Мир смерти (тетралогия) - Гаррисон Гарри - Страница 60

• Предыдущая
• 60/120
• Следующая

— Ваша очередь, держите глаза и уши открытыми и не забывайте об этом,— он ткнул пальцем в спящего Снарби. — Будет что-то подозрительное, разбудите меня.

Ясон мгновенно заснул и крепко спал до тех пор, пока рассвет не тронул небо. Когда он открыл глаза, на востоке виднелись лишь самые яркие звезды, а от травы поднимался густой туман. Рядом с ним лежали двое спящих, и в одном из них он узнал Майку.

Сон как рукой сняло. Ясон выбрался из-под шкур и потряс Майку за плечо.

— Почему вы спите?! — гневно спросил он. — Вы должны быть на страже!

Майка открыл глаза и недоуменно замигал.

— Я был на страже, но перед рассветом проснулся Снарби и предложил подменить меня. Я не мог ему отказать...

— Не могли отказать! Но ведь я говорил вам...

— Я не мог осудить невинного человека и тем самым присоединиться к вашим несправедливым действиям. Поэтому я оставил его на страже.

— Не могли осудить?! — гневно повторил Ясон и запустил руку в свою вновь отросшую бороду, — Тогда где же он? Вы видите кого-нибудь, кто бы стоял на страже?

Майка огляделся, но кроме Ясона и проснувшейся Айджейл вокруг никого не было.

— Кажется, он ушел. В самом деле, он доказал свою ненадежность, и в будущем мы больше не оставим его на страже.

Разгневанный Ясон готов был ударить незадачливого моралиста, но не мог тратить на это времени и кинулся к машине. Зажигание сработало с первого раза, что случалось крайне редко, и он развел огонь под котлом. Но когда взглянул на индикатор, то обнаружил, что топлива совсем нет. В последнем кувшине оставалось достаточно горючего, Ясон лихорадочно кинулся искать его, но кувшин бесследно исчез... вместе со Снарби.

— Это меняет наши планы,— смирившись сказал Ясон.

Чувство опустошенности пришло на смену гневу: он должен был знать, что на Майку ни в чем нельзя положиться, особенно, когда дело касается этики. Он смотрел на незадачливого моралиста, который спокойно жевал холодное мясо, и восхищался его спокойствием.

— Вас не тревожит, что вы вновь обрекли всех нас на рабство?

— Я поступил правильно, у меня не было выбора. Мы должны жить, руководствуясь принципами высокой морали, а не опускаться до уровня животных.

— Но если вы находитесь среди людей, живущих подобно животным, то как же вы сможете выжить?

— Вы живете, как они, Ясон,— спокойно ответил Майка. — Извиваетесь, дрожите от страха и не в силах избежать своей судьбы. А я живу, как подобает человеку с убеждениями, я знаю, в чем состоит Правда, и не позволю отвлечь себя ничтожными сиюминутными нуждами. Живя так, можно спокойно умереть.

— Так умрите спокойно! — Ясон выхватил меч, но тут же отступил, угрюмо усмехаясь. — Конечно, следовало бы проучить вас, но, думаю, вы не смиритесь с очевидностью и перед смертью. Ваши взгляды для вас — реальность, они неотделимы от вас и более реальны, чем земля, на которой вы сидите.

— Впервые мы с вами единодушны, Ясон. Я пытался открыть вам глаза, дать вам увидеть свет Правды, но вы отворачивались и не хотели его видеть. Вы игнорируете вечный закон ради потребностей дня, и именно поэтому вы погибли.

Указатель давления в котле свистнул, но топливный индикатор по-прежнему стоял на нуле.

— Захвати немного еды, Айджейл,— сказал Ясон,— и отправимся подальше от машины. Горючее кончилось.

— Я сейчас сделаю узлы, и мы убежим с запасами.

— Не нужно, Снарби знает эти места и все равно отыщет нас. Что бы ни ожидало нас, он уже в пути, и мы не сможем избежать его. Поэтому побережем силы. Но мою усовершенствованную машину они не получат!— добавил он с внезапной страстью, хватаясь за само-стрел.— Отойдите подальше. Они снова превратят меня в раба из-за моих способностей, но мое изделие им не достанется. А захотят иметь его — придется платить!

Ясон старательно целился, но лишь третья стрела пробила стенку котла. Раздался взрыв, и мелкие обломки дерева и металла усеяли все вокруг. В отдалении послышались крики и лай собак.

Поднявшись, Ясон увидел в высокой траве цепочку людей. Когда они приблизились, стали видны рвущиеся на поводках собаки. Хотя люди, наверно, шли уже несколько часов, двигались они рысцой, как опытные бегуны. Все — в тонкой кожаной одежде, у каждого — короткий пластинчатый лук и колчан со стрелами. Они рассыпались полукругом и остановились, когда трое чужеземцев оказались в пределах полета стрелы. Но Ясон, Майка и Айджейл отложили свои самострелы и спокойно ждали их у дымящихся обломков кароджа, пока не подбежал в сопровождении двух других бегунов Снарби.

— Вы принадлежите... Хертугу Перссону... Вы его рабы... Что случилось с кароджем?! — выкрикнул он, заметив дымящиеся обломки, и распластался на земле. Очевидно, с утратой машины ценность рабов резко падала. Снарби подполз к обломкам и собрал все, что смог отыскать из инструментов и приспособлений Ясона. Когда солдаты убедились, что никакого вреда это ему не причинило, они неохотно согласились нести связки. Один из солдат в такой же, как и у остальных одежде, очевидно, был старшим, и когда он приказал возвращаться, все сомкнулись вокруг пленников и, подталкивая концами луков, заставили их встать.

— Иду-иду,— сказа Ясон, догрызая свою кость,— но сначала позавтракаю. Я вижу бесконечную вереницу ожидающих меня креподжей, поэтому, прежде чем вновь стать рабом, я поем.

Стоявший рядом с ним солдат растерялся и повернулся к командиру.

— Кто это? — спросил тот у Снарби, указывая на все еще сидящею Ясона. — Я могу убить его?

— Нет! — выкрикнул Снарби и протянул какой-то белый кусок. — Он построил эту дьявольскую машину и знает все ее секреты. Хертуг Перссон под пыткой заставит его построить новую.

Ясон вытер руки и нехотя поднялся.

— Ну, ладно, джентльмены, я иду. И по пути, может быть, кто-нибудь расскажет мне, кто такой Хертуг Перссон и что нас еще ожидает?

— Я расскажу,— согласился Снарби и начал, когда они выступили. — Он Хертуг Перссон. Я сражался за Перссонов, они знают меня в Аппсале и верят мне. Перссоны очень влиятельные в Аппсале и знают множество секретов, но они не так сильны, как Трозеллинги, владеющие секретами кароджей и джетило. Я знаю, что могу просить любую награду у Перссонов, если доставлю им секрет кароджа... И я сделаю это,— он придвинул свое свирепое лицо к Ясону. — Ты расскажешь им секрет. Я сам буду пытать тебя, пока ты не расскажешь.

Ясон подставил ногу и предатель растянулся на траве. Никто из солдат не обратил на это внимания. Когда они прошли, Снарби поднялся и с проклятиями двинулся следом. Ясону было о чем подумать.

С окрестных холмов Аппсала казалась огромным гордом, который неторопливо полощут в море.

Только когда они приблизились, стало ясно, что дым и копоть источают многочисленные дымовые трубы, большие и маленькие, которые венчают все здания, и что город начинается на берегу и разместился на множестве островов, разделенных мелкими лагунами. Большие корабли стояли у морских причалов, а по многочисленным каналам сновали маленькие суденышки. Ясон с беспокойством выискивал признаки межзвездной культуры, но тщетно. Тропа вновь спустилась к холмам, скрывающим город, и вышла к морю чуть поодаль от него.

Парусный корабль, пришвартованный к каменному причалу, очевидно, ожидал их. Связав пленникам руки и нош, их бросили в трюм. Ясон вертелся до тех пор, пока не прильнул к щели в стенке между двумя плохо пригнанными досками, и стал описывать путешествие, чтобы приободрить товарищей, но на самом деле звуки собственного голоса действовали успокаивающе на него самого.

— Наше путешествие близится к концу, и нашим взорам открывается древний романтический город Аппсала, известный отвратительными обычаями, жестокими обитателями и полным отсутствием санитарии. О последнем свидетельствует канал, по которому плывет наш корабль,— это скорее сточная канава, но обеим сторонам которой тянутся острова. Меньшие из них покрыты лачугами, такими грязными и ветхими, что по сравнению с ними последняя звериная норка покажется дворцом. На больших островах высятся крепости; их окружают стены и укрепления, в своей воинственности они обращены против всего мира. В одном городе не может быть столько крепостей, поэтому полагаю, каждая из них представляет собой укрепленное здание, принадлежащее какому-то одному племени, группе или клану, о которых упоминал наш местный Иуда. Взглянете на эти памятники предельного эгоизма и страха, это конечный продукт системы, начало которой — рабовладельцы типа Чаки с его толпой собирателей креподжей, продолжение — в семейной иерархии дзертаподжей и апогей порочности — за этими крепкими стенами. По-прежнему абсолютная власть одного над другими, каждый — во вражде со всем миром, и единственная дорога наверх — по трупам своих предшественников. Все технические открытия и изобретения держатся под строжайшим секретом и используются в личных целях. Нигде не встречал я такой нечеловеческой жадности и эгоизма. И меня приводят в восхищение способности «гомо сапиенса» придерживаться идеи, какой бы порочной и жестокой она ни была...

• Предыдущая
• 60/120
• Следующая