Встречи в тайге - Арсеньев Владимир Клавдиевич - Страница 24
- Предыдущая
- 24/29
- Следующая
Я оглянулся и увидел сзади, там, где небо соприкасалось с морем, темную полоску, протянувшуюся по всему горизонту. Эта полоска предвещала ветер. Полагая, что это будет небольшой местный ветерок, Намука подал знак плыть дальше.
Минут через десять полоска на горизонте расширилась и потемнела. Одновременно другая такая же полоса появилась справа от нас. Орочи стали совещаться и хотели плыть обратно, держась как можно ближе к берегу. Но в это время темная полоса придвинулась к нам вплотную. Внезапно подул сильный ветер, и море сразу запенилось и зашумело. Опасаясь, что мы не выгребем против ветра, орочи решили идти дальше, к Сюркуму, и стали ставить парус.
Это было полотнище палатки, привязанное за углы к двум шестам, поставленным крест-накрест. К другим двум углам привязали веревки, концы которых должны быть в руках у рулевого.
Копинка взялся управлять парусом, я сел за весла, а Намука остался на руле. Под парусом наша лодка пошла быстрее. Тучи быстро сгущались. Кое-где у берега появились клочья тумана. Начал моросить дождь.
Волны подгоняли нашу утлую ладью, накреняя ее то на один, то на другой бок. Она то бросалась вперед, то грузно спускалась с волны и зарывалась носом в воду. Чем сильнее дул ветер, тем быстрее бежала наша лодка, но вместе с тем все труднее становилось плавание.
Тяжело загруженная лодка глубоко сидела в воде, и волны захлестывали ее с боков. Время от времени мы откачивали воду берестяным ковшом, который орочи захватили с собой. Напрасно мы осматривали берег в надежде найти хоть какое-нибудь укрытие от непогоды. Угрюмые высокие скалы совершенно отвесно падали в воду. Волны с яростью ударялись о них и белыми фонтанами взлетали кверху. Пристать к берегу было невозможно, о возвращении назад нечего было и думать. Нам оставалось только одно — идти по ветру и напрячь все усилия, чтобы как можно скорее обогнуть мыс Сюркум и войти в бухту. Никто не сидел сложа руки: одни гребли, другие откачивали воду. В ход были пущены оба чайника и котел.
Так продержались мы часа два. Наконец стало ясно, что благополучно дойти до мыса Сюркум нам не удастся: ветер очень засвежел, волны с неумолимой настойчивостью нагоняли лодку и заливали ее корму. Теперь все зависело от рулевого. Намука с тревогой следил за лодкой, а Копинка не спускал глаз с паруса, то подтягивая один конец, то отдавая другой.
«Неужели мы так и не найдем на берегу ни одного залива, который дал бы нам хоть временное укрытие?» — думал я, со страхом и тоской всматриваясь в высокие скалы.
Вдруг Намука привстал и, внимательно разглядывая берег, стал советоваться с Копинкой. По отрывкам их разговора я понял, что они нашли место, где можно укрыться. Копинка кивнул головой. Намука навалился на руль — и лодка стала приближаться к берегу. Здесь море шумело еще сильнее. Шум прибоя был так оглушителен, что мы не слышали друг друга и объяснялись знаками. Мы вступили в водоворот пены, всплесков и брызг.
От скалистого берега выдвигалась в море гигантская базальтовая жила.
Парус был спущен в одно мгновение. Несколько ударов весла — и лодка укрылась за базальтовой стеной. Мы попали в относительно спокойный водоем. В самой середине нашего укрытия поднимался из воды большой плоский камень. Поверхность его была покрыта бурыми водорослями и раковинами.
Намука подвел лодку к камню, и мы вылезли на него. Все сразу повеселели. Стрелки стали откачивать воду, а я с орочами принялся осматривать берег. Наше укрытие было ловушкой, из которой можно выбраться только по воде. Вокруг нас высились гигантские утесы, круто, а местами отвесно обрывающиеся в море. Все наше спасение заключалось в лодке, и прежде всего надо было позаботиться о ней.
Между тем буря разыгралась не на шутку. Волны с грохотом таранили стену, но она стойко выдерживала натиск моря. Ветром перебрасывало через нее брызги. Волны пенились, дробились и, ослабленные, с урчаньем заходили за базальтовую стенку, выплескиваясь на камни, к которым была привязана лодка. Опасаясь за участь наших грузов, я велел перевести лодку в самую глубь бухточки.
Когда вода из лодки была выкачана, мы перебрали все наше имущество и уложили его получше, прикрыв сверху брезентом и обвязав покрепче веревками. Затем мы закусили, оделись потеплее и сели на свои места в лодке, в ожидании, когда ветер стихнет и море хоть немного успокоится.
Однако буря усиливалась и к вечеру превратилась в настоящий шторм.
В сумерки орочи сделали открытие, сильно встревожившее нас. Начался прилив, а во время прилива вода здесь поднимается до двух метров. Несомненно, плоский камень, за которым мы стояли, будет затоплен. Это бы еще ничего, но беда в том, что ветер переменил направление и погнал волны как раз в угол, где мы укрылись. Волны прилива начали бить лодку о камни.
Стало ясно, что, если мы сейчас же не выйдем в море, потом будет поздно. Это понимал каждый из нас. Медлить было нельзя. Словно сговорившись, мы взялись за весла. В это время в бухточку вошла большая волна и окатила плоский камень. Орочи воспользовались временным затишьем и вывели лодку за стенку. Новая волна подхватила лодку, как перышко, и на гребне вынесла за буруны. Ветер хлестнул по лицу холодной изморосью. Лодка сильно накренилась: прошла вторая большая волна, потом третья…
Буруны остались позади. Орочи быстро подняли парус. Словно раненая птица, увлекаемая сильным ветром, помчалась наша лодка вдоль берега.
Сумерки быстро спускались на землю. В море творилось что-то невероятное. Не было видно, где кончается вода и где начинается небо. Страшные волны вздымались спереди и сзади. Они налетали внезапно и так же внезапно исчезали, на их месте появлялась глубокая впадина, и тогда казалось, будто лодка катится в пропасть. Несмотря на то что мы усиленно откачивали воду, вода в лодке не убывала. Скоро одежда наша промокла насквозь. Я был в каком-то забытьи. Порой сквозь завывания ветра и зловещий шум волн я слышал, как у моего соседа стучали зубы. Меня самого трясло, как в лихорадке.
Изредка сквозь прорыв в тумане впереди виднелась какая-то большая темная масса. Она казалась громадным чудовищем, которое залезло в море и, погрузившись по подбородок в воду, надулось и вот-вот издаст страшный рев. Это был мыс Сюркум. Если нам удастся обогнуть его, мы спасены.
Но до этого желанного мыса было еще далеко. Ночь уже опускалась на землю, и обезумевший океан погружался в глубокий мрак. Люди впали в какую-то апатию, и это было хуже, чем усталость, — это было полное безразличие, полное равнодушие к своей участи. Беда, если в такую минуту у человека появится убеждение, что он погиб, — тогда он погиб окончательно.
Я сознавал, что надо как-нибудь подбодрить людей. Стрелки и казаки сидели на веслах лицом к корме. Я воспользовался этим и, собрав все силы, крикнул:
— Братцы, самое страшное осталось позади! Мыс Сюркум совсем недалеко. Навались!
Сделав веселое лицо, я снял фуражку и замахал ею. Это подействовало. Мои спутники стали грести энергичнее. Лодка пошла быстрее. Точно маленькая щепочка, металась она среди яростных волн. Я машинально откачивал воду из лодки.
— Господи, только бы нам дойти до мыса! — услышал я шепот позади себя.
— Сюркум далеко нету, — вдруг сказал Намука.
Слова Намуки всех подбодрили, потому что это была правда.
В то же мгновение огромная волна нагнала лодку и залила ее почти до половины.
— Скоро качай! — крикнул неистово Копинка.
Этот окрик заставил людей еще раз встряхнуться. Они стали грести сильнее и с удвоенной энергией принялись откачивать воду.
Вот и мыс недалеко, вот мы с ним и поравнялись. Но тут нам предстояло еще одно страшное испытание. Мыс выдвигался далеко в море; ветром здесь развило очень большое волнение. Это было самое опасное место. Оставались какие-нибудь минуты, но за эти минуты можно было потерять рассудок. Вдруг громадная волна с белой гривой сразу выросла сбоку. Как щепку, взметнуло нашу лодку кверху — и мы стремглав полетели вниз.
- Предыдущая
- 24/29
- Следующая
