Кто посеял ветер - Нойхаус Heлe - Страница 82

• Предыдущая
• 82/108
• Следующая

– Шопен, – заметил Кем. – Не вполне профессионально, но очень даже неплохо.

Пия удивленно посмотрела на него и огляделась. Внутри дом тоже производил приятное впечатление. Обставлен он был со вкусом: антиквариат вперемежку с современной мебелью, картины экспрессионистов, висевшие на высоких стенах кремового цвета. Книжные полки в гостиной громоздились до самого потолка. В этом доме сразу ощущался уют. Звуки фортепьяно резко оборвались, и спустя несколько секунд в прихожей появился Штефан Тейссен.

– Проходите, пожалуйста. – Он не подал им руки, и было очевидно, что полицейские отнюдь не являются желанными гостями в его доме. – Моя супруга сейчас подойдет.

Пия и Кем последовали за ним в гостиную. Сесть им Тейссен не предложил.

– Это вы только что играли на фортепьяно?

– Да, – ответил Тейссен. – Это запрещено?

– Нет, не запрещено. – Кем улыбнулся. – Шопен. Вы хорошо играете.

В уголках губ Тейссена мелькнула довольная улыбка, и он немного расслабился. В этот момент в гостиную вошла женщина. Это, вне всякого сомнения, была мать девушки, которая открыла им дверь – такая же стройная, но лишенная девичьей свежести, придававшей прелесть довольно заурядному лицу ее дочери.

– Добрый день, госпожа Тейссен. – Пия предъявила ей свое удостоверение. – Где сейчас Марк? Нам необходимо срочно поговорить с ним.

– А по какой причине? – Госпожа наморщила лоб и быстро взглянула на мужа. – Он опять что-нибудь натворил?

– Мы предполагаем, что он причастен к двум убийствам. – У Пии не было ни времени, ни желания разводить церемонии.

– С чего вы это взяли? – с возмущением спросил Штефан Тейссен.

– У нас есть для этого определенные основания, – уклончиво ответила Пия. – Так где же он?

– Я не знаю. – Госпожа Тейссен пожала плечами. – Марк не сказал, когда вернется.

– Нам известно, где он был сегодня утром, – сказала Пия. – А именно, в доме Фридерике Францен и Яниса Теодоракиса. Это нас немного удивило.

– А что тут такого? Марк работает у госпожи Францен в приюте для животных, – возразила мать. – После того случая с автомобилями…

– Что конкретно вам нужно от нашего сына? – бесцеремонно перебил Штефан Тейссен жену. – В чем вы его обвиняете?

Сейчас Пия не могла понять, почему поначалу Тейссен вызывал у нее симпатию.

– Послушайте, – сказала она назидательным тоном. – Похоже, вас все это не особенно интересует, но неделю назад в здание вашей фирмы проник взломщик, и погиб ваш ночной сторож. Мы подозреваем, что ваш сын имеет к этому какое-то отношение. Поэтому мы хотим задать ему ряд вопросов.

– Но ведь Марк не имеет никакого отношения к смерти Рольфа, – вмешалась госпожа Тейссен. – Он…

Поймав на себе взгляд мужа, она запнулась на полуслове.

– Мы это отнюдь не утверждаем, – сказала Пия и посмотрела на Штефана Тейссена. – Но каким образом в распоряжении господина Теодоракиса оказались сфальсифицированные результаты экспертиз и распечатка конфиденциальных сообщений электронной почты, из-за которых у вас возникли трудности на собрании в Эльхальтене? Возможно такое, что Теодоракис настроил вашего сына против вас и уговорил его проникнуть в здание «ВиндПро»?

Лицо Тейссена оставалось непроницаемым.

– Мой сын не мог это сделать, – холодно произнес он. – А сейчас, пожалуйста, покиньте мой дом.

– Почему ваш сын разъезжает на мотороллере, зарегистрированном на имя Рольфа Гроссмана? – невозмутимо поинтересовалась Пия. – Откуда у него раны на лице? Где он находился в ночь на пятницу? Где он находится сейчас? Насколько мне известно, ему шестнадцать лет, и вы пренебрегаете своими обязанности по надзору за несовершеннолетними детьми, если не знаете этого.

– Мотороллер Марка украли, – сказала госпожа Тейссен. – И мой брат ничего не имел против того, чтобы он ездил на его машине.

Несколько секунд стояла полная тишина.

– Ваш брат? – в изумлении переспросила Пия. – Рольф Гроссман был вашим братом?

Госпожа Тейссен нерешительно кивнула, видимо осознав, что ее слова могут не понравиться мужу.

– Где вы находились сегодня утром, господин Тейссен?

– Дома, – ответил тот. – Потом провел несколько часов в офисе и около трех часов назад опять вернулся домой.

– Спасибо. – Пия кивнула головой. – На этом закончим. Приятного вечера.

– Вы меня совершенно не интересуете, господин Теодоракис, – усталым голосом произнес профессор Дирк Айзенхут. Он сидел на стуле рядом с кроватью Яниса. – Вы мне абсолютно безразличны. Но я боюсь, что вы не понимаете, насколько важно для меня разыскать Аннику Зоммерфельд.

Янис в ужасе смотрел на него. Его сердце бешено колотилось, словно хотело выпрыгнуть из груди. Он скосил глаза на сигнальное устройство вызова медсестры, но оно находилось слишком далеко, чтобы он мог быстро до него дотянуться.

– Вы упомянули ее имя и, я уверен, знаете, где она находится. – Айзенхут провел ладонями по лицу и волосам и тяжело вздохнул. – Я не хочу никакого шума и поэтому спрашиваю вас еще раз, совершенно спокойно: где Анника? Какое вы к ней имеете отношение?

К кровати подошел второй мужчина. Темные очки на его лице отсутствовали, но Янис был уверен, что это один из тех типов, которые утром калечили его.

В палате повисла тишина. Из-за закрытой двери доносились приглушенные звуки голосов и смеха. Если он позовет на помощь, наверняка кто-нибудь заглянет. Но что это даст? Он не имел возможности убежать и спрятаться. Айзенхут со своими костоломами найдут его. Дело приняло очень серьезный оборот.

– Послушайте, господин Теодоракис, – сказал Айзенхут после паузы. – Я цивилизованный человек и ненавижу насилие. И поэтому делаю вам предложение. Я помогу вам, если вы поможете мне.

Он говорил так тихо, что Янис с трудом разбирал его слова.

– Из-за осуществляемой вами активной деятельности, направленной против создания парка ветрогенераторов, ваш бывший шеф не очень хорошо отзывается о вас. В настоящее время его юридический отдел готовит против вас судебный иск за разглашение тайны и нарушение статьи о молчании после расторжения трудового договора. Кроме того, Тейссен еще собирается подать против вас иск за клевету и распускание порочащих слухов. Независимо от того, чем все это кончится, ваше имя останется запятнанным и вас наверняка уволят. В банках трепетно относятся к репутации своих служащих. Но Тейссен мне кое-чем обязан. Я могу уговорить его не подавать эти иски. С другой стороны, я могу позаботиться о том, чтобы вы потеряли работу и никогда ее больше не нашли, ибо у меня имеются связи со многими очень влиятельными людьми. Я предлагаю вам сделку: вы расскажете мне то, что меня интересует, и за это больше никогда меня не увидите.

Янис судорожно сглотнул. Угроза была недвусмысленной. У него не оставалось выбора.

Солнце скрылось за кронами деревьев. В палате стало темно, но это, казалось, не мешало ни Айзенхуту, ни его спутнику.

– Ника появилась у нас несколько месяцев назад, – заговорил Янис, запинаясь и шепелявя из отсутствия зубов. – Она с детства дружит с моей подругой. По ее словам, она переутомилась на работе и поэтому уволилась.

Он рассказал все, что знал о Нике. Ему было совершенно безразлично, что теперь из-за него ей угрожает опасность. Неожиданно в его душе поднялась волна ярости в отношении ее. Разве не она виновата в том, что он сейчас лежит здесь? Почему она нашла себе убежище именно у них? Его не интересовало, с какой целью ее разыскивал Айзенхут. Если рассказать всю правду о Нике, его оставят в покое, и он сможет жить дальше без страха.

– Я думаю, она спряталась у Боденштайна, – заключил Янис свой рассказ, будучи совершенно измотанным. – Она сбежала среди ночи, не воспользовавшись ни автомобилем, ни велосипедом. Пешком, через лес, это полчаса пути. Да, я уверен, что она скрывается в усадьбе Боденштайна, полицейского. Я недавно видел их вместе.

– Они не имеют ни малейшего представления о том, где их сын, – сказала Пия с усмешкой, садясь в автомобиль. – Говорю тебе, он наверняка имеет какое-то отношение к взлому и смерти Гроссмана.

• Предыдущая
• 82/108
• Следующая