Нарский Шакал - Марко Джон - Страница 170

• Предыдущая
• 170/196
• Следующая

— Ричиус, — опасливо молвила Дьяна. — Быть может, Тарна уже нет в живых.

— Ну и что, даже если это так? Разве это означает, что Кронин просто будет ждать, пока Фориса и его людей уничтожат? Я так не считаю. Он верен идеалам Тарна, а не только самому человеку. Он такой же, как Форис. Верный.

Военачальник прервал его, потребовав от Дьяны перевода. Она передала ему слова Ричиуса, и лицо его вновь омрачилось сомнениями. На этот раз в своей речи он был непоколебим.

— Ты знаешь его не так хорошо, как тебе кажется, — переводила Дьяна его слова. — Он — настоящая змея. Если решит, что Тарн мертв, он с радостью предоставит нам умирать.

Ричиус поднялся и посмотрел на Фориса в упор.

— Нет, я не верю этому, как не поверю и тому, что вы допустите, чтобы Таттерак оказался в руках нарцев. Вы так ослеплены ненавистью, что не видите этого. Но ответьте мне на такой вопрос, Форис. Вы допустили бы, чтобы Кронин и его воины потерпели поражение? Вы не пришли бы им на помощь?

Форис долго не отвечал, а когда заговорил, послышалось скорее рычание, чем нормальная человеческая речь.

— Военачальник говорит, что не дал бы им умереть, — сказала Дьяна. — Он спас бы их ради Тарна и ради всех трийцев.

— Конечно, — подхватил Ричиус. — Именно такой ответ я ожидал услышать от воина Люсел-Лора. Тогда почему вы думаете, что Кронин ответит иначе? Поверьте мне, Форис, молю вас. Продолжайте сражаться. Не дайте Аркусу и его подонкам захватить вашу долину. Еще не все пропало. Даю вам слово!

Форис с интересом выслушал призыв Ричиуса, и на его лице появилась бледная улыбка.

— Военачальник говорит, — перевела Дьяна, — что никогда не сложит оружия. Он обещает сопротивляться, пока хватит сил, и молит богов, чтобы ты не ошибся насчет этого лиса Кронина.

Ричиус кивнул:

— Я не ошибся. Вот увидите, Форис. Нам просто надо продержаться.

Форис встал из-за стола.

— Коэла кон, Кэлак, — тихо произнес он.

— Разговор закончен. — Дьяна встала. — Военачальник хочет отдохнуть, Ричиус. И время уже позднее. Нам всем надо расходиться по своим спальням.

— Он здесь задержится? Форис, я увижу вас утром?

Форис кивнул и, говоря что-то, повел их к двери.

— Да, — подтвердила Дьяна, — он останется здесь. Нарцы уже подошли слишком близко к замку. Он говорит, мы должны использовать замок как крепость.

— Понимаю.

Ричиусу хотелось вернуться к себе и в одиночестве обдумать все, о чем они только что говорили.

Коридоры замка к этому часу уже опустели, но ему слышны были тревожные голоса, доносившиеся из-за закрытых дверей, мимо которых он проходил. Он догадывался, что они говорят об осаде и о том, сколь безнадежно теперь их положение. Когда люди приходят в отчаяние, их голоса почему-то начинают звучать громче.

Добравшись до своей комнатки, он обнаружил свою дверь плотно запертой. Ричиус не помнил, чтобы закрыл ее за собой. Он слегка приотворил дверь, подозревая, что застанет кого-то у себя в спальне. Однако там было пусто. Свеча, при которой он читал перед уходом, превратилась в оплывший огарок, остатки ужина по-прежнему стояли на кровати. Но рядом с тарелкой на самом виду оказалась книга. Она была открыта и положена вверх корешком, словно кто-то, читавший ее, специально оставил на этой странице, дабы не потерять ее. Книга показалась знакомой. Ричиус подошел к кровати и взял ее, заложив открытую страницу большим пальцем. Ну конечно, та самая книга, которую он видел у Прис, — сборник нарских стихов. Как это ни странно, она была открыта на странице со стихотворением, которое девочка попросила его прочесть. Вспомнив Прис, он улыбнулся и молча прочел:

Возлюбленные, океаном разлученные,

в сторону горизонта всматриваются вечно.

Голубки переносят через волны письма,

бросая вызов яростным ветрам.

Смеется ценность,

строит им темницы.

Рассветы черные встают над головой,

и молят ангелов, чтоб ночь их пощадила.

Изумившись, он закрыл книгу. Это не было простое совпадение. Это было послание. Кто-то оставил для него книгу, и если это сделала Прис, то она должна была действовать по чьей-то указке. Существовал только один человек, который мог заставить ее это сделать.

Ричиус решительно вышел из комнаты и проскользнул по замку незаметно, словно призрак. Форис будет его ждать. Он пытался собраться с духом, возвращаясь по грязному коридору в маленькую комнату без окон. На пороге он задержался на миг — а потом вошел. С Форисом больше не было думаки Джарры. Но на коленях у него сидела Прис. Она весело хихикала, а отец гладил ее длинные косички. Форис вопросительно посмотрел на Ричиуса. Тот бросил на стол книгу.

— Что это? — резко спросил он.

Казалось, Прис была удивлена и даже обиделась на его выпад. С ее личика сбежала торжествующая улыбка. А вот Форис не смутился. Он протянул руку и, взяв книгу со стола, передал ее дочери.

— Что это значит, Форис? — упрямо повторил Ричиус. — Если вам надо мне что-то сказать, то говорите.

Прис бросилась на защиту отца.

— Кэлак сердится? — спросила она. — Почему?

— Прис, ты не передашь кое-что от меня своему отцу?

— Для этого я здесь.

— Что?

— Я здесь, чтобы говорить за тебя и отца. Говори. Отец ждал.

Ричиус несколько смягчил интонацию.

— Ты оставила эту книгу у меня в комнате?

Прис кивнула:

— От отца. Мое стихотворение, Кэлак. Помнишь? Я показала его отцу, когда он рассердился за то, что я была с тобой. Оно ему понравилось, правда! И он попросил, чтобы я дала его тебе. — Она прищурилась. — Это нехорошо?

— Почему он захотел, чтобы я его увидел, Прис? Ты не знаешь?

Девочка нахмурилась и дала ответ, показавшийся убедительным ее юному уму:

— Оно ему понравилось.

— Ты не спросишь его об этом? От моего имени?

Прис открыла рот, но Форис поднял вверх палец и заговорил сам. Его голос звучал чисто и мелодично, и он все время заглядывал ей в глаза, ни разу не повысив тона. Прис слушала его с удивлением, явно не улавливая большую часть смысла. Она имела талант к языкам, но ей по-прежнему оставались непонятными сложные чувства взрослых. Когда отец умолк, она повернулась к Ричиусу.

— Кэлак помнит красивую женщину?

— Ты говоришь о Дьяне, — без труда догадался Ричиус. — При чем тут она?

— Ты ее любишь?

Ричиус не знал, что ответить. Его взгляд обратился к военачальнику, но он тут же перевел его обратно на Прис.

— Да.

Девочка ухмыльнулась.

— А она любит тебя.

«О Боже!»

Ричиус едва подавил возникшую было панику и решил не отступать. Но Форис просто смотрел на него.

— Отец говорит, что вы хотите друг друга, — сказала девочка. Она указала на книгу, которую продолжала держать в руках. — Как в стихотворении. Любовь. Хорошо, как у него и у матери.

Форис прервал ее и подробно объяснил ей все сначала. Прис нетерпеливо кивнула. Потом ее лицо омрачилось, и Форис вновь стал гладить ее по голове.

— Что случилось, Прис? — забеспокоился Ричиус. — Что сказал твой отец?

— Бхапо, — ответила девочка. — Отец тревожится.

— Ты имеешь в виду Тарна?

Форис легонько подтолкнул ее, и Прис сделала над собой усилие, чтобы не расплакаться.

— Да. Кэлак, ты понимаешь?

— Извини, Прис, не понимаю. — Ричиус подошел к ним и опустился на колени на мягкий ковер. — Помоги мне, пожалуйста. Я не знаю, о чем ты говоришь. Что твой отец хочет мне сказать?

— Он хочет, чтобы ты был с красивой женщиной, — туманно объяснила Прис. — Прежде чем умрешь. Больше не осталось времени. Бхапо нет…

— Успокойся, — ласково промолвил Ричиус. — Все хорошо. Я понял, что хотел сказать твой отец. — Он поднял голову и посмотрел на Фориса. — Он говорит, чтобы мы были вместе.

— Да, да, — подтвердила Прис, шмыгая носом, — вместе.

Шершавый палец Фориса поймал катившуюся по щеке дочери слезинку и посмотрел на Ричиуса, пытаясь передать свои мысли одним только взглядом, безмолвно убеждая в своей искренности. Ричиус удивленно покачал головой. Он склонился над девочкой, желая ее успокоить. Бедная Прис плакала о своем любимом Тарне, об отце и матери и обо всех остальных, которые должны скоро умереть. Ричиус ласково дотронулся до ее колена, и Прис разрыдалась. Форис не делал попытки отстранить ее от Ричиуса.

• Предыдущая
• 170/196
• Следующая