Упрямица - Марш Эллен Таннер - Страница 44

• Предыдущая
• 44/105
• Следующая

Лживая девица, чего она хотела добиться подобным признанием? Клятвы в вечной и нетленной любви? Коле­нопреклоненного предложения руки и сердца? Ведь он же скомпрометировал благородную даму! Чувственные губы Шарля искривились в едкой усмешке. Не обольщайтесь! Не-ет! Высокомерная мисс Бэрренкорт наверняка метила гораздо выше, чем какой-то капитан корабля, даже если он и был полноправным владельцем великолепного замка на юге Франции!

– Вы собираетесь простоять еще одну вахту, капитан? Шарль повернулся и гневно смерил взглядом Джеф­фри Литтона.

Изящный валлиец поднялся на капитанский мостик, чтобы заступить на вахту. Обычно, чтобы управляться с огромным штурвалом в океане, требовалось два, три, иногда четыре человека, но с тех пор, как они покинули Аравий­ское море, количество вахтенных сократили, поскольку на реке достаточно было опытного рулевого.

– Берите-ка штурвал, коли такая охота, – буркнул Шарль и стал спускаться вниз, молча отодвинув плечом Эвана Флетчера, столкнувшегося с ним в узком коридо­ре. Бедняга стюард так и остался стоять с открытым ртом, непривычный к такому отношению капитана. Как подме­нили парня! И что за дьявол вселился в него в последнее время?

Шарль зашел в свою каюту и еще посуровел лицом, изумрудные глаза вприщур глянули на сидячую ванну за декоративной японской ширмой. Вопреки всему воспоми­нания о роскошном теле Рэйвен Бэрренкорт под прозрач­ной водой, как и гордый взгляд золотых глаз, он не мог забыть. Шарль чертыхнулся сквозь зубы и прошел к ма­ленькому секретеру, чтобы налить себе бренди. Целых два дня, подумал он, еще два безумных дня на этом тяну­щемся, словно черепаха, клипере по проклятой Богом реч­ке. Но через два дня они будут в Касуре! И Рэйвен Бэрренкорт навсегда исчезнет с его глаз!

Черный соловей, заброшенный всеми в своей позоло­ченной клетке, вдруг издал тихую мелодичную трель и прервал хмурые мысли Шарля. Не думая, он вытянул руку и постучал по клетке, испугав птаху, которая тут же замолчала. Губы Шарля сурово сжались. Меньше всего в эту минуту он хотел бы услышать мучительно сладкую песню птички с черными перышками. – Шарль…

Он мгновенно повернул голову к двери, подумав, что ему почудился её голос. Но она стояла в дверях его каю­ты, грудь девушки вздымалась и опускалась от волнения под розовым лифом, украшенным пышными розетками. Он резко поставил бокал с бренди на столик и быстро подошел к ней.

– Что, к дьяволу, вы здесь делаете? – начал он, но, увидев страх в ее огромных топазовых глазах, мгно­венно смягчился и опустил руки на ее плечи. – Рэйвен, в чем дело?

– Мне кажется, что Дэнни заболела. Я зашла к ней, чтобы узнать, как она себя чувствует, потому что за за­втраком ей было не по себе. А она слегла всерьез, и… у нее жар! Она-то, конечно, твердит, что ничего серьезно­го, но…

Шарль мгновенно принял решение.

– Оставайтесь здесь, – велел он, – а я пойду взгляну на неё.

– Но вам нельзя! Это не принято! Шарль мрачно усмехнулся:

– С каких это пор вы причислили меня к тем, кто подчиняется общепринятым правилам?

– Вам обязательно нужно посмеяться над любой моей фразой? – вскричала в ответ Рэйвен.

Шарль нахмурился: он-то просто хотел слегка при­ободрить ее!

– Останьтесь здесь, а я пойду поговорю с ней. – Его тон не допускал возражений. Он просто проигнори­ровал все, в том числе и дрожащую губку. – Вы же не хотите заразиться, если у нее инфекция?

Колени Рэйвен подогнулись, ведь она подумала то же самое. От дотошного Натаниэли Роджерса она узна­ла о множестве болезней, которые свирепствовали в Индии, и теперь эти жуткие названия всплыли в ее па­мяти, вызывая ужас: оспа, малярия, черная холера… Рэйвен зажала губы ладонью, заставив себя успокоиться и поверить, что инстинктивное решение – в первую очередь обратиться к капитану – было верным. Растре­воженная откровениями Дмитрия Сергеева, она отправи­лась искать утешения и успокоения у Дэнни, хотя и не собиралась рассказывать старушке все. Просто само при­сутствие няни, её бесхитростные реплики, воспоминания о доме и неустанная забота о Рэйвен – все вместе всегда успокаивало ее.

Она зашла в каюту старушки без стука, ожидая, что та, как всегда, сидит в глубоком кресле, занятая каким-нибудь рукоделием, которым ее снабдил капитан, и поэто­му изумилась и растерялась, когда увидела, что Дэнни лежит в кровати и дрожит.

– Ты решила еще немного побездельничать? – лас­ково пошутила Рэйвен и нагнулась, чтобы поцеловать ста­рушку. С ужасом она почувствовала, что лоб Дэнни пылает, глаза покраснели и выдавали усталость.

– Я что-то немного утомилась, – слабо ответила Дэнни в ответ на взволнованный вопрос Рэйвен, – вот и решила прилечь. А температура поднялась только что, ни с того ни с сего!

В довершение она раскашлялась, и Рэйвен, всерьез обеспокоившись, поспешила к капитану за помощью. И оправдывала себя по дороге тем, что совершенно естественно в подобной ситуации обратиться именно к Шарлю. В конце концов он неё ответственность за всех на корабле и был, пусть это и неприятно признавать, опытным и надежным человеком, способным справиться и не с такой ситуацией.

Нервно меряя шагами просторную каюту и не обра­щая внимания на соловья, беспокойно метавшегося в своей клетке, она пыталась унять охватившую ее панику. Мис­сис Трентхэм заверила ее, что опасаться следует только лета, потому что во время жары все болезни распростра­нялись с ужасающей скоростью. Но ведь сейчас ноябрь, а погода приятная и прохладная. Святой Иуда, куда он за­пропастился? Шарля не было около десяти минут, и хотя он запретил ей заходить к Дэнни ради ее же безопаснос­ти, она решительно направилась к двери каюты, которая вдруг распахнулась, и на пороге появилась огромная фигу­ра капитана.

– Что с Дэнни? – испуганно прошептала Рэйвен.

– Обычная лихорадка, нечего паниковать. Будничный голос Шарля сразу же успокоил ее, хотя на лице по-прежнему отражалась тревога.

– Вы уверены?

Полные губы Шарля дернулись в ухмылке:

– Да уж, можно ли надеяться, что женщина поверит тому, что слышит? Да-да, я совершенно уверен! Несо­мненно, сказались перемена климата и долгий путь. Кро­ме того, миссис Дэниэлс уже не так молода, Рэйвен, и, конечно, заботы о вас утомили ее.

У Рэйвен словно камень свалился с души, она даже не обратила внимания на поддразнивание Шарля.

– Тогда я пойду и посижу с ней, – сказала она, но капитан удержал ее за руку.

– Пусть она поспит. Я немного поговорил с ней, и она сказала, что очень устала. Я велел Эвану принести ей чаю с лауданумом. Уверен, что к вечеру, самое позднее – к утру, температура спадет.

Рэйвен подняла голову, чтобы посмотреть ему в гла­за. Внезапно ощутив его близость и жар его пальцев, она вся затрепетала. Он стоял так близко, склонившись и как бы защищая ее ото всех. Она почувствовала теплое дыха­ние на своей щеке, а на губах – его жадный взгляд.

– Рэйвен, – пробормотал он, и рука его невольно напряглась на ее локте, затем свободная рука скользнула по ягодице и властно притянула к себе, окутывая восхити­тельной истомой желания. – Рэйвен…

Она почувствовала, что тает в его объятиях, и подня­ла лицо, закрыв глаза в предвкушении поцелуя, о котором молила каждая клеточка ее тела.

– А вот и я, капитан! Подумал, что неплохо бы и вам с мисс Рэйвен подкрепиться чаем. Чай для миссис Дэниэлс я уже отнес.

Шарль и Рэйвен отпрянули друг от друга, когда дверь каюты распахнулась и показался улыбающийся Эван Флетчер с чайным сервизом на деревянном подносе. Вспых­нувшая Рэйвен не осмелилась возразить или отказаться, боясь, что не совладает со своим голосом, и покорно села за секретер Шарля, опустив глаза.

– С миссис Дэниэлс все будет в порядке, – заве­рил ее Эван, решив, что она так напряжена и молчалива из-за болезни Дэнни. – Пустяковый приступ, ничего серьезного.

Поставив перед ней чашку, он наполнил её дымящим­ся чаем, затем налил капитану, который все еще стоял у двери с неприступно холодным выражением лица.

• Предыдущая
• 44/105
• Следующая