Битва полчищ - Рудазов Александр - Страница 81

• Предыдущая
• 81/115
• Следующая

Астрамарий издал чуть слышный смешок. Ему представился Хобокен, этот сухопарый мертвец, довольно крутящий седой ус и бормочущий: «Заманили…»

Или что-то в этом роде.

И Астрамарий не мог не признать, что маневр получился красивым. Железный Маршал превратил весь город в один гигантский капкан. Пожертвовал столицей — но Легион Гнева оказался в котле, окруженный со всех сторон и вспоротый тысячей шипов.

С этой мыслью Астрамарий наконец достиг земли. В полете он сгруппировался и приземлился на ноги, но его все равно ужасно помяло. Не будь заклятый доспех таким неестественно прочным, тут бы и конец пришел одному старому кумбхе. Разлетелся бы вдребезги.

Минутой позже рядом шваркнулась колоссальная туша Курильщика. Извиваясь, полыхая гигантским костром, он с диким ревом врезался в мостовую и затих. Его огромное тело покрыло собой целую улицу, размело в каменную крошку десятки зданий.

Астрамарий вытянул из ножен Руку Казнящую и заученным движением снес голову какому-то колдунишке.

Похоже, настоящее сражение еще только начинается…

Впрочем, надолго оно не затянется. Хобокен может расправиться с куклусами, победить утукку и будх, взять верх над эг-мумиями, Курильщиками и даже адскими духами, но как только до него доберутся архидемоны… Силы слишком неравны, Железный Маршал. Слишком неравны. Тебе нечего противопоставить бессмертным чудовищам, что царят в мире демонов.

Теперь главное — правильно ими распорядиться. Дагон в гавани — в гавани он и должен быть. Вытаскивать морского бога на сушу будет стратегически неверным решением. Остаются трое — надо направить их в самые уязвимые точки. Объединять усилия смысла нет — эти сверхуничтожители эффективнее поодиночке, когда никто не путается под ногами. Итак, какие же точки сейчас в Иххарии наиболее важны и уязвимы?

Разумеется, те немногие, что защищались, даже когда все остальное было брошено демонам на откуп.

Главный госпиталь.

Иххарийский гимнасий.

Промонцери Царука.

В одном из этих мест наверняка расположен центральный штаб. А возможно, для пущей сохранности он разделен на несколько частей.

Теперь осталось убедить этих самодовольных чудовищ делать не то, что велят их желудки и чресла, а то, что нужно для дела. Убедить их послушаться Астрамария.

Задача сама по себе непростая. Но что еще хуже — для ее выполнения понадобится помощь Тахема. Это он, безумный жрец Древних, координирует Легион Гнева. У него все каналы связи, отнюдь не у командующего.

Впрочем, Астрамария теперь можно назвать разве что бывшим командующим. Шаб-Ниггурат отстранил его, и непонятно, для чего он до сих пор не покинул поле боя. Что ему Древние, что ему Серая Земля? Королевский трон?.. Да гори он огнем, этот трон. За последнее время Астрамарию окончательно расхотелось снова надевать корону.

Единственное, что удерживает Астрамария здесь, — самолюбие. Он все еще хочет доказать, что в тактике не уступит Железному Маршалу. Самолюбие. Профессиональная ревность. Не так уж сильны эти чувства в душе, сидящей под холодным металлом, — но других и вовсе давно не осталось.

— Тахем, ты меня слышишь? — сухо и резко воззвал Астрамарий в никуда. — Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

О, надо было видеть, какая поганенькая улыбочка зазмеилась на губах этого иссохшего старца! Надо было видеть, как этот прогнивший колдун затрясся от восторга, когда услышал, что Астрамарий, гордый маршал Астрамарий, просит его о помощи! Просит о чем-то таком, что может сделать только Тахем Тьма и никто, кроме Тахема Тьмы!

— Чего ты хочешь, не знающий истинных ценностей? — сладко спросил Тахем. — Проси, но помни, что я…

— Замолкни, колдун, — нетерпеливо перебил Астрамарий. — Это нужно не мне, а тебе.

— Мне-э-э?!

— Твоим драгоценным Древним, — уточнил Астрамарий. — Ты хочешь, чтобы они победили в этой войне?

— А что, могут быть сомнения?! — мгновенно взвился Тахем. — Ты… ты смеешь!.. Ты… я тебя!..

— Как же с тобой трудно… — закрыл перчаткой шлем Астрамарий. — Просто свяжи меня с Шаб-Ниггуратом, Хастуром и Гелалом. Мне нужно с ними поговорить. Со всеми троими.

Ворча и стеная, что истинные ктулхуисты порой всю жизнь мечтают о встрече с кем-нибудь из Древних, да так и не получают желаемого,[5] Тахем все же соизволил открыть канал связи. Астрамарий невольно вздрогнул. Даже его, давно умершего и запечатанного в колдовских доспехах, пронизал холод и ужас, когда в голове объявились три архидемона разом.

Гелал, Хастур и Шаб-Ниггурат молча взирали на Астрамария. Похоже, их безмерно удивило, что тот осмелился их побеспокоить. Не дожидаясь, пока они опомнятся, Астрамарий принялся излагать свои соображения. Гелал слушал его с любопытством, Хастур — безразлично, Шаб-Ниггурат — все сильнее закипая.

Однако, услышав, что его ждет сражение, даже Шаб-Ниггурат проявил снисхождение. Ему ужасно хотелось с кем-нибудь схлестнуться. С кем-нибудь, кто сможет сопротивляться дольше десяти секунд.

Нелегко найти такого противника, если ты архидемон…

Тахем Тьма благоговейно внимал речам своих идолов… но вдруг резко оборвал контакт. Астрамарий недоуменно хмыкнул. Этот безумный старик никогда бы не покинул такую приятную компанию по доброй воле… значит, что-то его серьезно отвлекло.

Интересно, что именно?

Белоснежный раши Вихрь пошел на снижение. Даже зная точное место, лод Гвэйдеон далеко не сразу нашел проклятый зиккурат — очень уж удачно тот спрятался. Несколько часов пришлось кружить над горными хребтами, выискивая укромную долинку, в которой свили гнездо исчадия Тьмы.

И вот он ее нашел. Капище лжебогов, родичей Близнеца. Когда-то вокруг были села, деревни, множество хуторов… от них ничего не осталось. Куклусы не жили здесь, а просто… находились. Притворялись людьми в ожидании решающего часа. Когда он настал, эти бездушные создания ушли из своих домов, даже не оглянувшись. А потом по этим местам прокатилась волна утукку и будх… прогулялись адские духи…

Но зиккурат стоит по-прежнему. Стоит, источая зловещие миазмы. Чело паладина омрачилось при виде этой богопротивной мерзости, но он утешился сознанием того, что осталось уже недолго. Святой Креол поручил сровнять зиккурат с землей — и да исполнится воля святого! Паладин сунул руку за пазуху, и его пальцы коснулись холодного металла…

Но тут лод Гвэйдеон заметил стража сего места. Он ожидал, что здесь будет охрана — куклусы, демоны… но вокруг царило запустение, и паладин решил, что все слуги Близнеца отсюда ушли.

Оказалось, что не все. Один остался. Один, но зато ростом с вековую ель.

Видом сие создание напоминало изрядно вымахавшего бракса. Такие же ручищи, такие же плечищи, даже шерсть такого же цвета. Только когти втрое длиннее да на спине горб. А еще доспехи — браксы всегда ходят голышом, а этот облачен в уродливые, громоздкие латы. В левой руке щит размером с крепостные ворота, в правой — булава, сделанная из цельного дуба.

И голова, конечно. Головы у чудовища только половина — нижняя. Вместо верхней же половины кресло, и сидит в том кресле живой человек. Скрюченный старец в ветхом тряпье. Лица с высоты видно не было, но лоду Гвэйдеону старец все же показался знакомым…

А потом он поднял голову — и паладина словно обдало потоком тухлятины. Сам вид этого человека, один лишь его взгляд вызывал рвотные позывы. Лод Гвэйдеон повидал немало нечисти и чудовищ, глядел в глаза даже самому Близнецу — но ни от кого из них не веяло такой безумной, дикой, нечеловеческой злобой.

И это ощущение было знакомым. Лод Гвэйдеон уже встречался с этим человеком. Хотя тогда он еще не источал такого зловония. Смрад и гниль уже чувствовались, но их было можно терпеть. А теперь…

— Я помню тебя, латник!!! — истошно заверещал старикашка. — Помню-у-у-у-у-у-у!!!

Теперь и лод Гвэйдеон совершенно его вспомнил. Тахем Тьма. Тот самый колдун, которому Белый Меч три года назад отрубил руку. Но теперь у него, кажется, появилась новая… Хотя рука ли это?..

• Предыдущая
• 81/115
• Следующая