Нежное дыхание смерти - Малышева Анна Витальевна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/90
• Следующая

Он вздохнул.

– Может быть, никогда не удастся узнать, кто его убил, – печально произнесла Даша. – Но, кажется, вы решили помочь мне найти убийцу?

Я, Дашенька, ввязался в это дело не только из искреннего желания вам помочь, но еще и потому, что чувствую вину за случившееся. Ведь что мне тогда стоило удержать парня при себе, не дать скрыться в толпе, где его догнала маска?

– Да чем вы виноваты! – возразила она.

На несколько минут наступило молчание.

– Чем вы все-таки занимаетесь? – внезапно спросила Даша. – Раз уж вам под силу узнать, что Аркадий сделал девять скульптур и отослал их в Россию…

– Я же говорил вам – моя профессия связана с искусством, – пояснил собеседник, предпочитая не вдаваться в подробности. – Но это очень специфично.

– Может, я пойму, – настаивала она. – Вы реставратор?

В Академии художеств, куда ее водил Аркадий, она как-то раз говорила с реставратором, одетым приблизительно так же шикарно, как Игорь Вадимович. Больше никого из людей искусства, имеющих возможность и время так одеваться, Даша припомнить не могла. Но тот засмеялся и покачал головой:

– Какой реставратор!

– Вы что, боитесь сказать? Может, вы занимаетесь чем-то противозаконным?

– Да я вовсе не того боюсь, о чем вы думаете, – смущенно сказал он. – Ну ладно. Я делаю рамы для картин. У меня маленькая мастерская.

– Рамы? – переспросила Даша. Она явно ожидала чего-то другого, и это сразу стало понятно по выражению ее лица.

Ну вот видите, вы разочарованы. Простите, что я вас так некрасиво обманул: связан, мол, с искусством. Но, честно говоря, хотелось выглядеть поинтересней. Тем более что ваш друг был скульптором. Хотя и так понятно, что мне во всех отношениях его не перещеголять.

Даша подумала, рассердиться ей или рассмеяться, и не сделала ни того ни другого. Она снова взялась за пирог, отчасти радуясь тому, что ореол таинственности вокруг Игоря Вадимовича изрядно потускнел. Теперь девушка уверенней чувствовала себя, и даже мысли пришли в относительный порядок. Она доела пирог, выпила кофе и задала следующий вопрос:

– А почему вы решили разузнать про скульптуры из мастерской Джакометти? Вы думаете, здесь собака зарыта?

Ее спутник пожал плечами:

– Но, Даша, это ведь был единственный вопрос, на который можно было получить конкретный ответ. Все остальное относилось к области догадок. Ну, что мы конкретно можем узнать о его убийце? О мотиве убийства? Ничего. Знаем, что кололся Аркадий с неким Серджо. Кто это? Неизвестно. Ладно, все еще впереди, – задумчиво сказал он. – Сдается мне, я еще поеду в Венецию этой весной.

– В самом деле? – Даша чуть не подскочила, но тут же опустилась на место – на нее очень внимательно глазел здоровенный белобрысый мужик, сосавший пиво из огромного бокала. Игорь Вадимович тоже посмотрел на мужика, и тот отвел глаза. – Вы поедете, чтобы узнать о нем?

О Серджо? Обязательно, – коротко пообещал он и налил себе еще коньяку. – Но дело не в Серджо, кто бы он там ни был. Я решил, что имеет смысл выяснить, не воспользовался ли кто-нибудь той сопроводительной, которую наш друг подписал в начале своего обучения у Джакометти. Мне это очень не понравилось. Ему следовало быть осторожней на чужой территории.

– Это подозрительно, верно? – подхватила Даша.

– Конечно, все равно что подписать пустой лист бумаги. А потом на этом листке черкнут долговую расписку – и привет!

Девушка кивнула:

– Мне-то вы не объясняйте, я пуганая. А ему бы это знать не помешало. Думаете, из-за этого…

– Все может быть… – Игорь Вадимович неопределенно помахал рукой, разгоняя дым сигареты. – Хотя не думаю, что такой уважаемый человек, как Джакометти, станет проворачивать что-то подобное.

– А он правда известен?

– Да, у него лучшая мастерская в Венеции. Там делают настоящие шедевры. Сегодня я узнал немало интересного про это и еще про многое… Но, увы, к делу это все не относится; и почему Джакометти попросил .Аркадия подписать сопроводительную раньше, чем тот сделал работу, – я по-прежнему не могу понять.

– Так все-таки… Эти скульптуры… Они были сделаны Аркадием? – неуверенно спросила девушка.

Конечно нет, – твердо ответил Игорь Вадимович, решив, видимо, больше не морочить ей голову. – Разумеется, ничего он не сделал и сделать не мог. Я тоже кое-что понимаю в этом и могу утверждать, что он не изваял бы даже снеговика. Слишком уж опустился. Руки дрожали.

Даша повесила голову, точно была виновата в подобном состоянии Аркадия.

– Да, конечно… – тихо согласилась она. – Тогда почему же вы сказали, что в Питер идут его последние работы?

– Формально это так, но Аркадий их не делал. – Он близко пригнулся к ней, и девушка почувствовала его дыхание на лице. – Единственное, что наш общий знакомый выполнил собственной рукой, это подпись на сопровождающих документах.

– А статуи? – У Даши перехватило дыхание. – Статуи чьи же?

– Статуи, понятно, чужие. Какое-то фуфло отправили, наверное.

– Не понимаю! – с мукой в голосе произнесла она. – Но в чем же смысл?! Почему из-за бумажки, нет, из-за статуй… Господи, ничего не понимаю! Неужели из-за этого могли убить?

– Ах, потише, прошу вас! – прошипел он, сжимая ее руки, и она с удивлением поняла, что последние слова почти прокричала.

На нее снова уставился верзила с пивной пеной на белых усах, а с ним заодно – его друзья и жены друзей, тоже – кто с пивом, а кто с усами, а кто и с тем, и с другим.

Даша замерла, уставившись в стол, а Игорь Вадимович снова зашептал:

– Умерьте эмоции, Дашенька, и поверьте мне – . и за меньшее убивают!

– Только об этом и слышу, – отозвалась она, не поднимая глаз.

– Так вот что я обо всем этом думаю, – поучительно сказал он. – То, что статуи отправлены чужие, – сомнений нет, Аркадий сам мне сказал, да и я не без соображения. Почему отправлены чужие? Вот главный вопрос. Ответив на него – мы ответим на все.

– Почему? – удивилась Даша. Она немного пришла в себя, может быть, потому, что иностранцы больше на нее не смотрели. Они допили пиво и шумной толпой отправились на террасу фотографировать догорающий закат.

– Ну, прежде всего потому, что поймем – запланированное это было убийство или вынужденное… – Он заметил ее протестующий жест и поправился: – Или внезапное. Хотя Аркадий мог поставить кое-кого в такие условия, что убить его были вынуждены.

– Объясните же! – потребовала Даша. – Почему вынуждены? Он был совершенно безобиден!

Да разве в этом дело… – размышлял Игорь Вадимович. – Сам факт, что статуи отправлены по его бумагам, за его подписью… Это может свидетельствовать о том, что мастерская тоже была связана с заказчиком некими обязательствами, например большой неустойкой. В случае невыполнения заказа мастерская могла выплатить большой штраф заказчику, хотя виноват был Аркадий. Если бы мне удалось увидеть его договор об учении и работе! – размечтался он. – Или в крайнем случае договор с заказчиком! Узнать бы, могла мастерская платить неустойку или нет, – и сразу стало бы понятно, подозревать ли почтенного гражданина Венеции Луиджи Джакометти… А не хочется мне его подозревать! Не тот это человек, не тот.

– Хорошо! Я лично против ничего не имею. А где тот?

– Тот? – помедлил Игорь Вадимович. – Того надо искать. И пока это очень трудно делать. Сведений маловато. Итак, я поставил перед собой задачу увидеть договор. Или с мастерской, или с Аркадием. Тогда я смогу о чем-то судить. Тогда… тогда станет ясно, имеют ли под собой почву мои догадки.

– Уже догадки? – возбужденно спросила Даша. – Вы подозреваете кого-то?

– Да нет… – протянул он. – Дело в другом. Я думал, что поддельные статуи могли быть отправлены вместо настоящих, выполненных Аркадием, чтобы не платить неустойку. Они могли наваять там черт знает что и отправить под видом работы Аркадия. Или другой вариант: он собирался сам наваять черт-те что, они посмотрели эскизы, поняли, что переубедить автора будет трудно, и им пришлось устранить его, чтобы в Питере он не явился к заказчику и не стал бить себя кулаком в грудь: «Это не я сделал!»

• Предыдущая
• 26/90
• Следующая