Избранная по контракту - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка" - Страница 23

• Предыдущая
• 23/88
• Следующая

— Дариа, знаешь, а ты ведь не первая, кто к нам приходит, — решил, пользуясь моим молчанием, привлечь нас к сотрудничеству с местными властями Сивка.

Мы с бравым псом осторожно попросили поподробнее рассказать нам о судьбе других собратьев по несчастью. Судя по рассказу, таких дураков, как мы, было не так уж и много, но они периодически случались, причем это были не всегда люди. Сосискин предположил, что это инопланетяне, и даже разъяснил Сивке, кто это такие. Единорог задумчиво покивал и порекомендовал для интереса зайти в Императорский зверинец, где содержатся те из них, кто оказался неспособным выучить местный язык и на этом основании был отнесен к животным. А вот с точки зрения здешних властей разумные, по закону подлости попавшие сюда, как правило, покоятся либо после пышных похорон под помпезными памятниками на местных кладбищах, либо под скромными холмиками вдоль дорог. Резко захотелось удавиться на ближайшем дереве, потому как наши шансы на победу после всего услышанного были так же далеки, как российскому уровню жизни до уровня жизни в Швейцарии. И никто тут явно ради нас не правил древние тексты — все давно было записано и подогнано под таких же припадочных, как я. Чтобы как-то отвлечься от суицидальных мыслей и увести разговор о Ковене магов в сторону, я поинтересовалась, правда ли то, что он нам рассказал про любовь к русалке. И оказалось, что я в своих подозрениях почти была права: выгнали его не за любовь, а за сети разврата, в которые он втягивал половозрелых дам.

— А про рисунок на своей тушке зачем врал? — с укоризной спросила женская солидарность.

— А вот про рисунок не наврал, я такой видел у орка, только там не русалка была нарисована, а эльфийка, — ушел в несознанку Сивка.

— Типа такого портрет был? — Я приспустила с плеча тельняшку и показала своего дракона.

— Ой, твой гораздо красивее, — восторженно проговорил он.

— Ну, это мой самый первый рисунок, — нашла замену слову «татуировка» я. — Смотри на мой любимый, мне его полдня наносили.

Я встала и, повернувшись спиной, стала стаскивать тельняшку.

— Нравится? — поводя плечиком на манер цыганки, спросило мое кокетство. — Погоди, ты еще не видел мою сережку в пупке и один прикол, сейчас покажу.

Ответом мне была тишина.

— Эй, Сосискин! Что это с ним? Прыщ, что ль, вулканического вида на спине вскочил и оскорбил его эстетический вкус или у меня шея грязная? — всполошилась я.

— Дашка, он увидел твои крылья и упал в обморок, а ты даже не дошла до мексиканского щита на бедре и до браслета на другом предплечье, — в полном недоумении отозвался пес.

— Ты забыл еще про Барда Симпсона на заднице, — попыталась пошутить я.

А потом меня озарило.

— Растудыть меня через коромысло, блондинка я конченая! Он решил, что я их местная мессия! — дурниной заорала моя догадливость.

Ну и что теперь делать с этим впечатлительным? В институте мне как-то не рассказывали, как приводить в чувство единорогов. Доставать нашатырь из аптечки было лень, и поэтому я для начала потыкала Сивку ногой в спину:

— Эй, очнись. Хорош уже шлангом прикидываться.

Он поднял на меня затуманенные глаза и благоговейно прошептал:

— Избранная, ты пришла в мой мир.

Врать о своей избранности введенному в заблуждение татуировкой собутыльнику не хотелось, да и язык чесался рассказать про это пророчество, поэтому я с чистой совестью ему сказала:

— Да какая, на хрен, я Избранная! Меня тут под одно дело за рюмкой подписали. Ты давай приходи в себя, и мы тебе поведаем нашу печальную историю.

Он с трудом поднялся и, как ребенок на новую игрушку, уставился на меня, беспрестанно лепеча:

— Нет, я подозревал, что Сосискин — нездешний зверь, но я не видел у тебя крыльев и не чувствовал в тебе магии. Теперь я понял, они просто до поры до времени у тебя не раскрылись, а магией ты побоялась причинить мне вред.

Я не стала заострять его внимание на том, что недавно хотела его убить, и без всякой магии. Вместо этого попробовала спустить его с небес на землю, а не то, не дай бог, сейчас начнет говорить высоким стилем, припадать на колени и просить показать, как крылья раскрываются, или чего-нибудь намагичить. Не став ходить вокруг да около, я начала:

— Сивка, встретилась как-то раз моя душенька с тремя сволочами…

«Ты не сможешь никому рассказать про нашу сделку и про то, как вы тут оказались, — раздался вдруг голос в моей голове. — Это первое и последнее предупреждение, при следующей попытке вы умрете».

Я моментально захлопнула рот.

— Дариа, что ты замолчала? — забеспокоился Сивка.

— Да, Сивка, ты прав: я Избранная, — молясь, чтобы мой голос сильно не дрожал, ответила я.

— Дашк, ты чего? — видя мое состояние, засуетился пес.

— Потом, Сосискин, все потом объясню… — Я предостерегающе подняла руку. — На чем мы там остановились, Сивка?

— На том, что ты Избранная из пророчества, и ты наконец пришла нас спасти, — охотно отозвался единорог.

Я тяжело вздохнула и попросила Сивку рассказать об этом пророчестве и реальной обстановке дел на фронтах. Лучше бы, как говорится, и не спрашивала — глядишь, и остатки оптимизма остались бы.

Как оказалось, Ник, рассказывая мне про этот мир, практически не соврал. Все так и было, как он говорил, но только с маленькой поправкой — такое мирное положение дел закончилось давным-давно, в пересчете на наше время — примерно четыре века назад. Как ни странно, пророчество было настоящее, а в тираж не выпускались издания последние, дополненные. Все прям было по писанному в лохматые годы. И, как я предполагала, не только про меня. Приходили сюда тетки с крыльями, а кто и без, но поголовно с невиданными зверями, только все погибали, как периодически погибали местные феи, крылатые эльфы и прочие, кто имел несчастье родиться с крыльями или свято верить в свою избранность. Прошлый император даже выдрессировал грифона и пытался нанять драконицу. Драконица сразу ушла в отказ, мотивируя его тем, что у нее там яйцо без присмотра, а бедную птичку доукомплектовали каким-то зеленым монстриком и кинули в пасть к врагу. Это, впрочем, не помогло одержать победу. Грифона еще на подлете сбил боевой батальон горгулий-истребителей, а головастика, в виде уже умертвия, в красивой коробочке прислали на день рождения единственному сыну императора. Если бы придворные маги не проверяли все подарки, то к внешней агрессии еще бы добавилась и гражданская война.

Сейчас положение было катастрофическим: свободных светлых земель практически не осталось, единственной не завоеванной Темным ублюдком территорией была лишь большая часть Империи Трех лун. Чтобы развеять последние сомнения, мне надо было убедиться еще кое в чем:

— А были ли девушки, похожие на меня, но совсем без магии? — Я до конца не хотела верить, что меня так банально развели.

— Нет, Дариа, не было, ты первая, — добил печальный вестник. — К нам приходили девушки или с магией, или с амулетами, но Ковен магов всегда чувствовал чужеродность их силы. Научить их нашим заклинаниям не получалось: слишком разная природа магии была у наших волшебников и у них. Иногда заклинания пришедших вообще не срабатывали — и они глупо погибали в зубах нечисти, даже не дойдя до старых границ с Темной империей. Выдаваемые им наши самые сильные амулеты не работали в их руках, а наши магические источники не могли зарядить их силой, когда они опустошались. Но император и маги не отчаивались. В помощь девушкам мы давали лучших воинов, сильнейших магов, но все они погибали, не пройдя и половины пути. Со временем в сердцах осталось очень мало надежды. Дошло даже то того, что Великое пророчество стало казаться происками Темного лорда. Мы пока еще не ропщем и верим в Избранную, но с каждым днем все больше и больше людей говорит о том, что это сказки, и появляются те, кто требуют, чтобы император сдался и дал вассальную клятву Темному лорду. Пройдет совсем немного времени, и мы перестанем верить пророчеству. Тогда найдутся те, кто откроют врагу двери.

• Предыдущая
• 23/88
• Следующая