Нежное дыхание смерти - Малышева Анна Витальевна - Страница 27

• Предыдущая
• 27/90
• Следующая

– Да вы как будто забавляетесь! – рассердилась Даша, слушая его не слишком печальную речь. – Черный у вас юмор!

Да, грешен… – вздохнул он. – Но это не значит, что я не сочувствую вашему горю… А есть еще вариант… Никто ни в чем не виноват. Ему дали подписать бумагу, потому что у них так заведено; он ничего не сделал, потому что принимал слишком много наркотиков, потом погиб в последний день карнавала, и, возможно, без помощи какой-то там маски… А они в отчаянии набрали девять первых попавшихся скульптур и отправили в Россию заказчику, чтобы не платить неустойку. Так или иначе, я все пока связываю с неустойкой. Больше ничего придумать не могу, хоть убейте!

«И все же он всерьез беспокоится об этом деле, хотя, конечно, не бескорыстно, – определила для себя Даша, слушая его рассуждения. – Так что получается, что я должна быть ему благодарна. Но только до какой степени?

Она решила ни за что не поддаваться на его ухаживания, и заговорила о другом:

– Значит, вы будете искать документы?

– Сегодня я выудил все, что мог, то есть почти ничего… Честно признаюсь – это трудно. Например, чтобы узнать что-то в отделе грузовых перевозок из Италии… – Он возвел глаза к потолку. – Но это в сторону, Дашенька. Мне самому очень интересно, чем все кончится… Поэтому я предлагаю такой вариант: я разыщу для вас способ увидеть эти документы, а вы их увидите. Идет?

Даша замерла, обдумывая услышанное. Ей не слишком нравилась форма, в которой было высказано предложение. Она как будто подразумевала: дело будет весьма рискованным, нелегким.

– Но… Почему я? – спросила наконец девушка. – Разве мое присутствие обязательно? То есть я не отказываюсь…

Он ободряюще улыбнулся, заметив ее растерянность:

– Дашенька, не будет ничего страшного! Я подведу вас к цели, а уж возьмете ее сами…

Даша кивнула, давая согласие. Ей по-прежнему было неясно, почему именно она должна выполнить все, когда большими возможностями для этого располагает Игорь Вадимович, но возражать не решилась.

– А почему именно вы…

Он как бы ощутил ее внутренние колебания.

– Да потому, Дашенька, что я просто физически не смогу этого сделать.

– Физически? – поразилась она. – Но почему? Там что же – трудные препятствия? Но я тоже не спортсменка…

Он рассмеялся. Пригнулся поближе.

– Но вы – женщина, – делая ударение на этом слове, произнес Игорь Вадимович. – А я – нет, сами видите.

Она по-прежнему ничего не понимала.

– Но какое это имеет значение? Женщина или мужчина… Мне можно, а вам – нельзя?

– Вы уловили суть. – Собеседник закурил новую сигарету и принялся объяснять. – Дело в том, что заказ Аркадию дал закрытый дамский клуб «Политес». Не слышали о таком?

– Как? «Политес»? Это что – с политикой связано?

– Нет, Дашенька, – с обхождением. Ну, есть такое понятие – светский политес, международный политес… То есть умение себя вести в каких-то особых ситуациях, условиях… Отсюда, конечно, и политика.

Даша чуть-чуть разрумянилась – от смущения, возбуждения и тепла. Она откинула волосы за плечи, и они вздрагивали каждый раз, как девушка начинала говорить. Игорь Вадимович часто ловил себя на том, что не столько слушает ее, сколько на нее смотрит. Но при этом старался не подавать виду, что увлечен этой девушкой: по-кошачьи независимой, порою показывающей коготки.

– Так что же это значит?.. – продолжала обдумывать ситуацию Даша. – Вы не можете попасть в этот клуб?

– Не могу, – кивнул он. – Как можно было предвидеть. Сегодня, как только одна моя старая приятельница раздобыла для меня сведения о грузе, я бросился выяснять, что же это за «Политес» такой. Раньше мне не приходилось о нем слышать.

– Постойте, – перебила его Даша. – Вы видели сопроводительные бумаги, которые подписал Аркадий?

– Увы, нет, я видел данные в компьютере фирмы, которая взялась за перевозку, – ответил ее новый знакомый. – А сопроводительные бумаги… Я думаю, как только клуб выяснит, что работал на него не сам Аркадий, эти сопроводительные бумаги вам, Дашенька, подарят на память. Как последний автограф, так сказать.

– Ну, насчет последнего автографа… – Даша порылась в сумочке. – Вот письмо Аркадия. Он мне написал из Венеции. Я взяла с собой, подумала: вдруг вы что-то сможете выяснить?

Игорь Вадимович схватил листок и быстро пробежал его глазами. На некоторых местах задержался подольше, и Даша спросила себя: что же он перечитывал – ласковые слова, обращенные к ней, или деловые подробности? Наконец он вернул листок, снова сложив его вчетверо.

– Любопытно…

Он задумчиво зажег сигарету и посмотрел в окно. Там было уже совсем темно. Закат кончился, и туристы возвращались на свои места, обмениваясь впечатлениями. За соседний стол сели две проститутки. Игорь Вадимович курил и смотрел куда-то, похоже, без всякой цели. Наконец очнулся.

– Судя по письму, Аркадий даже не подозревал, какая участь его ждет… – пробормотал ее собеседник, переводя взгляд на Дашу. – Ни одного намека на опасность, не так ли?

– Ни одного, – кивнула та. – Я бы заметила. Насколько я его знаю – это письмо говорило о его прекрасном состоянии и настроении. И ничего он тогда не боялся. Разумеется, он мог и соврать, что все хорошо…

Даша задумалась, потом резко тряхнула волосами и громко сказала, стараясь перекричать расшумевшихся посетителей бара:

– Да нет, я уверена, что все это так и было. Прекрасные условия для работы, хорошее настроение и желание выполнить все, что требовалось. И уезжал он с таким желанием: больше всего ему хотелось, чтобы работа была оценена по заслугам. Тем более что заплатили вперед. Он не хотел обмануть ожидания заказчика.

– Да, интересно, – кивнул ей в ответ Игорь Вадимович. – Вы не помните – он ни словом не упоминал «Политес»?

– Нет, ни разу.

– Это вам не кажется странным?

– Отчего же? – удивилась она. – Разве я что-нибудь могла понять в этом? Это название мне ничего не говорит, вам оно тоже ничего не говорило. Заказ как заказ, как множество прочих… Правда, для него этот заказ имел особое значение. Ведь он был первым за последнее время. Вы не представляете себе, как он опустился, когда я впервые встретила его. В больнице…

– Дашенька, – задумчиво перебил ее Игорь Вадимович. – Вы меня простите, пожалуйста, но вам не показалась странной одна фраза в его письме?

– Какая? – удивилась она. – Кажется, я его выучила наизусть, и мне ничего не показалось странным!

– А вот! – Он перехватил у нее письмо, развернул его и зачитал: – «Здесь очень много голубых, ребята забавные, я считаю, они такие же люди, как и все. Веселые». Ну, что вы скажете?

Он пытливо смотрел на Дашу, та только пожала плечами, с вызовом принимая этот взгляд.

– Не знаю, что вы такого ужасного тут прочли? – Даша говорила небрежным тоном, стараясь не выдавать накипевшее раздражение. Этот человек так и порывался очернить Аркадия, даже самым нелепым способом. – К гомосексуализму он никакого отношения не имел! Как вам такое пришло в голову?! Просто он терпимо относился к остальным людям… Ну и вполне мог такое написать. А что?

Просто я подумал, не могло ли тут быть преступление гомосексуалистов… – задумчиво протянул собеседник. – Весьма возможно, особенно в Венеции…

– Что вы говорите? – Даша поморщилась, словно ей дали понюхать какую-нибудь гадость. – Аркадий? Да бросьте, я лучше вас знаю, что этого быть не могло!

– По доброй воле этого могло и не быть, – переделал ее фразу Игорь Вадимович. – А вот насильно…

– Вы считаете?..

– Во всяком случае, не упущу случая проверить, не было ли там чего-нибудь в этом роде, – пообещал он. – Конечно, это станет возможно только в Венеции. Ах, до чего все было бы просто, если бы он не один туда поехал, а с другом. У нас был бы свидетель! Неоценимый!

– Да уж, исключительно не повезло, – подхватила Даша. – Ни одного свидетеля, вообще ничего. И чтобы хоть что-то узнать, мне надо взломать сейф в этом клубе «Политес»?

• Предыдущая
• 27/90
• Следующая