Неорационализм - Воин Александр Миронович - Страница 23

Мы не можем полезно действовать к сносному устроению жизни общества да и к решению более частных вещей, не понимая правильно объективно обусловленных процессов, текущих в обществе и возможностей воздействия на них, то есть не опираясь на рационалистическое мировоззрение и, в частности, на модельный подход к пониманию детерминизма.

Глава 3

МОДЕЛЬНЫЙ ПОДХОД К ПОНЯТИЮ СВОБОДА

Цель этой главы — на основе модельного подхода дать по возможности широкое определение свободы и показать, как эти подход и определение «работают» при разрешении тех или иных конкретных общественных проблем. Параллельно показать, к каким ошибкам приводят различного рода не ­модельные подходы к понятию «свобода».

Первое, что в данном случае следует из модельного под­хода (см. гл. 1) — это то, что нет единственных и абсолют­ных понятий, что каждый может вводить любые понятия, в том числе и свободы по-своему, заботясь лишь, в первую очередь, о его строгости и однозначности, а во-вторых, о со­ответствии той задаче, для решения которой вводится поня­тие.

Несмотря на такую свободу в определении «свобода», я попробую сформулировать некое максимально (на сегодня) общее определение, из которого все прочие, пригодные для решения конкретных задач, получались бы как частный случай. Или, иными словами, найти общий метод и общий базис для всевозможных определений свободы, а также получить какие-то достаточно общие выводы относительно возмож­ностей ее в человеческом обществе.

Исходить я буду из все того же ньютоно-лагранжевского подхода к моделированию произвольных процессов. Ко­нечно, между механическими системами, для которых был развит упомянутый подход и системой «человеческое общест­во» есть огромная разница и это может вызвать у читателя априорное отталкивание от такой попытки. Вот-де опять ме­ханическое описание общества. Ведь уже когда-то пробовали и давно было доказано, что... Ну, и так далее. Поэтому сна­чала я попытаюсь несколько удобрить почву, по возможнос­ти размягчив предубеждения.

Я уже писал раньше, что ньютоно-лагранжевский подход давно вышел за пределы механики, что он пронизывает на сегодня все естественные науки, что он вошел и в общественные, и что, вообще, во всех случаях, когда мы хотим дать математическое описание произвольного процесса, мы можем представлять его как движение точки в n-мерном пространст­ве параметров, описывающих процесс. Движение, подчинен­ное фундаментальным законам модели, ограничениям-свя­зям, начально-граничным условиям, и обусловленное, влияемое со стороны внешних для системы воздействий. Само собой разумеется, что параметры, фундаментальные законы, законы свя­зи и так далее для системы «общество» будут весьма отлич­ны от того же в механической, либо физической, либо в био­логической системе. Но это не устраняет возможности, даже без строгого введения всех параметров, связей и воздейст­вий, описывающих общественный процесс, сделать кой-ка­кие общие выводы (в частности, о свободе), отправляясь от ньютоно-лагранжевского подхода.

Ньютоно-лагранжевская механика не дает определения свободы, но она вводит понятие меры ее, именуемой числом степеней свободы системы. Под последним понимается число параметров, которые можно изменять независимо друг от друга.

Понятие «меры свободы», естественно, связано с понятием «свободы», но не обязательно вводить сначала второе, чтобы из него вывести первое. Можно и нао­борот. Например, из того, как в механике введена мера сво­боды, очевидно, что там подразумевается собственно под свободой, а именно — отсутствие ограничений на любые воз­можные изменения параметров механической системы. Сле­дуя механике, я начну с введения меры свободы общества, рассматриваемого как система, точнее не с введения, а с объяснения, что таковая мера в принципе может быть введена (существует) и как примерно ее можно вводить.

Конечно, механическое перенесение меры свободы с механической системы на человеческое общество было бы просто оскорблением для последнего. Но если не механическое, то другое дело и тогда возникает только вопрос как. Как можно видоизменить понятие меры свободы, пригодное для механической системы, чтобы оно стало пригодным для системы «общество», и можно ли это сделать вообще?

Почему мера свободы механической системы не подходит к обществу? Прежде всего потому, что возможности из­менения разных параметров в системе «общество», то есть разные свободы (замечу для наглядности о каких параметрах и изменениях, в принципе, может идти речь: скажем, изменение места жительства, места работы, публичные вы­сказывания, участие в демонстрациях, но также курение, переход через улицу, причем где угодно и как угодно, летание с аппаратами и без оных, зарезать кого-нибудь или ограбить и т. д. и т. п.) по-разному ценятся человеком, а тем более разными людьми. Поэтому число (сумма) свобод, на которые нет ограничений, не годится. Но если бы, скажем, речь шла о мере свободы общества в оценке одного человека, то указанное несоответствие легко устранимо следующим изменением определения меры. А именно, под мерой в этом случае следует понимать не просто количество — сумму сво­бод, на которые нет ограничений, а эту сумму, но с весовы­ми коэффициентами, отражающими степень предпочтитель­ности разных свобод в глазах индивидуума. То есть

S=∑fᵢ

где fᵢ — весовой коэффициент при i-й свободе.

Полученная таким образом оценка кажется предельно субъективной. Она, действительно, весьма субъективна в определенном смысле, но есть и такой смысл, в котором она вполне объективна: она объективно отражает мнение данного индивидуума о сравнительной ценности свобод. Вопрос лишь в том, какого смысла объективность нам нужна. Рассмотренная - важна лишь в характеристике самого индивиду­ума. Но если мы произведем осреднение индивидуальных оценок, то получим результат, который также будет в опре­деленном смысле не вполне объективен (так как, хотя и нет единого субъекта, который бы вполне определял эту оценку, однако может быть сильное влияние какой-то незаурядной личности на общественное мнение). Но тот смысл, в котором эта оценка вполне объективна, а именно, — она объективно отражает существующее общественное мнение по предмету, независимо от того, как последнее сложилось и хорошо это или плохо, — этот смысл является весьма важным для рас­сматриваемого вопроса. Дело не только в том, что аналогич­ным способом мы выбираем правительство и решаем еще ряд вопросов в демократическом обществе, дело в еще очень важной свободе — праве людей на собственное мнение, даже если оно ошибочно. Поэтому для целого ряда общест­венных проблем, связанных со свободой, рассмотренная оценка с ее объективным смыслом, является не только при­емлемой, но и единственно приемлемой, или, по крайней ме­ре, наиболее приемлемой.

Не мешает, однако, понимать наличие и другого смысла объективности весовых коэффициентов, смысла, который вытекает из внутренней, природной, генной предрасположенности человека, разной к разным свободам. Человек может непра­вильно оценивать эту свою предрасположенность, тем более, что человек влияем и находится под сильным воздействием окружающей среды, включая воспитание и общественные связи, но это не мешает существованию этой предрасположенности. Разница между самосознанием человека и его внутренней природой является настоль заез­женным коньком всей постфрейдовской психологии и лите­ратуры, что я не чувствую никакой необходимости и мне включаться в этот хор, умножая аргументы. Правда, разницу эту я понимаю не совсем по фрейдистски, но поскольку для меня сейчас важно утвердить сам факт существования внут­ренней природы человека и несовпадения ее с самосознани­ем его, то я и позволю себе, не входя в детали, сослаться на постфрейдовскую психоаналитическую литературу и литера­турный психоанализ, с которыми, именно в смысле сущест­вования разницы, я вполне согласен.