Выбери любимый жанр

Здесь вам не причинят никакого вреда - Жвалевский Андрей Валентинович - Страница 43

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

– Придется будить мальчика, – торопливо произнес он. – А сначала его родителей. Подождите-ка…

– Жду, – с ангельским терпением ответил инструктор. Наверное, именно такое терпение проявляют ангелы, сжимая в руках карающий меч и дослушивая исповедь заядлого грешника.

– Там наверху вроде кто-то руками машет. Наверное, это он, тот мальчик. Или не тот?

– Тот. Вряд ли в этом доме живут сразу два ненормальных мальчика.

О. повеселел и направился к пожарной лестнице.

Мальчик оказался явно тот, потому что лейтенант беседовал с ним долго и оживленно. Похоже, О. в чем-то убеждал юного собеседника, а тот возражал. Потом лейтенант успокоился, принял из окна некий предмет, сунул его за пазуху и стал спускаться.

– Ну? – сдавленно крикнул Георг, не дожидаясь, когда О. доберется до самого низа. – Это была она?

– Там странное дело, – лейтенант спрыгнул и принялся отряхиваться, – пахнет вроде как Мари, но основной тон не ее. Лаванда и жасмин – я такого от нее никогда не слышал…

– А пацан что говорит?

– Еще непонятнее. Он говорит, что они с амазонкой сделали засаду на чудище. Причем Алекс…

– Кто?!

– Ну мальчишка этот… был Барривом, а я говорю, что так быть не может. Потому что Баррив никогда не участвует в битве, он только сопровождает от уровня к уровню, а Алекс…

Лейтенант столкнулся взглядом с Георгом и осекся.

– Это из «Дьябло»… – пояснил О. и смутился еще больше.

– Понятно, – инспектор перехватил костыль половчее для удара по нерадивому помощнику.

– Алекс дал мне, – торопливо добавил лейтенант, – одну вещицу, которую ему оставила амазонка.

О. достал из-за пазухи китайскую музыкальную шкатулку.

– Это Мари, – сказал Георг, – точно она. Где на нее напали?

– Сейчас покажу, – ответил лейтенант и снова полез на лестницу.

– А что, снизу не видно?

– Видно. Но я обещал вернуть эту штуковину Алексу. Представляете, он думает, что такие шкатулки помогают спастись от кошмаров. Вот дурачок, правда?

Инструктор неимоверным усилием воли не запустил костылем в спину О.

«Зачем костыль? – подумал он. – У меня же есть пистолет».

И в этот судьбоносный для школьного лейтенанта миг зазвонил мобильный телефон, пристегнутый к рулю мотоцикла. Рождественская мелодия звонка неожиданно привела Георга в умиротворенное состояние. Какой костыль или пистолет, что вы! Хорошо подготовленная, продуманная, неторопливая мучительная смерть – вот что теперь ждало медлительного лейтенанта.

– Ответьте, пожалуйста! – крикнул О., уже добравшийся (ну надо же!) до середины лестницы. – Это, наверное, меня.

Мобильник затих, но через несколько секунд зазвонил снова.

Мобильник на поясе Мари пикнул и отключился. Упорные поиски сети из подвала доконали-таки аккумулятор. Наемник глянул на девушку, но с места не сдвинулся. И то – какая польза связанной пленнице от севшего мобильника?

«Ну, амазонка Мари, – спросила себя курсантка, – что ты сейчас делаешь: боишься или опасаешься? Как ты там ребенка учила? Когда боишься, страх сильнее тебя, а когда опасаешься, ты сильнее его? Ну и кто сейчас кого?»

Если объективно, сильнее всех были узлы. Девушка растеребила первый узел, но попытка потянуть за свободный конец привела к тому, что второй затянулся еще туже, до резкой боли в запястьях. Мари чуть не вскрикнула, сообразив наконец, почему наемный кошмар «не замечает» ее попыток освободиться.

«Ладно, попробуем метод пряника».

– В левом внутреннем кармане у меня лежит шоколадка, – сказала она.

– Не ем сладкого, – сказал ужас. – Но за предложение спасибо. Хорошая попытка.

«Ну почему, почему, почему он не ест сладкого?! – чуть не запаниковала Мари, но взяла себя в руки. С трудом взяла, надо признать, руки-то по-прежнему оставались связанными. – Попробуем метод… другого пряника».

– Я вижу, – сказала она, – вы человек… то есть кошмар благородный.

– Мои принципы, – гнусаво отозвался рьщарь, – это единственное, что у меня осталось.

– Как же вы можете держать в плену, в темнице, беззащитную девушку? Где же ваше благородство?

Мари ждала долгого, прочувствованного монолога о моральных терзаниях, но принципиальный кошмар ответил коротко:

– Благородство благородством, а контракт контрактом.

– День рождения днем рождения, а служба службой.

Георг переложил телефон к правому уху, подставляя натруженное левое освежающему ночному ветерку. Вернувшийся к мотоциклу лейтенант О. сделал понимающее лицо, но, разглядев зверское лицо Георга, перевел выражение собственного лица в положение «Отсутствующее».

– Ирэн, да не беспокойтесь вы так… Что? А как?.. ну… не знаю… Как-нибудь иначе… Да, делаем все возможное… Да, сразу вам сообщим… Да, можете звонить в любое время…

– Спросите еще, что это за лаванда с жасмином, – не утерпел О., – может, она Мари каким-нибудь освежителем воздуха обрызгала?

Взрыв возмущения в трубке был таким сильным, что Георг отвел мобильник на расстояние вытянутой руки. А лейтенант отбежал на расстояние брошенного костыля.

– Да… да… обязательно… Я все понял… Да… обязательно передам.

Полицейский выключил мобильник и посмотрел на притаившегося за качелями О.

– Это были духи. Ирэн их Мари сегодня подарила.

– Она просила что-то мне передать? – спросил лейтенант издали.

– Ага, – ласково сказал Георг. – Подай костыль, передам.

«Шутит», – с облегчением понял О. Лейтенант подобрал костыль, приблизился к инструктору… И тут с ним случился повтор давешней галлюцинации. Из песочницы, кряхтя и посапывая, появилась здоровенная коричневая жаба. О. покосился на Георга. Судя по старшему инспектору, галлюцинация получилась массовой.

– Здорово, Драбаруха, – сказал полицейский жабе, – какими судьбами?

– И тебе не хворать, – отозвалась галлюцинация.

Лейтенант решил не удивляться. Возможно, ему привиделась не только огромная жаба, но и Георг, который с ней разговаривает. «В прошлый раз само прошло, – успокоил себя О., – и сейчас пройдет».

– Девку, небось, свою аукаете? Ну, это… ищете?

– Видела ее? – инспектор налег на костыль. – Где она?

Конструктивный разговор привел лейтенанта в чувство. «Почему бы не допросить галлюцинацию? – подумал он. – Тем более коллективную?»

– А вы сами где находились? – самым строгим голосом спросил О. – Чем можете подтвердить свое алиби?

Жаба только обиженно мигнула и продолжила беседу с Георгом.

– Я ей говорю: «Не ходи дотуда». Да разве ж ее отговоришь. А добрая дивчина, жалостливая. Старушку шоколадкой угостила.

Драбаруха принялась переводить взгляд выпуклых оранжевых глаз с Георга на О. и обратно.

– Что-нибудь сладкое, – произнес инструктор тем краем рта, который был ближе к лейтенанту.

Тот обшарил карманы и извлек пачку жвачки. Жаба одним движением длинного языка прибрала в рот пачку, глотнула и недоуменно замерла.

– Это не еда, – О. почувствовал себя виноватым. – Это жевательная резинка. Ее жевать нужно. Понемножку.

Драбаруха окончательно расстроилась и максимально отвернулась от лейтенанта.

– Двое ее уволокли, – сообщила она Георгу. – Один такой… всякий. То он такой, то эдакий.

– Хамелеон… А второй?

Жаба прерывисто вздохнула.

– Мигель. Я его Михасем кличу. Из бывших. В наемники подался, болезный…

– Нашел! – радостно закричал О. – Вот, возьмите, это «Чупа-чупс». Почти нетронутый. Его и сосать можно, и сразу есть.

Драбаруха с подозрением осмотрела леденец, который О. предусмотрительно развернул, и отправила «Чупа-чупс» за щеку. От этого речь ее стала менее внятной, зато морда немного повеселела.

– Там ее словили… чмок… – чудо-жаба мотнула головой в сторону ближайшего подъезда, – и в подпол… чмок… поволокли… воть…

– Подвал под домом, – Георг взмахнул костылем. – Лейтенант, ищите вход в подвал!

– Чмок, – сказала Драбаруха. – Не треба вам туда. Идите сразу… – она показала палочкой леденца в сторону, – …туда. За два квартала, где три люка во дворе, ведаешь? Ну вот… чмок… дотуда они девку вашу под землей доволокли. А куда потом – не видела, больно шибко бежали.