Обвенчанные дважды - О'Бэньон Констанс - Страница 49

• Предыдущая
• 49/68
• Следующая

— Означает ли это, что твой брат будет сегодня охранять герцога?

— Ему осталось стоять на посту всего три часа. Мы должны торопиться. К тому же не надо забывать, что там есть еще два стражника, и нам предстоит справиться с ними.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Мэллори.

— Не нужно благодарностей. Я делаю это ради вас и великого англичанина.

Пожилая женщина, широко улыбнувшись и произнеся несколько непонятных слов, протянула Мэллори черную накидку.

— Моя тетя говорит, что дарит вам свою лучшую накидку, — перевел Фейсал.

Мэллори обняла маленькую женщину, которая столь великодушно предоставила ей свой кров.

— Пожалуйста, передай своей тетушке мою благодарность. Скажи, что я никогда не забуду ее доброты.

Выслушав Фейсала, его тетя поклонилась Мэллори, дотронувшись до ее руки.

— Она говорит, что призывает на вас милость Аллаха.

Мэллори скрыла лицо под чадрой.

— А теперь — в путь!

Полумесяц, висевший над Калдоей, бросал бледный отсвет на дома древнего города. Мэллори и Фейсал примостились на телеге, запряженной быками и нагруженной сыром и кувшинами с козьим молоком. Улицы были полны взбудораженным людом. Не обращая на них никакого внимания, горожане со страхом говорили о том, что надо готовиться к войне.

Мэллори сидела рядом с Фейсалом, низко склонив голову и спрятав руки под покрывалом.

— Когда мы выходили из дома, я заметила, что твои дядя и тетя собирают вещи. Надеюсь, ты предупредил их, что нельзя оставаться в городе.

— Они направляются в лагерь бедуинов, откуда родом моя тетя. Должно быть, их уже нет в городе.

Мэллори затаила дыхание, когда к ним приблизилась группа вооруженных всадников, и не дышала, пока те не проехали.

— Не бойтесь, госпожа, — прошептал Фейсал. — Никому и в голову не придет, что вы выдаете себя за кого-то другого.

Девушка Прикусила дрожащую губу.

— Никогда бы не подумала, что буду так напугана.

— Еще не поздно отвезти вас назад. — В голосе Фейсала послышалась нотка надежды.

— Ни за что! Едем дальше.

Скрипучая повозка колыхалась по изрезанной колеей улице так медленно, что Мэллори хотелось кричать от отчаяния. Ее сердце едва не выскочило из груди, когда рядом проскакал отряд, в котором насчитывалось не менее пятидесяти воинов.

— Думаю, они готовятся к бою с принцем Халдуном, — заметил Фейсал.

— Знаю. В эту минуту тебе наверняка хотелось бы быть рядом с ним.

— Я приду к нему после того, как мы утрем Сиди нос, вырвав из его лап ценную добычу, — ответил тот.

Их повозка застучала колесами по базарной площади, где люди убирали товары, закрывая на ночь торговлю.

— Смотрите, госпожа, — взволнованно прозвучал голос Фейсала, — перед вами та самая башня!

Подняв глаза, Мэллори вдруг осознала, насколько нелегка была задача, которую им предстояло выполнить.

— До чего она огромна… Сможем ли мы в нее проникнуть?

— Доверьтесь мне, госпожа. Я проведу вас внутрь… И выведу, если на то будет воля Аллаха.

Заметив, что отец уснул, Майкл в немом отчаянии принялся смотреть в окно. Надежда на спасение оставляла его, но нельзя было допустить, чтобы это заметил отец. Три дня прошло с тех пор, как он приехал в Калдою. Если Халдун намеревался взять город приступом, он наверняка уже предпринял бы штурм. Чего же он медлит? Ответ был известен: Халдун дает Майклу дополнительное время, чтобы тот успел вызволить отца.

Он резко повернулся, и боль пронзила спину, заставив его застонать. Сжав кулаки, Майкл держал все тело в напряжении до тех пор, пока боль понемногу не отступила.

Его мысли вновь обратились к Мэллори. Они знали друг друга так мало, но она вызывала в нем совершенно незнакомые дотоле чувства.

Майкл понимал, что им с отцом не выбраться живыми из логова Сиди. Если бы он знал, что Мэллори носит под сердцем его ребенка и род Винтеров не прервется, то мог бы умереть, ни о чем не жалея.

Он закрыл глаза, но сон не приходил. Его попытка спасти отца потерпела сокрушительное фиаско. Приходилось сожалеть о многом, но он ни капли не жалел о том, что оказался рядом с отцом. Если придется умереть, они умрут вместе. Но каким горем это будет для матери и сестры… И он жалел их.

«А Мэллори — будет ли горевать она?» — эта мысль не давала ему покоя.

Фейсал остановил повозку у входа в черную башню. Соскочив на землю, он забарабанил кулаками в дверь. Мэллори осталась ждать в телеге.

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге выросла мужская фигура в зеленом одеянии. Наблюдая за их разговором, Мэллори поняла, что между мужчинами возник спор. Она заподозрила, что тот, кто встретил их, не был Габлем. Гримаса на лице охранника говорила о том, что он не слишком рад тому, что его потревожили.

В конце концов Фейсал вернулся к повозке и еле слышно прошептал: «Не поднимайте головы». Он сунул ей в руки корзину.

— Этот стражник знает, что я двоюродный брат Габля. Мне удалось убедить его, что вы сестра Габля и принесли ему обед.

Войдя внутрь, Мэллори и Фейсал оказались в обширном зале, ярко освещенном факелами. Что-то буркнув, охранник открыл тяжелую деревянную дверь и тут же захлопнул ее за ними. Мэллори услышала, как в скважине повернулся ключ. Теперь путь к отступлению был отрезан. Оставалось только идти вперед.

Пройдя по длинному лабиринту коридоров, они подошли к лестнице. Каменные ступени привели их наверх, в комнату, где двое мужчин за столом играли в нарды. Оба охранника встали, и Мэллори заметила на поясе одного из них связку ключей. Значит, другой — Габль, догадалась она.

Фейсал, не мешкая, вступил с охранниками в разговор. Не понимая ни слова, Мэллори тем не менее догадалась, что Фейсал пустился в объяснения: сам он доводится Габлю двоюродным братом, а женщина — сестрой.

Охранника с ключами не пришлось долго убеждать. Он вновь плюхнулся на стул, а Габль подошел к Мэллори.

— Отвлеките стражника, предложив ему еды из вашей корзины, — приказал он свистящим шепотом. — Вам достаточно сказать слово «малакия» — это его любимое мясное блюдо.

Мэллори кивнула, радуясь, что тяжелая чадра скрывает ее искаженное от страха лицо. Собрав все свое мужество, она пошла вперед, без конца повторяя про себя незнакомое арабское слово. Охранник взглянул на нее, и она сдернула с корзины кусок полотна, которым была укрыта еда.

— Малакия? — спросила Мэллори, надеясь, что тот не заметит, как ее бьет нервная дрожь.

Охранник довольно осклабился и полез в корзину, а затем с жадностью набросился на мясо с рисом. Мэллори искоса наблюдала, как Фейсал, неслышно подкравшись, ударил охранника по затылку рукояткой тяжелого меча. Оглушенный, тот мешком рухнул на пол.

— Плохи дела, — сказал Фейсал, быстро сняв ключи с пояса валявшегося без сознания стражника и передав их Габлю. — Двоюродный брат говорит, что в камере сидит еще один англичанин.

— Выводите обоих, — велела Мэллори. — Кто бы он ни был, я не брошу соотечественника в беде.

— Это затруднит побег, — предупредил Фейсал, взяв в руки фонарь.

— Все равно ведите обоих.

— Мы должны спешить, — произнес по-арабски Габль, вставляя ключ в замок и жестом приглашая Фейсала идти за ним.

— Оставайтесь здесь, — остановил Фейсал Мэллори. — Если стражник очнется, кричите, и я сразу же прибегу.

Услышав приглушенные голоса, Майкл поднялся с кровати и прильнул к решетке. Его взору открылась довольно любопытная картина. В тюремном коридоре двое поочередно подходили к каждой камере. Наконец они остановились возле его двери.

— Англичанин здесь? — спросил один из них.

— Да, — резко ответил Майкл, полагая, что они, вероятно, получили приказ привести его или его отца к Сиди.

Фейсал поднял фонарь повыше и уставился на Майкла.

— Ахдар Акраба! Я и не знал, что вы здесь. Мы пришли лишь затем, чтобы спасти вашего отца. Рядом с сыном появился и сам Рейли.

• Предыдущая
• 49/68
• Следующая