Волчица и пряности (ЛП) - Хасэкура Исуна - Страница 27

– Естественно, поскольку в переселении участвует множество людей, денег тоже можно заработать много. И любого из Альянса гостеприимно принимают в городах, которые Альянс основал. Но эта работа так затягивает вовсе не поэтому. Любой, кто зарабатывает деньги в дороге, остро чувствует идею «родного дома». Потому-то мы и цепляемся так упорно за этот монастырь и не желаем отсюда уходить. Ради самих себя так упорствовать не было бы нужды, но, поскольку это во имя других людей, мы обретаем силы продолжать бороться.

Последние слова больно ударили по ушам Лоуренса – потому что они были правдой. В конце концов, сам он стоял здесь и старался ради Хоро по этой же причине.

– Ха-ха! Прости, что обременяю тебя этой бессмыслицей.

– Ни… – Лоуренс запнулся, глядя на самоуничижительную усмешку Пиаски. – Ничего-ничего. Я понимаю твои чувства, потому что я сам такой же.

И как только Лоуренс это сказал, Пиаски, похоже, догадался, почему Лоуренс путешествует со своими спутниками и почему они отправились в это необычное странствие. Он посмотрел сперва на Коула, потом на Хоро; они оба ответили смущенными улыбками. Затем он кивнул и произнес:

– Если вы двое не возражаете, не могли бы вы сказать, какое место вы зовете родиной?

– Они оба северяне с материка, но из разных мест.

Пиаски не распахнул глаза от удивления, но и не заулыбался сочувственно. Вместо этого он взволнованно спросил, будто перед ним был соперник по торговой сделке:

– И вы ищете сокровища, происхождение которых связано с вашими родными краями?

Войнам всегда сопутствуют грабежи, а экспедиции Церкви против язычников мало отличались от войн. Языческие земли породили множество предметов, которые, будучи отобраны у их владельцев, объявлялись священными реликвиями немыслимой ценности. По правде говоря, именно из-за таких предметов Церковь беспрестанно отправляла рыцарей в эти экспедиции.

– Примерно так. Они разыскивают то, что осталось от их городов, а мне необходимы их знания. Можно считать маленьким чудом, что мы трое вообще встретились.

– А, вот в чем дело… Это значит, господин Лоуренс, что ты сначала нашел человека, который заплатил тебе за поиски, а потом встретил двоих, кто мог бы указать тебе дорогу? Просто невероятно, какие штуки выкидывает судьба, не правда ли?

– Не знаю, стоит ли мне благодарить небеса. У меня смешанные чувства.

Услышав эту шутку, совершенно неуместную в монастыре, Пиаски сухо рассмеялся. Именно плохими шутками людей насмешить проще всего.

– Прости за бестактность. В общем, я готов помочь чем смогу. Если что-то понадобится – спрашивай, не стесняйся.

– Ты уже нам сильно помог, когда позволил увидеть этот список. Спасибо тебе.

Пиаски демонстрировал такую открытость не потому, что он был выдающимся торговцем, – просто он по характеру был заботлив.

– Желаю вам всем найти то, что вы ищете.

Он произнес эти слова так, будто просто не мог не произнести. Видя его поведение, Лоуренс всем сердцем осознал, что Пиаски занимался своей нынешней работой не из стремления к деньгам или благодарностям.

Хоть Лоуренсу и больно было это признавать, но Пиаски превосходил его во всем. Невольно ему подумалось – как хорошо, что Хоро не повстречала Пиаски раньше, чем его. Иначе что бы сейчас было?

Лоуренс никак не мог прогнать эту мысль из головы. Он ведь был не из тех, кто абсолютно уверен в себе. Задумавшись, он был уже готов уныло вздохнуть, как вдруг в дверь постучали.

Пиаски открыл дверь; в проеме стоял посланец от Альянса. Естественно, слова посланца угодили в уши и Лоуренсу, и он узнал, что этот человек пришел за Пиаски. Тот ответил и повернулся к Лоуренсу.

– Приношу извинения; похоже, Альянс требует моего присутствия…

Естественно, с учетом мотивов, с какими Альянс явился в монастырь, библиотека была для них самым важным местом. Когда Пиаски отсюда уйдет, посетителям едва ли позволят остаться. Лоуренс осторожно взял у Хоро и Коула пергамент и со словами благодарности вернул его Пиаски.

– Спасибо за помощь.

– Не за что. Заходи, обращайся в любое время, если нужна такая мелочь.

От одного вида невинной улыбки на лице Пиаски Лоуренсу подумалось, что зайти сюда еще раз вполне стоит. Как только все покинули комнату, Пиаски запер дверь. Невольно Лоуренс восхитился, подумав, сколько же новых городов можно здесь основать. На лице Хоро тоже было написано восхищение – она явно думала о том же.

– Тогда до свидания.

Они распрощались возле библиотеки; Пиаски направился к постоялому двору с зеленым флагом, Лоуренс и его спутники – в противоположную сторону. Погода стояла такая ясная, что, поглядев какое-то время на небо, можно было позабыть о сугробах вокруг. Все трое шли молча, погрузившись в свои мысли; в тот самый миг, когда Лоуренс решился разорвать молчание, Хоро внезапно застыла.

– Что случилось?

Лоуренс и Коул, сделав еще несколько шагов, остановились и развернулись. Голова Хоро была опущена, так что Лоуренс не мог разглядеть ее лица, скрытого капюшоном. Но узкие плечики выглядели уныло, так что Лоуренс знал – она в подавленном настроении.

– Вы идите вперед… я просто хочу прогуляться.

Она улыбалась, судя по очертаниям губ, но Лоуренсу частенько хотелось, чтобы Хоро приберегала свои улыбки лишь для тех случаев, когда была по-настоящему счастлива. Коул собрался было подойти к ней, на лице его было написано сочувствие; однако Лоуренс его остановил.

– Смотри только не простудись. Если ты захвораешь, тебя отволокут в церковь и начнут читать молитвы, которые ты так любишь.

– Дурень.

Хотя произнесла Хоро лишь одно слово, с ее губ сорвался большой клуб белого тумана. Потом она развернулась и зашагала прочь. Коул явно страдал; он смотрел ей вслед, поднеся руку к груди, а потом поднял глаза на Лоуренса. Он не мог не понимать, почему Хоро так себя вела.

Старая поговорка гласит: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». И верно, когда видишь, как работают люди вроде Пиаски, это производит куда более мощное впечатление, чем если просто слушаешь рассказы, как основывают новые города.

Кроме того, Пиаски просто был хорошим человеком. Он действовал не ради денег, хотя и у него, конечно, были свои желания.

Хоро, сделав несколько шагов, перешла на бег, потом свернула за угол и скрылась из виду. Лоуренс, глядя ей вслед, чувствовал, как у него колет в сердце. Быть может, тогда, прежде, у нее тоже болело сердце. Если бы она встретила Пиаски раньше…

– Бежать ли мне за ней?

Лоуренс вдохнул морозный воздух, выдохнул теплый. Они с Коулом стояли посреди дороги; впрочем, смотрелись они не более подозрительно, чем другие торговцы, которые тоже болтали, стоя на месте. Сделав еще один глубокий вдох, Лоуренс снова двинулся вперед.

– Не знаю, догонять госпожу Хоро будет правильно или нет, но… я уверен, она будет рада.

Лоуренс был не Хоро, но за такой прекрасный ответ ему хотелось погладить мальчика по голове. К сожалению, прекрасные ответы не всегда верные.

– Несмотря на то, что мой родной город все еще существует?

Коул со свистом втянул воздух и застыл на месте. Лоуренс не остановился, и мальчик вскоре его нагнал.

– Господь живет на небесах, свободный от старости и болезней, но все же утешает нас.

Если Хоро была непревзойденна в жонглирования словами, то Коул был мастером по части убеждения. Благодаря его искренности его слова всегда трогали сердца людей. Кроме того, Коул изучал законы Церкви и потому знал, когда какую цитату из Священного писания добавить, чтобы слова звучали убедительнее. Но растерянного, смущенного бродячего торговца, который даже самому себе лгал, убедить было не так-то просто.

– Прости. Я знаю, что мне недостает храбрости. Я боюсь, что, если я за ней побегу, она меня отвергнет.

– Госпожа Хоро вас не отвергнет.

– Почему ты так уверен?

Лоуренс остановился и уставился на Коула. Мальчик был чуть ниже ростом, чем Хоро; даже вопреки желанию Лоуренса из-за разницы в росте он своим взглядом давил на Коула. Лицо его застыло, но не из-за дерзости мальчика и не от холода. Лоуренс вновь зашагал и, дождавшись, когда Коул его догонит, продолжил говорить.