Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник) - Усачева Елена Александровна - Страница 42

• Предыдущая
• 42/66
• Следующая

Нет, неубедительно. Как раз о детях я сейчас и думала. Вон они как далеко без меня уплыли, надо за ними проследить.

И я пошла к воде.

– Будьте осторожны! – напоследок крикнул Начальник.

Первая же очень осторожная волна окатила меня с ног до головы.

– Португал! – кричал издалека Пеппино, руками отгоняя от себя медузу.

– Португал! – верещала Луиза, барахтаясь в волне.

Милые дети! Интересно, они чего-нибудь боятся?

На берегу обозначилось движение. К оставшимся под пальмами подбежал охранник. Жестикулируя, Вадим стал что-то объяснять. О! Сейчас нас будут штрафовать, вытаскивать из воды, ругаться. Волна ударила меня в лицо, заставив забыть о сухопутных коллегах. Отплевавшись от соленой воды, я поняла, что на голове у меня сидит португальский кораблик, и заспешила на берег. Поднырнула, освобождаясь от страшного пассажира. Кажется, мне советовали быть осторожней. Самое время!

– Что вы ему сказали? – спросила я посольского работника, когда благополучно выбралась из моря. – Охранник очень ругался?

– Не успел, – обворожительно улыбнулся Вадим. – Я сказал, что вы русские. Он сразу ушел.

Лицо Солидного Начальника было землистого цвета, когда мы с ребятами спешно переодевались за пальмами. Под мышками он держал по кокосу и, похоже, готов был сейчас же запустить ими в нас.

– А чупакабра у нас будет послезавтра! – удовлетворенно потерла я руками. Все невероятно удачно складывалось. В конце концов, никто не умер.

– В музее Хемингуэя? – мрачно уточни Солидный Начальник.

– Подержите, пожалуйста, – передала я ему полотенце. – Так сказали ребята. Правда? – повернулась я к Пеппино.

Добытчик кокосов меланхолично кивнул. Ему что на чупакабру идти, что носорогов ловить – все было едино.

– Скажи! А ты видел вампира во время моего выступления? – вдруг вспомнила я.

Ход моих мыслей был простой. Если ловить чупакабру, ее надо куда-то сажать. Как сажать, если я еще не поймала вампира? А вампиры, оказывается, очень хорошо чувствуют себя днем на улице. Дальше я вспомнила красные глаза и задала свой вопрос.

Пеппино кивнул:

– Он пришел чуть позже. Из соседней комнаты.

– Ой, только не это! – взвыл Солидный Начальник, бросил мое полотенце, многострадальные кокосы и ушел прочь.

– А разве он не боится солнца? – Былая тревога вернулась и заняла свое привычное место под сердцем.

– Он пришел с ветром. Он идет на запах.

А я-то думала, что защищена, проводя ночь у бассейна. С чего я взяла, что вампир явился по адресу, а не на запах? Мои знания о вампирах пора было подновить.

– А как чупакабра оказалась у Хемингуэя? – спросила я, чтобы не потонуть в бурном море самоуничижения.

– Много охотился, много ездил, многое привозил из поездок, – кратко объяснил Пеппино и, подобрав брошенные кокосы, побрел за взрослыми.

Мы шли, а перед нами тянулась цепочка следов убежавших далеко вперед Вадима и Солидного Начальника. Волна грызла отпечатки, отъедая то пятку, то пальцы. Мы оставляли свои следы поверх этих. Море кидалось на них с не меньшим остервенением.

Старина Эрни, Эрнест Хемингуэй, был натурой экстравагантной. Много путешествовал, любил охоту, бывал в Африке на сафари, стрелял там львов и буйволов. Когда он последний раз вернулся на Кубу с сафари в 1956 году, то на корабле с ним было сорок мест груза – и это не только личные вещи, в основном трофеи: шкуры и выделанные головы. Боевые трофеи он развешивал в кабинетах и комнатах своего дома. Мог ли он привезти чупакабру? Конечно, мог. Не зная, кто это, он мог подстрелить её, погрузить вместе со всеми и поселить на Финке Вихии. Как известно, чупакабру убить нельзя. Пули от нее отскакивают как от любого мертвого тела. А вот превратиться в неживого, стать похожим на труп чупакабра очень даже может. Или ребята за чупакабру приняли чучело шакала?

Я так и видела, как уродливого полукойота-полусобаку с зубастой пастью бросают в ящик, где лежат окровавленные тела зверей, как он оживает, как, скуля, припадает к ранам, как потом замирает опять. Неужели местные жители не заметили, что у них с некоторых пор стали пропадать овцы и козы? Или им в тот момент было не до этого? Старина Эрни всем не давал спокойно жить. Или никакой чупакабры на самом деле нет?

К вечернему выходу в город я готовилась тщательно. В ближайшем магазине купила охапку лилий, разбила на несколько букетов и расставила по углам. Номер потонул в приторно-сладком тяжелом запахе. Вынула все вещи из чемодана. Снова сбегала на улицу, долго на клумбах искала хоть какую-нибудь палочку. С опозданием вспомнила, что пальмы веток не роняют, а кустов поблизости не было. Пришлось вернуться в номер, пометаться по его безразмерному пространству и взять зубную щетку.

Шансов, что вампир сам полезет в чемодан и даст себя добровольно закрыть, было мало. Предположим, что он туда каким-то образом попадет. Например, ему приглянется моя футболка, и он решит ее примерить. Залезет внутрь. Я дерну за веревку. Зубная щетка вылетит. И крышка захлопнется.

Дальше мне останется только проявить чудеса скорости и мгновенно закрыть молнию. Потому что, если я хотя бы чуть-чуть замешкаюсь, вампир вылезет (а все вампиры невероятно быстры), и больше мне зубная щетка никогда в жизни не понадобится.

Посуетившись еще немного по номеру, я устало опустилась около окна.

На Гавану наступал мягкий вечер. Горизонт тонул в вечерней дымке, небо серело, тонкая линия облаков наливалась закатным солнцем. Море принимало в себя отсвет неба, перекатывая на своих масляных горбах остатки солнца. Влево уходила речка. Широкая набережная была пустынна.

В задумчивости я перебирала разбросанные по подоконнику украшения, флакончик духов, косметику, кисточку для пудры…

Когда в дверь постучали, я поняла, что давно верчу крышечку от духов, что вокруг меня стоит удушливый запах «Живанши».

– Лена, вы идете ужинать? Нас ждет Марсия.

Великий Поэт был бодр. Но тут глаза у него стали медленно расширяться.

– Чем это у вас пахнет?

Поэт поморщился. Я недолго думая спрятала руки за спину и потихоньку попыталась вытереть их о подол сарафана.

– Духи пролила, – пробормотала я, понимая, что теперь от меня не только вампиры с комарами будут шарахаться, но и простые люди. – Все так неудачно получилось…

Я не знала, куда себя деть от смущения. Что же это у меня за день-то такой! Ничего нормально не получается! Теперь если вампир будет искать меня по запаху, то особенного труда ему это не составит.

– Как ваше сегодняшнее выступление? – попыталась я завести светскую беседу, чтобы избавиться от чувства неловкости.

– Безобразно, – буркнул Поэт, устремляясь вперед.

– Ваш водитель покатал вас по городу?

– Страна в упадке, – отрезал Поэт. – Проклятый социализм! Нельзя так издеваться над людьми!

Марсия спасла меня от дальнейших попыток завязать беседу.

Если бы я прошла мимо диванов, то спокойно вместе с Великим Поэтом и Марсией миновала бы вертящиеся двери и оказалась на прохладной осенней гаванской улице. Я бы посмотрела на рожок месяца, непривычно изогнутого в другую сторону, поискала бы незнакомые созвездия. Ни о чем не думая, я бы перешла площадь, поднялась бы на третий этаж нелепого торгового центра. У входа в небольшой джазовый ресторанчик меня бы встретила железная фигура саксофониста без рук, головы и ног – странная причуда скульптора: на инструментах у него играли только костюмы в шляпах. Были тут безрукие басисты, безногие скрипачи и безголовые тромбонисты. В полумраке зала замечаешь это не сразу. А когда понимаешь, что рядом с тобой находится потомок Всадника без головы, невольно вздрагиваешь. Но нет, мне не суждено было в этот вечер отведать сладкого картофеля и ощутить приторный вкус местной колы. Не суждено расслабиться и забыть о том, что на меня охотятся.

Разведчика выдают мелочи. Темные очки в дождливую погоду, плащ в жару, несложенный парашют.

• Предыдущая
• 42/66
• Следующая