Злыднев Мир. Дилогия (СИ) - Чекрыгин Егор - Страница 66

Оставался Большая Шишка. Мог ли он продаться? Конечно мог. Да и что с него взять? Ведь в последнее время он был не столько солдатом, сколько купцом, а купцам свойственно продавать и продаваться. Да и до этого, еще в «той» армии Добра, – его хозяйственные таланты выделялись куда заметнее чем военные.

А если учитывать еще его скажем так…, – не слишком почетное происхождение. (А Вождь, будучи по происхождению благородным, не мог не верить что многие качества передаются по наследству). Да еще и некоторая, скажем так, – «моральная нечистоплотность», сплошь и рядом проскальзывавшая в рассказах Большого Шишки, (например о том, каким образом он обеспечил Армия продовольствием), и те идеи, которые случалось озвучивать Большому Шишке, (уход в разбойники, например)….. То получалось, что роль предателя, ему подходила больше других.

И именно его образ, – здорового, туповатого, но по‑крестьянски хитрого и жадного жлоба, Вождь чаще всего представлял себе, когда размышлял о предателе.

Но и Большому Шишке, Вождь не мог предъявить ни малейших профессиональных претензий. Армия была всегда сыта, превосходно экипирована и вооружена. То что лопал из своего котелка простой солдат в этой Армии, – в старой армии Добра нечасто видел и офицер. И даже на самых быстрых и беспощадных маршах, обоз всегда поспевал за войском, успевая обеспечить Армию всем необходимым. Вождю хватало ума и опыта, чтобы понять каких нечеловеческих усилий и талантов это стоило, и обвинить Большого Шишку ему было не в чем. Он так же чувствовал, что не смог бы обвинить Большого Шишку в утаивании хотя бы одного золотого из собранного Армией добычи. А стараниями того же Большого Шишки, – добыча эта была совсем не малой. Более того, умелые и предусмотрительные действия Большого Шишки, который еще до кризиса успел расплатиться из этой добычи со всеми долгами Армии и заготовить материальные ресурсы для долгой, продолжительной войны, составляли немалый вклад в последние победы Вождя.

Так что, по большому счету, никого из этих троих, Вождь не мог назвать предателем, а это значит, что таковым, мог оказаться каждый из них.

Сражение началось как‑то странно. Во‑первых, – вечером, когда до захода солнца, оставалось всего несколько часов.

Вторая странность, заключалась в том, что последние, кто узнал о начавшемся сражении, были командиры обеих армий.

А началось все, – как простая схватка, между высланными в разведкупередовыми отрядами. Обычная стычка десятка копейщиков с десятком меченосцев. Звон мечей, услышал другой отряд и пришел на помощь. Потом пришла подмога позванная отправленным в штаб гонцом, успевшим оповестить о бое встреченную по дороге сотню. Другая сотня, услышав шум боя пришла сама. Потом, подкрепление подтянулось и к той и к другой стороне, и вскоре на небольшой пустоши, с одной стороны обрезанной клином болотистого леса, а с другой довольно приличных, (для этой местности), размеров речкой, завязалась нешуточная драка.

Ни для Вождя, ни для Ярла было невыгодно начинать драку именно сейчас. Обе армии оказались в этой малозаселенной местности почти случайно, когда Армия, почти зажала войско Ярла и тому пришлось удирать в эти неизведанные земли.

Еще лет двести назад они стали очередной ареной больших разборок между магами. Здесь у них состоялось, что‑то вроде, «их» Большой Битвы. В результате чего, – окрестные земли оказались выжжены, полностью очищены от населения, а местами и от всего живого, включая растительность. А то что вырастало на выжженной земле, – и растительностью в обычном понимании этого слова нельзя было назвать. В общем, – народ предпочитал обходить эти края стороной и только отчаянное положение заставило Ярла отступить сюда, в надежде затеряться на просторах земли, в которую лет двести не заходил ни один человек.

Конечно Вождь немедленно бросился преследовать ускользнувшую добычу. Но в этой малознакомой местности, ее надо было не только догнать, но еще и разыскать. Осуществлявшая это преследование Армия оказалась сильно растянута и распылена на несколько отдельных частей.

Основная часть Армии и войска союзников, разбитые на несколько отрядов двигались в направлении северо‑запада, куда предположительно отступал Ярл. Двигаться большой массой, в этой дикой местности было невозможно и практически вся Армия шла отрядами примерно в тысячу бойцов. Связь между этими подразделениями поддерживалась плохо, в результате чего некоторые отряды сильно отстали, а то и вообще потерялись в местных лесах.

Несколько союзников, кстати отказались следовать за Вождем в эти «гиблые», по их мнению, края. Что как выяснилось в последствии, – оказалось не так уж плохо, поскольку снабжение Армии продовольствием и фуражом в данной местности было не самой простой задачей, и лишние рты были бы только помехой.

Естественно, что хлеба в этих давно покинутых местах нельзя было найти ни за какие деньги. Дороги как таковые тоже отсутствовали. И если передвигающиеся на своих или конских ногах солдаты еще худо‑бедно двигались вперед, – то обоз безнадежно отстал. Только благодаря усилиям Большого Шишки, догадавшегося создать несколько «чартерных караванов» из вьючных животных, которые догоняли основное войско и снабжали его продуктами из сильно отставшего обоза, – бойцы Вождя не голодали.

Куда хуже было с кормом для животных. Хотя за прошедшие двести лет, на этих землях выросли довольно солидные леса, а опушки и пустоши покрылись густой травой, – есть эту траву кони, верблюды и мулы отказывались. Так что даже сено и овес для коней пришлось завозить с Большой земли. Почти вся армия спешилась и перегрузила полковой скарб с повозок на собственные спины. Высвободившиеся животные были переданы Большому Шишке, благодаря чему он все‑таки сумел организовать движение вверенной ему команды и спустя несколько недель основной обоз все‑таки почти догнал Армию.

Кавалерия же, тем временем была вынуждена умчалась куда‑то далеко к востоку, где в степях ей было легче добыть пропитание для своих коней.

А Полк Лучших, загрузив на свои спины все необходимое для «автономного плавания» имущество, – бросился в изнурительный марш, пытаясь обогнать и обхватить противника с фланга. Так что ко времени внезапно начавшийся битвы, связь с ним была потеряна, известно было только что он находится где‑то сильно западнее.

У Ярла тоже дела обстояли не лучшим образом. Последние неудачи и отступление в гиблые земли, подорвали дисциплину в его войсках. Часть солдат уже дезертировала, а остальные представляли скорее людскую массу, чем готовое к битве войско. Лишь те ветераны, с которыми он прошел свой путь из грязи, обратно в князи, еще полностью подчинялись ему. Конечно, для такого человека как Ярл, взять под контроль остатки своего войска, было лишь делом времени, но этого времени у него как раз и не было.

Так что, – оба военачальника предпочли бы собрать свои армии в единый кулак, подыскать позиции получше, провести разведку…., – но. Но, – таково было напряжение последних недель, так сильна усталость от бесконечных переходов, так вымотаны нервы ожиданием грядущей битвы, – что люди бросились убивать, едва завидев друг друга.

И тут не было места и времени для хитрых маневров. Никто не разрабатывал диспозиций и не составлял плана сражения. Сразу началось стихийное побоище. Какое‑то безумие охватило и дисциплинированных солдат Вождя, и наемников Ярла, раньше не слишком‑то рвавшихся умирать за идею. Усталость от долгих переходов под бесконечными дождями, постоянного напряжения и ожидания битвы, – спустили какую‑то пружину в людских душах. После чего их, подобно выпущенной из арбалета стреле, уже невозможно было остановить.

Все время подходили новые отряды, влекомые к полю битвы звуками сражения. Они подходили и с ходу ввязывались в бой. Пустошь уже не вмещала всех желающих подраться. Дрались и в лесу, прорубаясь к врагу сквозь буреломы и кустарник…. Дрались, стоя на высоком берегу, петляющей по долине речки. Те, кто не удержались на скользком от глины берегу, дрались стоя по пояс, а то и по горло в воде.