Полубес (СИ) - Th. Wagner - Страница 23

• Предыдущая
• 23/52
• Следующая

«Мало!» читалось в глазах кентавра. «Еще!» - говорили глаза эльфа.

Он спрыгнул на мостовую, обошел спереди Арсения, все еще держа его за руку, и, крепко обняв, без слов потребовал продолжения.

«Это не грубые орки, которые только и знают, что с силой берут лошадиную часть, забывая о другой, человеческой составляющей. Даже кентавр не всегда способен быть настолько… настолько… - у Арсения не было слов для описания того, что он сейчас ощущал. – Люди порой могут быть похожими на них, но эльфа ни с кем не спутать. Правду говорила Наташа – эльфы, это самые изящные любовники, которые ей встречались.»

А Марфей не думал ни о чем – он хотел и делал, а делал, как умел – изящно и требовательно одновременно. Что толкнуло его на этот шаг – неизвестно, злосчастная картина или больной на голову домашний питомец – сложно сказать. Скорее потребность в ком-то теплом и страстном.

Их не заботило, что они на улице и, что мороз не большой, но есть. Им хотелось!

Рука Арсения легла на пах Марфея и сжала его. У эльфа вырвался протяжный стон. Там внутри уже давно все полыхало, томилось, плавилось, не находило места в прямом и переносном смысле.

Кентавр поджал ноги и сел на снег, оказавшись эльфу по сосок, принялся расстёгивать штаны на Марфее. Последний лишь оперся спиной о стену и глухо выдохнул. Арсений прекрасно знал свое дело, и, с отточенной машинальностью, ласкал член и мошонку своего клиента. Эльф начал подвывать. Контрастные ощущения от занятия этим на холоде были сногсшибательными. Ноги Марфея становились ватными, дрожали, подкашивались, единственное, что его держало, это старая стена и крепкие руки кентавра, сжимавшие ягодицы представителя вечного народа.

Разрядка наступила неожиданно быстро, все же сказалось длительное нереализованное желание. Марфей застонал так, что с соседней крыши съехал снег и упал рядом, на узкую дорожку закоулка. Арсений поднялся и нежно прижал к себе эльфа, облизнулся и прошептал:

- Ты на вкус, как дорогой чай.

Марфей томно приоткрыл глаза и улыбнулся.

- И какой ты, к бесам, немой?

- Хреновый, - улыбнулся кентавр. – Залезайте. Поедем. Холодно как-никак.

- А ты?

- Что я?

- Ты же не получил ничего, но я видел, ты тоже хотел.

- И до сих пор хочу, но это позже, за меня не беспокойся, хозяин.

От последнего слова у эльфа все затрепетало. «Хозяин». Сколько раз его так звали другие кентавры, но, ни разу это не производило такого острого, сильного впечатления.

- Нет.

Эльф сполз на колени перед кентавром, поглаживая красивые, будто вылитые из бронзы ноги. Жестом попросил опуститься на заднюю пару и потянулся изящной, дрожащей рукой к весьма крупному по его меркам члену.

Он делал это неумеючи, опасаясь и поддаваясь диким порывам страсти. В это время рука кентавра, сбросив зимний капюшон с головы эльфа, зарылась пальцами в длинные, ровные, тонкие волосы, погружаясь все глубже, временами сжимая их, оттягивая голову назад.

Струя была внушительной, крик глухим, сдавленным и сильным. Еще никогда ни один из клиентов так с ним не поступал. Кентавры удовлетворяли своих сами. Ведь чаще всего после встреч с клиентами это был единственный способ стереть из памяти неприятное впечатление от грубого и бесцеремонного обращения.

Он опустился на обе пары ног и привлек к себе эльфа. На глаза Арсению навернулись слезы.

Пока ты не имеешь с чем сравнивать свою дерьмовую жизнь, до тех пор ты не понимаешь той глубины дерьма, в котором живешь. Сейчас Арсений со всей отчетливостью понимал, что вернуться в стаю и продолжать сосать первый попавшийся член или подставлять очко орку или циклопу будет для него трагедией.

- Хозяин… - Только и вырвалось тихо и протяжно. Язык не повернулся просить забрать его из прежней жизни.

Да и как? Он простой клиент, который появился не более часа назад. Он, судя по всему, и сам до сих пор не осознает, что его везет на спине проститут, у которого извоз – работа для отвода глаз. Он – эльф!

- Вставай, - прошептал Марфей, сам поразившись тому, как нежно он обращается с кентавром. – Пойдем.

И они пошли. Оба пешком и молча. Оба пораженные происходящим. У эльфа в голове крутилась вхолостую мысль: «Как дальше быть?», а мозг все еще отдыхал, поэтому даже не слышал вопроса.

- Господин, - спокойно проговорил кентавр, оборачиваясь. – Залезайте, а то вы ноги промочите. – И присел, ожидая реакции эльфа.

Тот помедлил, но взобрался на сильную и горячую спину. Ему было стыдно признаться, что он боится снова возбудиться.

А дальше – бешенный скач до поворота Окружной дороги на Тихие Косогоры. Чуть дальше по дороге начинался лес, и эльф рукой показал, куда надо ехать. В лес они заехали уже медленно. Ощущалась ледяная корка, которую даже не везде присыпало снегом. Кое-где провалами в насте и занесенные поземкой, были видны следы.

- Иди по следам, - не скомандовал, а попросил эльф.

Сосредоточенное вглядывание в эти следы отвлекало от мыслей о произошедшем. До тех пор, пока Арсений не увидел известную ему поляну и не вздрогнул. Тут орки хоронили привезенные на спине кентавра мешки. И Арсений прекрасно знал, что в них – трупы.

- Почему ты остановился?

Кентавр молчал и смотрел на маленькие, едва заметные холмики, засыпанные снегом. Новых здесь не было. Что не могло не радовать. Глупые, но исполнительные орки, никогда ничего не объясняли и не говорили о том, что надо молчать. Они были уверены, что кентавр еще глупее их и не понимает, что это не мусорные отходы тайной химической лаборатории, а трупы.

Арсений молчал. Потом повернулся, выискивая едва заметные следы, и направился по ним дальше. Внутри было тяжело. Если бы он не был один из них! Если бы… но с другой стороны, кто знает, кто это?

Гейгеля ненавидели все. Неважно, какого ты рода и пола, неважно, беден или богат – его все знали и ненавидели. И не смотря на это, за все время, когда Гейгель занимал свой пост, в государстве не произошло ни единого заговора против людей, эльфов, вампиров или любой другой расы. Казалось, что Гейгель тотальной ненавистью к себе объединяет всех. Были пресечены перевороты, как политического, так и магического плана. Сложно было оценить, насколько он опасен. И сколько еще таких неизвестных холмиков по всей стране.

- Тебя что-то тревожит? – эльф встревожился поведением кентавра и сильнее прижался к нему.

Где-то там, в глубине души он боялся за своего бестолкового сводного братца. Но это беспокойство было так далеко, а существо, которое он обнимал сейчас, было таким теплым, спокойным и серьезным. Кентавр объединял в себе все черты характера, которые ценил Марфей. И еще он был красивым и сексуально притягательным.

- Вы знакомы с Гейгелем? – Не выдержал кентавр.

- К сожалению, - моментально изменившись в голосе, немного отстранившись от торса извозчика, сквозь зубы прошипел Марфей. – Он мой начальник и я его готов убить.

- И вам не страшно это говорить? – сердце кентавра учащенно забилось.

- Страшно? Отчего? Он это прекрасно знает, скот паршивый, низкородный полукровка. Знает и, сука, пользуется этим.

- Но почему вы до сих пор там работаете? – кентавр искренне удивился. Он бы ни при каких обстоятельствах так не поступил.

- Из-за брата, которого сейчас разыскиваю. Он вечно встревает в какие-то истории, а я его спасаю. И делать это гораздо проще, когда есть хорошее прикрытие в виде этой работы.

Другой раз Марфей так бы не откровенничал ни с кем, так и держал бы все внутри себя. Только с Арсением чувствовалась какая-то связь. Кентавр словно понимал, когда и что можно спросить. Он нежно сжал свободной рукой прохладную руку эльфа.

- Где сейчас ваш брат?

- Последний раз, когда его видели, это был этот лес.

Кентавр замер. У него было такое ощущение, что сердце остановилось, а мир рухнул. Те холмики.

- Когда?

- Три дня назад. Как раз в гололедицу. Не хватило у него ума поехать сюда на кентавре, так он пешком пошел. Дурак. Через лес! Вот ты только посмотри, тут же заблудиться можно через десять шагов, как войдешь! – из Марфея во всю лилось возмущение. – Ну, не придурок ли? А ты спрашиваешь?!

• Предыдущая
• 23/52
• Следующая