Самоучитель для бога. Дилогия (СИ) - Кривошеин Алексей - Страница 7

Егор поднялся на третий этаж, прошел по просторному помещению, заставленному столами. С некоторых пор зал разделяла декоративная перегородка. Знающие люди говорили, что за ней хитрая администрация прячется от налогов. Дескать, дешевле платить за два маленьких зала, чем за один большой.

Стоя в очереди, Егор оглядел зал. Тут же увидел высокого, стройного Графа! В миру Петр Иванович Графинов. И хотя он был ровесник Егора, отчего‑то тянуло называть его по имени‑отчеству. И не потому, что выглядит старо. А потому, что выглядит безупречно.

Как всегда, в строгом черном костюме, белой рубашке и при галстуке. Как всегда, самоуверенное до наглости выражение лица. В глазах высокомерная ленца. Несмотря на молодость, занимает немаленькую должность в заводоуправлении. Хотя все это благодаря папаше, тот у него замдиректора.

Граф шагал, аккуратно неся поднос. Что бы он ни делал, все выходило аккуратно и правильно. Его брюки всегда выглажены, туфли до блеска начищены, рубашка ослепительно белая и чистая. Волосы всегда уложены. Все движения выверены. Одно слово – Граф.

Граф прошел рядом, скользнул по Егору рассеянным взглядом, кивнул небрежно. Егор ответил неприязненным взглядом. Графа не любил. За его непрошибаемую безупречность, за его аристократичные манеры, за его умелое обращение с девушками. Когда Граф появлялся в обществе, все девушки сразу уставлялись на него. Среди девушек, смотрящих на Графа, была и его Настя. Именно поэтому он и не любил Графа. Она неизменно комментировала: ах какой красавчик, ах какой стильный, ах какой безупречный. А Егору в это время хотелось подойти к Графу, сбить его с ног и долго валять в грязи…

Насупившись, Егор хотел отвернуться, но тут появился еще один персонаж. Улыбаясь и качая бедрами, к Графу направлялась девушка. Словно солнышко спустилось с неба и катилось по столовой. Все мужчины, как по команде, раскрывали рты, прилипали глазами к какой‑нибудь части тела этого солнышка и никак не могли отлипнуть. Действовало это солнышко и на слабую половину человечества. Вот только чувства там были все больше злобные и завистливые.

Алла Волкова – еще одно совершенство. Фекла шутил: когда Алла и Граф собираются вместе, так и хочется подойти и нагадить. Потому как оба были слишком совершенными. Алла к тому же умела подчеркнуть свою красоту, подать себя. Никто ни разу не видел ее в чем‑то, хоть отдаленно похожем на то, что носили все остальные заводские девушки. Она неизменно была в чем‑то шокирующем, неповторимом и ярком. И тратила немалые средства на свою красоту. Солярии, тренажеры, дорогая косметика… У нее были роскошные волосы, которые водопадом струились по плечам. Неизвестно, какими шампунями‑бальзамами она их ублажала, но даже завистницы не могли отрицать, что с такими потрясающими волосами хоть сейчас рекламировать шампуни.

Аллу Егор не любил едва ли не больше Графа. Ибо, так же как и все, не мог оторвать от нее взгляда. Егор не мог себе этого простить. Даже когда Настя была рядом, стоило Алле пройти мимо – и Настю разом выдувало из головы. Он с трудом сдерживался, чтобы не повернуть голову вслед Алле.

Алла присела за столик Графа. Тот что‑то сказал, Алла рассмеялась.

Настроение, уже подпорченное в цехе, окончательно упало. Егор трусливо нырнул за перегородку раздачи, и она скрыла от него безупречную спину Аллы. Как ни пытался, не мог оторвать глаз.

Наконец он заполнил поднос и подошел к кассе. Кассирша, молодая девушка, шустро отстучала заказ, Егор расплатился. Он взял поднос, отошел от кассы и оглядел зал. Куда же сесть? Опять наткнулся на Графа с Аллой и поморщился. Уж точно подальше от этой парочки. Надо спрятаться от них за перегородкой. Зря, что ли, ее городили.

Только зашел за перегородку, обжегся о пылающую шевелюру. Тут же в уши ворвался звонкий, пронзительный голос. Фекла?!

Васька Феклистов, или просто Фекла, – маленький тощий паренек с огненной, словно пламя на ветру, шевелюрой. Беспокойный и вертлявый. Не заметить Ваську попросту невозможно.

Рядом с Васькой сидит молоденькая девушка, красная, как свекла. Фекла в своем репертуаре, наверняка опять похабщину рассказывал! И чего девушки в нем находят?

Егор завидовал Ваське. Тот сама бодрость и задор. И сам бурлит весельем, и всех окружающих затянет в этот водоворот даже без их ведома. Где бы ни появлялся Фекла, там сразу становилось шумно и весело. Егор так не умел.

– Здорово! А ты чего сегодня так рано? – приветствовал его Фекла. – Вы же там, как собачки Павлова, по звонку! – Он повернулся к девушке: – Представляешь, у них в отделе звонки подают! На работу, на обед… Даже в туалет по звонку ходят! Длинный и звонкий – по‑маленькому, несколько коротких и гулких – по‑большому…

Девушка подняла огромные серые глаза на Егора.

– Не слушай его! – фыркнул Егор. – Фекла такой, наплетет с три короба, потом не разгребешь! Лучше бы с девушкой познакомил.

– Марина! – тут же представил девушку Фекла. Та смутилась еще больше. – Практикантка…

– Здравствуй, Марина! – улыбнулся Егор. Он уселся, придвинул к себе тарелку с супом. – И о чем же вы тут беседовали?

– О любви! – патетически произнес Васька.

– К заводу! – поспешно добавила Марина. – Вася расписывал мне прелести вашего завода!

– А чего тогда красная такая? – Егор повернулся к Ваське: – Неужели про секс по чату рассказывал?!

– Салют, можно к вам?! – Приятный женский голос. Сердце Егора замерло, а потом бешено застучало. По телу прошла волна жара. Прямо позади него стояла с полным подносом Настя.

Настя – красивая, слегка полноватая девушка. Как всегда, в строгом деловом костюме. Черная юбка до колен, белая блузка и темный пиджак. У нее длинные черные волосы и немного раскосые синие глаза, непосредственно и даже наивно глядящие из‑под челки. Вздернутый носик придает лицу капризное выражение.

Егор суетливо вскочил, едва не перевернул поднос, то ли собираясь уступить место, то ли взять поднос у Насти.

Тут же сел, сконфузился ужасно. Настя настороженно оглядела Марину, потом улыбнулась дружелюбно – не соперница. Марина стушевалась и не произнесла больше ни слова.

– Отчего же нельзя, садись! – сказал Фекла. Сам уже расплылся в довольной улыбке – еще одна пара ушей для его болтовни.

– А с тобой, Егорка, я вообще не разговариваю! – сообщила Настя, демонстративно надув губки. – Я ему кричу, кричу, а он! И бросил одинокую девушку!

– Невиноватый я! – поспешил оправдаться Егор, – Это все работа!

– Так ты же говорил, что подлый монстр убит! – уличила Настя.

– Монстр восстал из мертвых и вероломно пленил меня! – грустно ответствовал Егор. – Я только‑только хотел тебя… э‑э… того, а он как накинется!!!

Он наткнулся взглядом на заинтересованную физиономию Феклы.

– Ты продолжай, продолжай! – замахал тот руками. – Только про «э‑э» и «того» подробнее, пожалуйста!

– Обойдешься! – заступилась за Егора Настя. – Ишь! Егорка ради этого бился с великим монстром, а ты на халявку желаешь!

– Ну Настя‑а! – обиженно загундосил Фекла, – Да я ради тебя любого монстра в бараний рог… Да я! Хочешь, я тебе татуировку покажу?

– Какую татуировку? – вскинула брови Настя.

– На бедре! – гордо сообшил Фекла. – Орел в лучах заката! Вон Марина уже видела!

Скромно молчавшая Марина густо покраснела.