Все люди — враги - Олдингтон Ричард - Страница 66

• Предыдущая
• 66/126
• Следующая

Тони ничего не ответил, а Маргарит не стала настаивать; она научилась распознавать в нем дух противоречия и знала, что оказывать на него давление в таких случаях бесполезно — он будет стоять на своем.

Днем за Гарольдом прислали автомобиль, и он отправился в гости к какому-то из своих богатых приятелей. Энтони с досадой обнаружил, что обречен на прогулку с Элен, так как Маргарит собиралась поехать с Уолтером на его машине. Его отнюдь не прельщала эта перспектива продолжительного tete-a-tete [100] с Элен. Однако уклониться от него, не нарушая приличий, было невозможно, и они вышли из дому, когда машина Уолтера отъезжала. Маргарит помахала им рукой из автомобиля, сворачивающего на шоссе.

Тони выбрал тропинку, которая вела от деревни и площадки для гольфа в лесную чащу, скрывавшую невысокие холмы с северной стороны. Дул пронизывающий ветер, и оба они были рады укрыться от него среди деревьев. Лес стоял безмолвный, безжизненный под угрюмым зимним небом, земля была устлана мокрыми увядшими листьями, съежившимся и мертвым лишайником. Тони почувствовал, что он от души ненавидит этот долгий мертвый сон северной зимы, оцепенение, сковывающее природу в течение стольких месяцев. Он попытался представить себе, как выглядит лес в июне, деревья в зеленом пламени листвы, пышная трава вся в звездах цветов, воздух, напоенный лесными запахами, звенящий немолчным шумом жизни. Но унылая действительность одержала верх, и он погрузился в свое обычное состояние тупой скуки, которая теперь так часто захлестывала его своими мутными волнами. Они дошли до небольшой просеки, где среди молодой поросли ясеня и вяза лежал ствол поваленного дерева. Элен присела отдохнуть, и ему пришлось волей-неволей сесть рядом с ней.

— Вы сегодня что-то не в духе, — сказала она, покосившись на него и беря сигарету, предложенную им как своего рода самозащиту.

— Простите, боюсь, что со мной вам и в самом деле скучно.

— Вы сердитесь на меня?

— За что?

Она посмотрела на него с любопытством.

— Я думала… — она запнулась, потом добавила холодно: — Вы заметили, как ловко Маргарит и Уолтер устроили эту поездку вдвоем на автомобиле? Это уже третий раз с тех пор, как мы здесь.

— Разве? — Тони говорил с непритворным равнодушием. — Ну и что же?

Элен сидела молча, плотно сжав губы, потом нетерпеливо затянулась папиросой.

— Вы хорошо знаете Уолтера? — спросила она.

— Нет. Не могу похвастать, что я вообще кого-нибудь хорошо знаю. Люди всегда для меня загадка.

Только иногда мне кажется, что я вижу их истинные побуждения за теми, которыми они прикрываются или которые кажутся им подлинными. Но почему вы спрашиваете?

— А вы не задавались вопросом, почему эти двое всегда стараются остаться вдвоем?

Тони взглянул на нее с удивлением. Ее лицо побелело от сдерживаемой злобы и ревности. Ах вот как, значит близость между Маргарит и ее мужем возбуждает ее ревность, а сама она в то же время старается завести интригу с мужем Маргарит. Странно, как самый факт супружества заставляет людей ревновать партнера, к которому они давно относятся с полным равнодушием, хотя в то же время и хотят полной свободы действий для себя. Он подумал, хочет ли она с ним просто развлечься от скуки или он должен послужить орудием ее мести Маргарит.

— Нет, — сказал он, отвечая на ее вопрос. — В конце концов они же друзья детства.

— Маргарит была бы гораздо счастливее, если бы вышла замуж за него, а не за вас, — сказала она запальчиво.

— Возможно, — ответил он спокойно, — но она этого не сделала, так что это уж чисто академический вопрос.

— Пожалуйста, не притворяйтесь, что вы ничего не замечаете, — продолжала свою атаку Элен. — Все вы, мужчины, такие трусы. Если вы не знаете Уолтера, то я его знаю. Он из той породы мужчин, которые не могут устоять перед искушением испробовать силу своего очарования на женщинах — и он их действительно привлекает.

— Вам это кажется чем-то необыкновенным? Я бы сказал, это общее правило. Во всяком случае, даже если то, на что вы намекаете, правда, что же мне, по-вашему, устроить Уолтеру скандал? Тогда они начнут встречаться тайком.

Элен попыхивала сигаретой. Очевидно, разговор принимал нежелательный для нее оборот, а Тони он был явно противен. Неужели она думала, что он станет ухаживать за ней, чтобы отомстить за воображаемую и недоказанную измену Маргарит с Уолтером?

Позиция, занятая Элен, разрушила даже то чувственное обаяние и притягательность, которой она как женщина могла бы привлечь его. Она, по-видимому, сообразила это и изменила тактику.

— Вы помните то лето, как раз после войны, когда мы только что познакомились с вами?

— Помню очень хорошо.

— По-моему, вы тогда были гораздо приятнее, чем теперь, хотя и пребывали в каком-то странном состоянии — растерянном и угнетенном. Я часто задумывалась, почему вы такой, и очень жалела вас. Это было не из-за Маргарит. Мне кажется, она даже не замечала, что вы переживаете какую-то душевную драму, да она и не из тех женщин, которые могли бы вам помочь. Почему вы женились на ней?

— Почему мы все женимся? Пускаемся в погоню за миражем, окрыленные надеждами, а в конце концов свыкаемся с пустыней.

— Значит, вы признаете, что не любите ее?

— Ничего подобного я не признаю. Я просто пытаюсь охарактеризовать общую судьбу — правда, несколько пессимистически.

— Во всем этом есть что-то, чего я не понимаю, — сказала она задумчиво, — и, вероятно, никогда не пойму. Вы прячетесь от меня, как улитка. Я могла бы поклясться, что вы не были влюблены в Маргарит тем летом, и я убеждена, что могла бы тогда как-то помочь вам, а она нет.

— Но ведь вы уже были помолвлены с Уолтером, — ответил Тони, стараясь сохранить шутливый тон.

— Я бы сумела выпутаться, если бы вы попросили моей руки.

Он не ответил, а она продолжала:

— Я давно присматриваюсь к вам обоим и вижу, что вы друг друга не понимаете. Между вами нет настоящей близости.

Тони сделал протестующий жест, но она прервала его с неожиданной грубостью:

— О, я не сомневаюсь, что вы более или менее ладите друг с другом в постели. Точно так же, как Уолтер и я и сотни других супружеских пар. Но в вас обоих чувствуется какая-то неудовлетворенность, и хотя отношения у вас как будто хорошие и дружеские, на самом деле вы совсем не подходите друг к другу. Вы друг друга недооцениваете.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Тони, несколько испуганный ее проницательностью, но вместе с тем явно заинтересовавшись ее словами.

— Вы втайне оба презирает» друг друга. А между тем Маргарит была бы прекрасной женой для человека другого склада, вроде Уолтера, например. Он честолюбив, ему везет по службе — он скоро будет помощником министра, — он жаждет общественного признания и завоевывает его. Он прекрасно входит в общую схему вещей, а это именно то, чем восхищаются такие женщины, как Маргарит, то, чего они требуют от мужчины. А вы под эту марку не подходите! И я тоже. Вы непрестанно разочаровываете Маргарит, так же, как я разочаровываю Уолтера.

Я так же мало гожусь в жены преуспевающему мужчине, как вы на роль преуспевающего мужа. Вы не деловой человек, Тони. Вы это знаете не хуже меня.

И вы несчастливы. Вы сейчас не так издерганы и несчастны, как тогда, когда мы только что познакомившись с вами, но если вы воображаете, что удовлетворены своей жизнью, то обманываете самого себя.

Энтони подумал, что ему не следует упускать возможность увести разговор подальше от щекотливой темы личных отношений.

— Может быть, вы правы, говоря, что я не вполне удовлетворен своей жизнью, — сказал он осторожно, — но вы сильно заблуждаетесь, считая причиной этого Маргарит. Женщины всегда воображают, что они единственные виновницы мужского счастья — primum mobile [101] всей нашей жизни, высшее благо. Вы подошли гораздо ближе к истине, сказав, что я не деловой человек. Я никогда им не был и не буду. С точки зрения житейского здравого смысла мне, как говорится, «везет». С точки зрения рациональной оценки человеческого труда я получаю непомерно много за то, что ничего особенного не делаю. Этим я обязан тому, что я мистер Маргарит. Я живу своего рода синекурой. Правда, я достаточно умен, чтобы понимать происходящее и даже вносить предложения, которыми иногда руководствуются. Но мое назначение — это заботиться о Маргарит, которую надо обеспечить всем, а во всем остальном мне разрешается отойти на задний план. Несколько тысяч фунтов, полученных мною по наследству, которые я вложил в дело, фактически очковтирательство. Если бы не Маргарит, они бы потребовали с меня по крайней мере тысяч пятьдесят.

• Предыдущая
• 66/126
• Следующая