Обвенчанные дважды - О'Бэньон Констанс - Страница 50

• Предыдущая
• 50/68
• Следующая

— Кто вы такие? — спросил Майкл подозрительным тоном. Он думал, что Сиди, должно быть, решил испробовать какую-нибудь новую утонченную пытку из своего богатого арсенала.

— Я человек принца Халдуна.

— Я не знаю тебя.

Перепробовав несколько ключей, Габль наконец подобрал нужный. Дверь распахнулась.

— Сейчас не время для разговоров, — нетерпеливо произнес он. — Надо немедленно уходить. Рейли и Майкл переглянулись.

— Хуже не будет, — кивнул отец в знак согласия.

Выйдя из камеры, Майкл едва не упал, и отцу пришлось поддержать его. Когда они пришли в комнату стражи, то увидели лежавшего без чувств охранника и арабку, лицо которой скрывала чадра.

Мэллори смотрела на Майкла в немом удивлении. Каким образом он оказался в тюрьме? К тому же он, кажется, ранен. Лицо его было бледно и покрыто испариной. Она перевела взгляд на человека, который поддерживал Майкла. Это был его отец, герцог.

Мэллори инстинктивно подалась вперед, чтобы подбежать к Майклу, но в этот момент раздался чей-то смех. Хохотал человек, появившийся на пороге в окружении двух телохранителей.

— Итак, — произнес он нарочито сладким голосом, — птички собрались улететь в родное гнездышко. Но сегодня у них ничего не выйдет.

— Это ты, Сиди, мерзавец! — в сердцах выкрикнул Рейли. — Так значит, это была ловушка?

Сиди вальяжно вошел в «караулку». Его темные глаза буквально ощупывали каждого. Задержав ненадолго испытующий взгляд на Мэллори, турок вновь обернулся к герцогу.

— Я был бы польщен, если бы вы попались в ловушку, расставленную именно мною, — сказал он. — Но у вашей светлости, кажется, есть друзья, готовые отдать свои ничтожные жизни, чтобы спасти вас. Вначале — ваш сын, теперь — вот эти несчастные.

Сиди толкнул ногой лежащего охранника, но тот не пошевелился.

— И им бы это удалось, — продолжал он, — если бы не кутерьма у городских ворот. Видите ли, ваши друзья сейчас штурмуют мой город. Вот я и пришел к вам, чтобы лишить вас жизни.

Только сейчас все обратили внимание на звуки перестрелки. Не вызывало сомнений, что принц Халдун пошел на штурм города. Мэллори горестно склонила голову, сознавая, что лишь осложнила участь Майкла и его отца. На ее глазах Сиди вырвал пистолет из рук телохранителя.

— Не соблаговолите ли сказать, ваша светлость, какой выстрел доставит вам больше мучений? — издевался турок. — Может быть, просто вогнать вам пулю в сердце? А может… может, прежде чем я прикончу вас, вы соизволите взглянуть, как умрет ваш сын?

— Переходи к делу, — поднял голову Майкл. — Не жди от нас мольбы.

— О нет, — процедил сквозь зубы Сиди, — разве Винтер может о чем-то молить? В любом случае эта ночь станет для вас последней. Но до того, как вы умрете, вам стоит узнать, что ваш друг принц Халдун обречен. Сейчас, когда мы говорим, его войска зажаты между стенами города и моей армией, которая подошла с тыла.

Сиди поднял пистолет и нацелил его Майклу в сердце.

— Полагаю, первым должен умереть сын. Никто не обращал внимания на Мэллори. Между тем она осторожно наклонилась к лежавшему без сознания охраннику, подняла его пистолет и прицелилась в турка. Она не знала, заряжен ли пистолет, она никогда не держала в руках оружия, но молила Господа, чтобы ее выстрел оказался точным. Направив дуло в грудь Сиди, Мэллори нажала на спусковой крючок…

Рейли увидел, как на лице Сиди появилось удивленное выражение. Турок отшатнулся, цепляясь за спинку стула, и медленно перевел взгляд на женщину в черном с дымящимся пистолетом в руке.

— Убейте… ее, — прохрипел он и упал навзничь, ударившись головой о каменный пол. Никто не сомневался в том, что Сиди мертв.

Содрогнувшись, Мэллори уронила пистолет. Она только что лишила человека жизни. Но сделала это вынужденно — иначе он убил бы Майкла!

Телохранители Сиди бросились к Мэллори, но она быстро отступила. Фейсал и Габль прикрыли ее собой, преградив охранникам дорогу.

Что-то крича по-арабски, все четверо сцепились в ожесточенной схватке. Мэллори напряженно наблюдала за их боем, из которого в конце концов победителями вышли Фейсал и Габль.

Схватив Мэллори за руку, Фейсал вытащил ее из комнаты. Его двоюродный брат жестом велел обоим англичанам следовать за ним. Все выбежали на улицу. Габль запер входную дверь и швырнул ключи в темноту ночи.

— Я не хочу, чтобы мой муж узнал меня, — быстро шепнула Мэллори на ухо Фейсалу.

— Но он будет горд тем, что вы сделали, госпожа, — тихо ответил он, помогая ей сесть в повозку.

Фейсал взял с собой одежду и головную накидку лишь для одного. Рейли настоял на том, чтобы все это натянул на себя Майкл. Оба с трудом погрузились на телегу. По движениям Майкла было видно, что он испытывает мучительную боль.

Габль, как мог, замаскировал англичан от посторонних взглядов.

Перестрелка у ворот усилилась. Там шла кровавая битва.

Прыгнув в повозку, Фейсал стал погонять волов.

Габль примостился сзади.

— Куда мы направляемся? — спросил Рейли.

— Я отвезу вас в дом своей тети, — ответил Фейсал. — Там вы будете в безопасности, пока не появится возможность тайком вывезти вас из города.

Из своего укрытия Рейли наблюдал, как один из их спасителей мастерски управляет повозкой в царящем хаосе.

— Как нам отблагодарить вас за то, что вы для нас сделали?

— Не нужно благодарностей. Для нас это было честью.

— Твоя жена говорит по-английски? — поинтересовался Майкл.

— Нет, — тут же солгал Фейсал, — ей неизвестен ваш язык.

— Не можешь ли ты поблагодарить ее за то, что она спасла мне жизнь?

— Она не нуждается в благодарности, великий господин.

— Мне неизвестно, почему вы втроем рисковали своей жизнью ради нашего спасения, но я позабочусь о том, чтобы ваша самоотверженность была вознаграждена.

Мэллори сидела, не поднимая головы. У нее бежали мурашки при мысли о том, что случилось бы, если бы пленников не удалось спасти сегодня ночью. Судорожно сцепив пальцы, она размышляла и над тем, как сможет жить, совершив тяжкий грех — убийство человека.

Повозка гремела на выбоинах, все дальше удаляясь от зловещей башни. Майкл попытался сесть.

— Я должен открыть ворота, отец, — убежденно произнес он. — Вы же слышали, что сказал Сиди: Халдун и его люди оказались в ловушке под перекрестным огнем. Я не могу оставить их в беде.

— Я сам отправлюсь к воротам, — сказал Рейли. Соскользнув с повозки, Майкл скрючился от боли, но заставил себя выпрямиться.

— Ты не можешь сделать этого, отец, — возразил он. — Ты даже не знаешь, как добраться до ворот.

Рейли попросил Фейсала остановиться и, когда тот повиновался, подошел к сыну.

— Будь благоразумен, Майкл! Ты еле стоишь на ногах, как же ты собираешься пробиться к воротам?

— Я должен сделать это, отец. Мои друзья надеются на меня.

— Тогда я иду с тобой, — вызвался Рейли.

— Нет, тебе не дойти до ворот. Любой опознает в тебе англичанина. И если я буду тревожиться за тебя, то наверняка не справлюсь с тем, что должен сделать. Пойми, отец, за этими воротами гибнут мои друзья.

Посмотрев сыну в глаза, Рейли отступил. Как отец, он хотел быть рядом с сыном, чтобы оградить его от опасности, но, как мужчина, понимал, что Майкл должен идти один.

— Где же мы встретимся? — спросил Рейли. Рядом с Майклом встал Габль, сказав что-то по-арабски.

— Мой двоюродный брат говорит, что пойдет с вами, господин, — перевел Фейсал. — Он может находиться среди врагов, не вызывая подозрений. Потом он приведет вас в дом своих родителей, куда я сейчас отвезу вашего отца.

Мэллори хотела крикнуть Майклу, чтобы тот не уходил, но не посмела. Она видела, что лицо его перекошено от боли. Сможет ли он дойти до ворот?

Нетерпеливо взмахнув рукой, Майкл приказал Фейсалу продолжать путь.

Волы медленно потащили повозку дальше, а Мэллори, обернувшись, все смотрела на Майкла, пока его фигура не растаяла во мраке ночи. Когда их телега доехала до следующего перекрестка, его уже не было видно.

• Предыдущая
• 50/68
• Следующая