Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917— 1940 - Мельтюхов Михаил Иванович - Страница 26

9 февраля главнокомандующий Красной армией С.С. Каменев отдал приказ командующему Юго-Западным фронтом А.И. Егорову: «В видах общегосударственной политики приказываю: Наступление войск […] должно продолжаться только до р. Днестр, отнюдь не переходя его ни передовыми, ни разведывательными частями, даже если бы преследуемые нашими войсками отходящие части Добровольческой армии и галичан, перейдя Днестр, отступили в Бессарабию»[301]. Соответственно Егоров 11 февраля поставил войскам 14-й армии задачу «выйти на линию р. Днестра, от Могилев-Подольского до устья Днестровского лимана, и занять правофланговыми частями район Н[овая] Ушица — Каменец-Подольск — Студеница. По занятии указанной линии частям армии перейти к обороне, не переходя р. Днестра ни передовыми, ни разведывательными частями»[302]. 12 февраля он подтвердил эту задачу: «ликвидация оставшихся еще частей противника по левому берегу Днестра, занятие линии Днестра от Могилева-Подольского до устья Днестра и затем переход на этой линии к обороне, отнюдь не допуская перехода за Днестр даже разведывательных партий по политическим соображениям»[303].

Из-под Одессы советские войска тремя колоннами двинулись к Днестру — на Овидиополь, на Тирасполь и на Дубоссары. 13 февраля 1920 г. части Красной армии под командованием Котовского заняли Тирасполь и Парканы и вышли в этом районе к берегу Днестра. В тот же день у Аккермана были разгромлены и взяты в плен остатки частей Добровольческой армии, которые, надеясь уйти в Бессарабию, отступили из Одессы к Днестру, но не были пропущены румынами за реку. 18 февраля все левобережье Днестра от Рыбницы до Черного моря было занято советскими войсками. Красноармейцы-бессарабцы настойчиво требовали вступления советских войск в родной край. Вдоль Днестра развертывались части 60-й и 41-й стрелковых дивизий 14-й армии, которым 26 февраля было приказано «перейти к обороне, укрепив возможные места переправ»[304]. На 15 февраля румынские войска в Бессарабии оценивались советской разведкой в 5 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии (около 25 тыс. штыков и 1,5 тыс. сабель)[305]. В 14-й армии Юго-Западного фронта к 1 апреля 1920 г. насчитывалось 37 922 человека[306]. Успех советских войск на подступах к Одессе и Крыму потребовал значительного напряжения сил, а военная обстановка на Юго-Западном фронте не благоприятствовала продвижению Красной армии в Бессарабию.

В феврале 1920 г. в Дании прошли советско-румынские зондажи на предмет возможного начала переговоров о мире. 9 февраля М.М. Литвинов в беседе с румынским представителем Д.Н. Чиотори заявил, что «советские правительства России и Украины полностью готовы обсудить как территориальные, так и финансовые претензии румынского правительства с целью скорейшего достижения мира между тремя заинтересованными сторонами»[307]. Частным порядком Литвинов согласился с тем, что бессарабцы имеют право на самоопределение, а румынские ценности, находящиеся в России, следует вернуть[308]. 16 февраля Чиотори было сообщено, что Москва «готова незамедлительно начать переговоры» по этим проблемам[309].

Со своей стороны, румынское правительство 20 февраля уведомило Чиотори, что «предложение о мире должно исходить от большевиков, поскольку мы не считаем себя в состоянии войны с ними. Мир должен явиться взаимным признанием фактического положения в соответствии с нормами международного права и политики. Переговоры об установлении экономических отношений сразу же последуют за восстановлением политического мира на основе взаимности и при гарантии того, что они будут избегать вмешательства в наши внутренние дела. Сообщение Генерального штаба на этот счет говорит о том, что девять дивизий приближаются к Днестру Не с враждебными ли намерениями? Не могли бы Вы сделать так, чтобы большевики предложили мир подобно тому, как они предложили его другим соседям?»[310] 25 февраля румынский премьер-министр А. Вайда-Воевод вновь указывал Чиотори: «Требуйте публичного предложения и спасите ценности. Пострайтесь организовать репатриацию пленных. Главное — добиться публичного предложения мира как можно скорее»[311].

24 февраля 1920 г. наркоминдел РСФСР Г.В. Чичерин отправил румынскому Министерству иностранных дел радиограмму следующего содержания: «Успешные военные действия армий обеих Советских республик, Российской и Украинской, создали неотложную необходимость для России и Румынии вступить в переговоры, чтобы урегулировать по взаимному соглашению отношения между двумя народами и установить между ними мирные отношения, полезные и благодетельные для обеих сторон. Российское Советское Правительство полагает, что все спорные вопросы между обеими странами могут быть улажены путем мирных переговоров и все территориальные вопросы могут быть разрешены полюбовно. Народный Комиссариат по Иностранным Делам обращается поэтому к Румынскому Правительству с формальным предложением о начатии мирных переговоров и просит указать ему место и время для встречи представителей обоих государств»[312].

Со своей стороны правительство УССР 26 февраля также направило в адрес румынского правительства радиограмму, в которой заявляло, что оно обращается к румынскому правительству «с тем же формальным мирным предложением. […] Советская власть, постоянная сторонница мирного разрешения всех конфликтов между народами, постоянно пользуется всяким удобным случаем, чтобы разрешить мирным путем все недоразумения с Румынией. Доказательством этого служат благоприятные результаты переговоров между советскими украинскими властями и Румынским Правительством, прерванные германским и австрийским нашествием в феврале 1918 года»[313]. Таким образом, Украинское Советское правительство напоминало о договоре между Страной Советов и Румынией, заключенном в начале марта 1918 г., в котором Румыния обязалась вывести свои войска из Бессарабии.

Румынское руководство не спешило с ответом на эти обращения, поскольку ему важнее было выяснить позицию Англии и Франции в отношении румынских территориальных притязаний. Страны Антанты не имели единого мнения относительно возможных советско-румынских переговоров. Франция была против этих переговоров, Италия — за, а Англия полагала, что вреда от них не будет. В любом случае Англия и Франция были заинтересованы в сохранении своего влияния в Румынии и своего контроля над устьями Дуная. Поэтому 3 марта 1920 г. премьер-министры Англии, Франции и Италии приняли решение: «Принимая во внимание общие пожелания населения Бессарабии, молдавский характер края с географической и этнографической точек зрения, а также доводы исторического и экономического свойства, главные союзные державы высказались за присоединение Бессарабии к Румынии»[314]. Однако официальный документ по этому вопросу будет подписан после того, как румынские войска будут выведены из Венгрии[315].

Ознакомившись с этим решением Антанты, румынский премьер-министр в тот же день направил в Москву телеграмму, в которой сообщал, что «Румыния завершила свое национальное объединение» и «желает в мире и в дружеских отношениях со своими соседями установить основу своего будущего экономического и политического развития». Поскольку Румыния «придерживается принципа воздержания от вмешательства во внутренние дела» России и Украины, она принимает «формальное предложение начать мирные переговоры» и позднее сообщит о месте возможной встречи представителей сторон[316]. 5 марта Вайда-Воевод инструктировал Чиотори, чтобы он добился от советских представителей предложений мира, в которых бы содержалось «признание того, что Бессарабия принадлежит нам… Ценности должны быть возвращены полностью. Вопрос о пленных будет урегулирован. Мы признаем любое правительство, которое будет признано русским народом»[317].