Компьютер любви - Кедров Константин Александрович "brenko" - Страница 15

от дать себя для бога и науки

когда она протягивает руки

как химия широко распростерла

я испытал неслыханные муки

и мне хирург отрезал гланды в горле

другой хирург разрезал мне живот

извлек аппендикс розовый как феникс

благодаря ему во мне живет

и все не умирает птица Феникс

* * *

газеты врут и врут и врут календари

а я не календарь и не газета

я выпилен из нового глазета

и у меня снаружи – что внутри.

Я как автопилот влетаю в спальню

оттуда кривоногий и хромой

внезапно вылетает умывальник

но не хромой он а глухонемой

Я обогнул Чернигов и Чернобыль

и над Черненко облаком паря

достал из-под сиденья новый рубль

в котором скачут три богатыря.

Один направо песенку заводит

другой налево сказки говорит

один – там чудеса, там леший бродит

другой – как полагается – сидит

Их всех искусств для нас всегда важнейшим

словно Христос – является кино

из всех картин является нежнейшим

для нас изображение одно

там дебет-кредит

но не кредит-дебет

там все исконно или исполать

там сквозь меня плывет царевна-лебедь

а от меня плывет царевна-мать

1988

-Легионер судьбы-

Легионер судьбы я знаю слово

которым разверзается судьба

в основе слова некая основа

похожая на слово «голытьба»

легионер срывается в атаку

пока в нем пуля новая живет

так Одиссей спешит в свою Итаку

так клетки поглощают кислород

судьба над ним висит как гроб пророка

или над мясником окорока

он чист

в нем как в невесте нет порока

как нет в отечестве пророка – мясника

легионер судьбы хватает пламя

потом свободу за душу берет

он реет как милиция над нами

он как Орфей вступает в лабиринт

в том лабиринте нет громоотвода

зато в нем есть свобода от судьбы

когда

«с улыбкой ясною природа

сквозь сон встречает утро го..»

лытьбы.

1988

* * *

Медленно летит стрела

дробя тела

край лица

где край стола

Голубь это ты

а я

город синего лица

за пределами лица

Несколько дорог

на дороге бог

за дорогой песнь

колесный лай

окоем

каскад небесных поцелуев

лицо

которое глядит в окно

За горизонтом только око

а за окном еще окно

на нотных знаках

знаки нот.

Они звучат

что смерти нет

а смерть ничто

Я зачеркнул еще одно

и дно

безмерного окна

где все воздушные сады

из горизонтов и грозы

сплелись в неистовое пламя

очерченное знаком нот

От мании первопрестольной

до ноты зря

глодая веды

не ведаю

В моем лице лезгинка тьмы полутоновой

В росном опустошенье

обнажая деву

не теряй до неразвитости

пост фактум

Триумвират

двух градусов града вече

не мучь меня

не безмерь

резед бессистемный натиск

носоглоточный матч

меченосцев личностных

личин впадин

ворошат и опустошают

Надо быть вне

Тонна глаз

и злата тон

1978

-Борисоглебская любовь-

В монастыре Борисоглебском

где я с тобой не расквитаюсь

никак ничем и никогда

в монастыре Борисоглебском

ночами ходят поезда

и эта светлая любовь

обугленная кровью спящей

отторгнута от нас как зрячий

произносить ночную боль

похожую на длинный ящик

задвинутую в стол вчерашний

на преднамеренную казнь

В монастыре Борисоглебском

ночами теплится любовь

Там все всегда меня встречают

и плачут провожая

Вдоль опустевшего вагона

отринутая нагота

дрожащих мышц укромных

двустворчатых держав

властительниц и царств церковных