Обвенчанные дважды - О'Бэньон Констанс - Страница 65

• Предыдущая
• 65/68
• Следующая

— А у меня — с тобой.

— Мэллори, попытайся меня понять!

— Я пытаюсь. Друзья тебе надоели, со мной тебе скучно, теперь ты ищешь чего-то нового, чтобы заполнить свою жизнь. Разве не так?

— Нет! Совсем не так! Он больно сжал ее плечо.

Мэллори вырвалась, закрыла чемодан, застегнула кожаные ремни и направилась к выходу.

— Я подожду в карете, пока принесут чемодан.

— Куда ты едешь?

— Я напишу тебе.

Майкл смотрел ей вслед и понимал, что бессилен что-то изменить. Слишком поздно. И только сейчас он осознал, что не может без нее. И в то же время — не может ее удержать.

Мэллори села в поджидавшую карету. В глубине души теплилась надежда, что Майкл побежит за ней, но его не было видно, и она, откинувшись на кожаную спинку, сказала кучеру:

— Мы едем в Равенуорт.

Когда они оказались у ворот величественного замка, солнце уже клонилось к закату. Кэссиди срезала в саду цветы. Увидев карету, она бросилась навстречу.

— Какой сюрприз, дорогая! Как жаль, что вы не предупредили о своем приезде и я не подготовилась. А где же Майкл?

— Я приехала одна, — ответила Мэллори, опустив голову.

— С ним что-нибудь случилось?

— Нет, с Майклом все в порядке. Я просто… Дело в том, что… Я не знала, куда мне деваться… И приехала к вам.

Кэссиди велела кучеру принести чемодан.

— Ничего не надо говорить. Вы — у себя дома. А сейчас необходимо отдохнуть.

Мэллори упала ей на грудь.

Она очнулась от того, что кто-то прикладывал ей ко лбу мокрое полотенце, и увидела склонившееся над ней лицо Кэссиди.

— Простите, что причиняю вам беспокойство, — сказала она.

— Не надо слов, дорогая. Мой сын знает, что вы ждете ребенка?

— Нет, — ответила Мэллори, даже не удивившись, что герцогиня разгадала ее тайну.

— Понимаю.

— Вы не скажете ему?

— Нет. Вы сами ему обо всем расскажете. — Кэссиди направилась к двери. — Когда вы ели в последний раз?

— Не помню, кажется, вчера.

— Отдыхайте, я что-нибудь принесу. Теперь вам надо есть понемногу, но часто. В вашем положении это очень важно.

Мэллори сжала ее руку.

— Майкл ни в чем не виноват. Он… Просто он не любит меня.

Впервые в жизни Кэссиди рассердилась на сына.

— Он так сказал?

— Нет, он не произносил этих слов, но я все поняла. Все дело — в ребенке. Я знаю, как важно ему иметь наследника рода Винтер.

Она вытерла заплаканные глаза.

— Но я хочу вам сказать, что никогда не брошу своего ребенка, как бросили меня родители. Это — мой ребенок, а не только Майкла.

Кэссиди закрыла глаза, так больно пронзили ее слова Мэллори.

— Меня не касается, что произошло между вами. Хочу только сказать, что этот дом — в такой же степени ваш, в какой и Майкла. И если вы не захотите видеть Майкла, мой сын больше не переступит порог этого дома.

— Вы так великодушны!

— Отнюдь. По правде говоря, я чувствую себя очень одинокой с тех пор, как Эрриан и Уоррик уехали с детьми в Шотландию.

— Вы, наверное, осуждаете меня?

— Нисколько. Именно о такой жене для сына я всегда мечтала. Вам трудно в это поверить, но я вас прекрасно понимаю. Когда-то Рейли был таким же, как Майкл. Поэтому не отчаивайтесь. Надо только не терять надежду. Если есть любовь, все обойдется, а я уверена, что Майкл вас любит.

— Мне кажется, это не любовь, а что-то другое. Но мне бы не хотелось его огорчать. Если будет оказия, не могли бы вы написать ему, что я здесь? Я буду вам очень благодарна.

— Непременно.

Мэллори в изнеможении закрыла глаза.

— Пожалуй, я немного отдохну.

Кэссиди придвинула стул к кровати, села и долго смотрела на Мэллори, чье лицо даже во сне было отмечено печатью страдания. «Бедная девочка! — думала Кэссиди. — Ей сейчас так же тяжело, как было мне, когда мы с Рейли поженились и я мучительно сомневалась в его любви».

Она встала и пошла искать мужа, чтобы сообщить ему важную новость, — отныне Майкл не просто их сын. Он — мужчина, несущий бремя ответственности за род Винтер.

Майкл, проснувшись, побежал вниз, но карета, в которой уехала Мэллори, еще не вернулась. Он не находил себе места, снова и снова перебирая в памяти каждое слово вчерашней драмы. А если с ней что-нибудь случилось? Наконец карета приехала.

Он кинулся к кучеру:

— Куда вы отвезли леди Мэллори?

— В Равенуорт, милорд.

— Как она себя чувствовала? Она… — Он осекся, сообразив, что разговаривает со слугой.

— У меня для вас письмо от его светлости, милорд. Герцог Рейли приказал вручить его вам лично.

И кучер достал из кармана ливреи конверт.

Письмо от отца! Майкл кинулся в кабинет и, сорвав гербовую печать, вынул из конверта записку:

«Майкл! Сообщаю тебе, что Мэллори благополучно прибыла в Равенуорт. Пишу по ее просьбе, чтобы ты не волновался. Они с твоей матерью очень подружились. Я полюбил Мэллори, как дочь. Надеюсь в скором времени получить от тебя весточку».

Майкл сбежал вниз.

— Быстро собери мой чемодан. Я еду в Равенуорт! — крикнул он Уильяму.

— Сейчас, милорд.

— Поживей, Уильям! Я отправляюсь сию же минуту.

На стук Кэссиди дверь отворила улыбающаяся Мэллори. Две горничные внесли в комнату ворох одежды.

— Я попросила сшить что-нибудь удобное для будущей мамы, — сказала Кэссиди, выкладывая на постель одно за другим голубые и розовые платья. — Это, по-моему, как раз то, что нужно! Голубое очень пойдет к вашим волосам.

Мэллори потрогала нежную, воздушную ткань.

— Какое красивое! И как замечательно сшито — ничего не будет заметно.

— Я хотела сделать вам сюрприз. Ведь на свадьбу я вам толком ничего и не подарила. А когда родится ребенок, мы поедем в Лондон и обновим весь ваш гардероб.

Мэллори дотронулась до живота.

— Я все время слышу, как он бьется.

Кэссиди сияла от счастья.

— Вы даже не представляете, что означает для меня появление нашего малыша в этом доме. Дети Эрриан — замечательные крошки, я их очень люблю, но они воспитываются в шотландских традициях, что совершенно естественно. А этот ребенок будет Винтер!

— Надеюсь, родится мальчик. Мне кажется, Майклу очень хочется иметь сына.

— Так же, как в свое время его отцу, — вздохнула Кэссиди. — Жаль, что я не родила ему нескольких детей!

— Но вы же родили сына и дочь?

— На самом деле Эрриан — дочь моей сестры и сводного брата Рейли. Но для нас она так же дорога, как и Майкл.

— Я бы ни за что не подумала, что вы — не родная мать Эрриан! — воскликнула Мэллори и, задумавшись на мгновение, тихо спросила: — Вам кажется, он приедет?

— Приедет? Конечно! Не сегодня, так завтра.

В картинной галерее Равенуорта Мэллори рассматривала величественные портреты предков своего мужа. Герцоги и герцогини оживали перед ее взором, воскрешая гордость и славу старинного, уходящего в глубь веков рода Винтер. Такое же выражение величавой гордости проскальзывало иногда во взгляде Майкла.

Задержавшись возле семейного портрета Рейли и Кэссиди, она отметила про себя мастерство художника, уловившего своеобразный поворот головы Рейли, его твердый и вместе с тем добрый взгляд, нежную улыбку Кэссиди, которая будто светилась изнутри, несмотря на официальную позу и роскошное белое платье.

Мэллори поймала себя на мысли, что когда-нибудь, возможно, и ее портрет будет висеть в этой галерее, в зале, специально отведенном для жен прославленных герцогов.

Герцог и герцогиня щедро дарили ей свою любовь. Рейли был необычайно предупредителен, постоянно пытаясь услужить и интересуясь, как она себя чувствует. Если бы не правила приличия, Мэллори то и дело бросалась бы ему на шею. Ее поразило, с каким уважением относились к нему все окрестные жители.

Но если герцога жители Равенуорта уважали, то герцогиню просто боготворили, а дети часто прибегали к ней с полевыми цветами и разными подарками от родителей.

• Предыдущая
• 65/68
• Следующая