Первая весна - Матвеев Герман Иванович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/53
• Следующая

На доске и в тетрадях появились ещё одно число и цифра.

— В это время первые ростки, с которых были срезаны верхушки первого мая, продолжали расти. Они имели корни, поэтому росли быстрей и через десять дней выбросили боковые побеги, или, как их иначе называют… Например, у помидоров?

— Пасынки! — хором ответило несколько голосов.

— Верно! Установим для задачи, что были оставлены три листочка. Значит, два пасынка можно срезать и посадить для укоренения, а третий оставить. Через десять дней с него можно будет срезать верхушку, а ещё через десять — снова два пасынка. Таким образом, мы установили уже какое-то правило. Это правило нужно понять, прежде чем решать задачу. Каждый росток или черенок — будь то срезанная верхушка или боковые пасынки, требуют двадцать дней для того, чтобы с них можно было опять срезать черенки. Но если они уже имеют корни, то срок для срезки сокращается наполовину. Десять дней! Понятно вам?

— Понятно! — хором ответили ребята.

— Ну а если понятно, то слушайте дальше. Десятого апреля с двух клубней снято двадцать ростков. Это мы записали! Двадцатого апреля ещё двадцать… Я сейчас говорю только о клубнях. Первые ростки в это время тоже растут, — пояснил он. — Первого мая ещё двадцать ростков. Десятого мая тоже двадцать. Двадцатого мая ещё раз двадцать. Первого июня клубни картофеля, вместе с выросшими ростками, разрезали и посадили… Следовательно, последний раз двадцать. Записали? Не забывайте записывать числа, когда сняты и посажены ростки для дальнейшего размножения черенками. Это очень важно, — предупредил он.

— Павел Петрович, числа не те… — сказал Ваня, глядя на доску, где учитель записывал столбиком числа месяца и количество ростков.

— Это неважно, Рябинин. Я нарочно округляю числа, чтобы легче было считать. Пускай на практике каждый черенок укореняется и растёт две недели, а мы будем считать двадцать дней. У нас на корнях они будут расти шесть-семь дней, а мы считаем десять, — пояснил он и снова обратился к классу: — Записали? Запишите ещё, что срок последней операции — первое июля. Первого июля можно срезать последние черенки и подсчитать общее число полученных растений.

— Павел Петрович, а это может быть? — спросил Новожилов.

— Что именно?

— А вот столько растений получить?

— Конечно, может быть. Если сомневаешься, то попроси Рябинина показать.

— И картошка на них будет?

— Если будут растения, почему же не быть клубням? — в свою очередь спросил Павел Петрович и продолжал: — Сколько будет клубней, мы увидим осенью. А сейчас попробуйте подсчитать, — сколько можно получить растений с двух клубней картофеля до первого июля?

Задача показалась ребятам простой и лёгкой. Некоторые ученики начинали решать её сразу же после ухода директора, но тут же споткнулись, запутавшись на первых ростках.

К концу учебного дня „картофельную“ задачу решала вся школа. Любителей математики она заинтересовала хитроумным ходом исчислений, остальных поразила возможностью, которой обладало это, известное всем, скромное растение. Откуда у картофеля берётся такая громадная жизненная сила и где её предел?

Сегодня Ваня проснулся с особым, тревожным чувством. Друзей своих он ждать не стал. Ему хотелось быть одному и подумать. После уроков назначен сбор отряда, и он должен выступить.

К докладу Ваня готовился заранее. Ещё раз прочитал книгу, привезённую из Ленинграда, вспомнил историю картофеля, рассказанную Марией Ивановной, лекцию Степана Владимировича во Дворце пионеров. Доклад написал, исправил, дважды переписал и поэтому помнил его наизусть.

Верочке Фоминой доклад понравился. Прочитав, она исправила несколько ошибок и сказала: „Настоящий научный доклад“.

Понравился он и деду, и ребятам. Только после такой проверки Ваня решился показать доклад Марии Ивановне. Вчера вечером он подкараулил её на улице. Она возвращалась с поля и, видимо, сильно устала, но по улыбке и весело блестевшим глазам мальчик понял, что настроение у неё хорошее.

— Здравствуйте, Мария Ивановна!

— Здравствуй, Ванюша. Письмо шефам отправил?

— Нет. Ребята еще пишут… Я вас хотел спросить про другое… Завтра у нас будет пионерский сбор…

— Знаю.

— Вот я доклад написал…

Мария Ивановна взяла из рук мальчика тетрадь и, замедлив шаги, углубилась в чтение. Прочитала быстро.

— Ну так… — сказала она с улыбкой. — Сядем вон там, поговорим.

Возле дома Буяновой были сложены брёвна, на которых они и устроились.

— Что же тебе посоветовать, Ванюша?. — задумчиво начала Мария Ивановна. — Ты проделал большую и полезную работу. Это всё верно… Но мне бы хотелось, чтобы ты затронул души ребят, взволновал бы их и заставил серьёзно подумать о своём будущем. Выбрать профессию, правильно найти своё место в жизни, чтобы полезно и счастливо прожить — это очень и очень серьёзный вопрос. О нём нужно думать и готовиться с детства. Я бы тебе посоветовала не столько делать доклад о картофеле, сколько рассказать о вашем, о колхозном труде. Вспомни, Ванюша, как вы начали эту работу. Ведь вам хотелось выращивать какие-то заморские диковинки, и вы презрительно отнеслись к картофелю. И это не только вы… Мне думается, что большинство ребят мечтают о чём-то необычном и не хотят видеть в самых простых, обыкновенных делах это необычное. Ребята мечтают о геройских подвигах и не понимают, что героические подвиги можно совершать каждый день и в каждом деле. Ребята мечтают стать лётчиками и не хотят быть трактористами. Многие из подростков собираются ехать в город и не хотят работать в колхозе. Почему? Им это неинтересно. Им нужно что-то такое особенное… И вот на вашем примере ты можешь очень убедительно показать, как они все ошибаются. Колхозный труд — здоровый и очень почётный труд — ждёт своих героев, своих учёных, своих новаторов. Они уже есть, но их мало. Их не хватает…

В голосе агронома слышалась досада и упрёк. Упрёк этот не относился к Ване, он и не представлял своей жизни вне колхоза, но если говорить о других, то он согласен. Действительно, многие ребята мечтают о какой-то лёгкой, интересной, необычной жизни и в ожидании её ничего не делают.

Мария Ивановна говорила долго. Ваня слушал с беспокойством. „Что же делать?“ — думал он, понимая, что нового доклада подготовить не успеет. В голове его произошла полная путаница. Затем он уловил главную мысль Марии Ивановны и скоро понял, о чём нужно завтра сказать пионерам.

Сейчас, шагая в школу, Ваня припоминал различные известные ему случаи из жизни колхоза и всё более убеждался в том, что Мария Ивановна права. Работа юннатов с картофелем может послужить хорошим доказательством того, что в самых обыкновенных вещах есть много необыкновенного. Нужно только по-настоящему знать и работать. И Ване самому захотелось сделать ещё больше, ещё интересней.

„Вот бы на самом деле вырастить тонну из двух-то картошек! — думал он, вспоминая слова Степана Владимировича. — Вот бы подивились все“.

Над головой послышался разноголосый нарастающий шум, и скоро он увидел громадную стаю стремительно и низко летящих диких уток.

— Что, домой вернулись! — крикнул Ваня, следя за быстрым полётом, и ему показалось, что птицы вперебивку кричат: „Здравствуйте! Здравствуйте!“

Часть уток отделилась и резко пошла на снижение к озеру. Другие продолжали полёт. Но вот и они свернули и широким полукругом устремились к воде. С сильным шумом и криком утки уселись на озере.

После уроков чуть ли не половина школы отправилась в зал на сбор отряда пятого класса. Картофельная задача сделала своё дело. Гостей собралось так много, что Ваня струхнул. Пришёл Павел Петрович и ещё несколько учителей.

Как всегда, торжественная линейка. Прерывающимся от волнения голосом, но чётко отдавали звеньевые рапорт председателю. Верочка стояла сбоку и с гордостью поглядывала на присутствующих. Обычно на сборах не было такого количества гостей.

Кончилась линейка. Пионеры отряда сели на места. Верочка пошепталась о чём-то с Павлом Петровичем и прошла к столу.

• Предыдущая
• 30/53
• Следующая