Валерия - Марриет Фредерик - Страница 43

• Предыдущая
• 43/45
• Следующая

— Дамой! — прервал его негодяй. — Такой же дамой, как. ..

Но граф продолжал, как будто не слыша его:

— И сделал бы это во всяком случае, — зная вас или не зная, — что и готов повторить снова, если вы опять вздумаете делать дерзости. Что же касается до удовлетворения, то если вы потребуете его, как должно, — я никогда не отказываю в нем тем, кто достоин со мною сразиться.

— А этот господин недостоин скрестить с вами шпагу, — произнес третий голос.

Я оглянулась и узнала офицера, поклонившегося мне за четверть часа.

— Моего слова достаточно в подобных случаях, — продолжал он. — Я полковник Джервис. А этот господин — это известный Г**, пойманный в плутовстве за картами, исключенный из всех клубов и битый неоднократно во всех концах Англии. Никто не захочет явиться к вам с вызовом от его имени, а если кто и захочет, так вы не должны соглашаться.

Стиснув с яростью зубы, разоблаченный негодяй удалился; граф поклонился полковнику и сказал:

— Благодарю вас. Я граф де Шаванн и совершенно уверен в том, что вы сказали. Только негодяй мог вести себя так, как этот господин. Иначе я не решился бы драться в присутствии дам.

— Я видел все, — отвечал Джервис, — и сам спешил сюда на помощь. Но вы предупредили меня, и я остановился поодаль полюбоваться, как вы его отделали. Не в обиду будь вам сказано, граф, но, судя по уменью вашему владеть руками, вас можно принять скорее за англичанина, нежели за француза.

— Я воспитан в Англии, — отвечал граф, смеясь, — и научился здесь владеть руками.

— Это дело другое! Право, я никогда не видал, чтобы хлестали с таким искусством. Видали вы когда-нибудь, мадмуазель де Шатонеф, — кажется, я не ошибаюсь в вашем имени?

— Я до сих пор вовсе не видала ничего в этом роде и от души желаю не видать во второй раз.

— Нет, не говорите этого. Если распорядиться хорошо и ловко, так это очень приятное зрелище. И сверх того, вы неблагодарны к графу.

— Я ни за что на свете не хотела бы быть неблагодарною, — отвечала я, — и граф, я уверена, не сомневается в моей признательности. Я ему очень обязана за защиту и всегда этого от него ожидала.

— Что он будет за вас драться? — шепнула мне Каролина.

Все расслышали это замечание, хотя, может быть, она этого и не желала.

Я отвечала ей довольно холодно:

— Да, Каролина, я уверена, что он всегда готов сразиться за меня и за вас, и за каждую даму.

— Благодарю вас за доброе мнение, — сказал граф.

— Извините, если я вам сделаю вопрос, — сказал полковник, обращаясь ко мне. — Не знаете ли вы. ..

— Адели Шабо? — прервала я его. — Очень рада услышать о ней что-нибудь или увидеть мистрисс Джервис.

— Я сам хотел это сказать. Мы только вчера приехали в город, и она тотчас же поручила мне отыскать вас. Жиронаки сказали мне, что вы гостите в Кью. ..

— Да, у судьи Сельвина. Кстати, — прибавила я, — позвольте вас познакомить: мистрисс Сельвин, урожденная Каролина Стенгоп, — полковник Джервис.

Джервис поклонился, но слегка покраснел и взглянул на меня искоса. Но я сохранила такое спокойное выражение лица, что он не мог узнать, известно ли мне что-нибудь или нет.

Каролина тоже держала себя очень хорошо. Вышедши замуж, она сделалась степеннее, характер ее определился, ум развился. Она не покраснела и не смутилась, а только тихонько меня ущипнула, начала расспрашивать об Адели и пожелала ее видеть.

— В Париже она произвела, говорят, сильное впечатление, — сказала она, — и это неудивительно. Она такая хорошенькая! Вы счастливый человек, полковник Джервис.

— Это правда, — отвечал он. — Адель добрейшее создание. В Париже ее все обласкали; особенно мадам д'Альбре. Мы очень обязаны вам за это знакомство, мадмуазель де Шатонеф. Кстати: Адель привезла вам от нее целую кучу писем и подарков. Когда вы к ней приедете?

— Где вы остановились, полковник?

— В отеле Томаса, на Берклей-сквере, пока не найдем порядочной квартиры. В августе мы уедем ко мне на мызу, в горы. Адель хочет, кажется, просить вас туда к себе.

— Благодарю вас; не знаю, удастся ли это. До августа еще целых два месяца, и Бог знает, что случится в это время. Знаете ли: я сама думала ехать во Францию, когда брат должен будет явиться обратно в полк.

— В самом деле? — спросил граф. — Я об этом ничего не слышал. Что же вы, поедете?

— Не знаю. Теперь это еще только мечта.

— Но вы не отвечаете на мой вопрос, — сказал полковник. — Когда же вы навестите Адель?

— Извините, полковник. Я возвращусь в город завтра и тотчас же к ней поеду. В час или в два буду у вас. Сельвин обещал мне дать свой экипаж. Каролина, могу я в нем проехать прямо в отель Томаса?

— Конечно. Что за вопрос? Разумеется, вы можете ехать в нем куда хотите.

— Так я буду у вас в два часа, полковник. Кланяйтесь от меня Адели.

— Благодарю вас. Не смею вас дольше беспокоить, — сказал он, приподнимая шляпу. — Извините, что я взял смелость вступить с вами в разговор. Мы раскланялись, и он ускакал.

— Настоящий джентльмен, — заметила Каролина. — Адель себя не обочла.

— Советую не говорить этого при мистере Сельвине, — сказала я.

— Что за пустяки! — отвечала Каролина, слегка покраснев.

— Кто этот Джервис? — спросил граф. — Из вас, кажется, никто его не знает, и вдруг он делается знакомым. Объясните мне это явление.

— Он прекрасный человек, как заметила мистрисс Сельвин, и очень не дурен собою, как вы сами видите. В обществе он играет важную роль, и, главное, он муж одной премилой француженки, близкой приятельницы Каролины, и бежал с нею полгода тому назад, принимая ее за. ..

— Валерия! — прервала меня Каролина, краснея.

— Каролина? — возразила я спокойно.

— Что вы хотели сказать?

— Принимая ее за богатую наследницу, — продолжал я. — Но он нашел в ней больше, чем богатство: красоту и доброе сердце.

— Счастливец! — проговорил де Шаванн со вздохом.

— Почему так?

— Потому что женился на женщине, которую вы хвалите. Разве это не счастье?

— Дело очень обыкновенное, — сказала Каролина. — Вы не знаете, граф, что Валерия мастерица устраивать свадьбы. Она выдает своих приятельниц замуж с неимоверною быстротою.

— Надеюсь, то есть, я думаю, — поправился он, — что она лучше, нежели вы ее описываете. Она еще не позаботилась о себе.

— Не знаю, граф, я в этом еще не уверена, — отвечала она, стараясь отплатить мне за мою шутку.

Но я остановила ее, и в то же самое время подъехали к нам Август и Лионель. Смотр еще не кончился, но они вспомнили, что обещали воротиться через четверть часа, и проездили уже целых два часа. Каролина тотчас же начала над ними трунить, что они оставили нас одних среди толпы народа.

— Это не опасно, — сказал Лионель. — Будь тут какая-нибудь опасность, мы давно бы воротились.

— И в подтверждение ваших слов, мы были до смерти перепуганы. Мадмуазель де Шатонеф была оскорблена каким-то искателем приключений, и если бы не граф, так случилось бы что-нибудь и еще хуже.

И вслед затем была им рассказана вся история с господином Г . В жизнь мою не видала я, чтобы кто-нибудь рассердился так сильно, как Август в эту минуту. Он побледнел, как смерть, глаза его засверкали, члены задрожали, как в лихорадке.

— Он за это поплатится! — проговорил он сквозь зубы.

И он крепко пожал руку графу.

— Этого я никогда не забуду, — сказал он глухим голосом. — С этой минуты, граф, мы друзья навеки. Я никогда не могу отблагодарить вас за эту услугу.

— Пустяки, mon cher, — отвечал граф. — Я ничего не сделал особенного.

Но Август продолжал рассыпаться в благодарностях до тех пор, пока граф не сказал:

— Хорошо, пусть будет так, довольно; когда-нибудь и я в свою очередь потребую от вас услуги, позначительнее этой.

— Будьте уверены, что я исполню ваше требование, — отвечал Август. — В чем оно состоит? Говорите.

— Не спешите, — возразил граф. — Это не безделица.

— Полно, Август, — сказала я, — ты разгорячился так, что себя не помнишь. Прикажите ехать домой, Каролина. Судья ждет нас к обеду; а к этому он, как вы знаете, очень неравнодушен.

• Предыдущая
• 43/45
• Следующая