Самоучитель для бога. Дилогия (СИ) - Кривошеин Алексей - Страница 8

– Ага! Орел, как же! – оживился Егор. – Не верь ему, Настя! У него там пьяный грузин изображен!

Васька возмущенно засопел, потом хитро прищурился:

– А откуда, интересно, ты знаешь? Неужели вчера в туалете подкрался! А я думаю, чего он сзади пристраивается!..

Фекла тараторил и тараторил, а Егор уже ничего не слышал. Перед ним была Настя! Он глядел на нее не отрываясь. Глядел на ее милое округлое лицо, полненькие румяные щечки, потрясающие волосы, нежные пальчики, держащие вилку. А какие у нее потрясающие губы…

Настя поднесла вилку с куском сосиски ко рту и подняла глаза. Встретившись взглядом с Егором, замерла. Глаза вопросительно расширились: «Ты чего?» «Какая ты красавица, – восторженно ответили блестящие глаза Егора! – Ты самая‑самая красивая, умная, милая, нежная! Лучше тебя нет!»

Настя улыбнулась, подмигнула Егору. Показала глазами на свою тарелку, потом на выход. «Ага! – молча прокричал Егор. – С тобой хоть куда, и никого нам не нужно…»

Егор весь издергался, пока Настя доедала обед. У самого аппетит отшибло напрочь. Сидел и глядел на Настю. Фекла беззаботно тараторил, Настя с Мариной то и дело фыркали. Васька расцветал от этого еще больше.

Наконец Настя опустошила свои тарелки, посмотрела на Егора.

– Мы пойдем! – тут же отреагировал он. Схватив грязную посуду Насти, он переставил ее к себе, потом накрыл ее поднос своим.

– Ух какой сервис, – обрадовалась Настя.

– Вы уже уходите? – Фекла на секунду отвлекся от Марины, которой перечислял признаки истинного боди‑арта. – Жаль!

Он проговорил это и снова повернулся к Марине. Та сидела все еще пунцовая.

Они встали и пошли. Настя шла первой, Егор следом. Краем глаза Егор заметил, что Граф с Аллой продолжают беседовать за своим столиком. Проходя рядом, Настя положила руку Графу на плечо и промурлыкала:

– Здравствуй, Петенька!

– Приветствую! – церемонно поклонился Граф. Рядом скалилась ослепительной улыбкой Алла. Настроение тут же упало. Егор буркнул им что‑то неразборчивое и поспешил проскочить мимо. Но Настя не сразу пошла за ним, она приостановилась, чтобы перекинуться парой слов. Егору пришлось подождать.

Он стоял, скрипя зубами от досады. И что Настя нашла в этом чистоплюе? Егор нечаянно встретился глазами с пронзительными зелеными глазами Аллы. Та улыбнулась понимающей улыбкой. Словно видит его насквозь, понимает… и презирает. Егор почувствовал себя очень неуверенно под этим взглядом. «Если я захочу, – говорили эти глаза, – ты будешь у меня в ногах валяться и целовать кончики туфель».

Егор развернулся и пошел к выходу. Сзади раздался удивленный голос Насти, топот ее каблучков.

– Егорка! Подожди! – Она догнала его и подхватила под руку. – Куда ты так спешишь? Нам с Петенькой нужно было обсудить одну тему!

– Без меня обсуждайте! – буркнул Егор, злясь уже на себя.

– А‑а, ты ревнуешь! – обрадовалась Настя и погрозила ему пальцем. – У какой! Ревнуля!

Егор почувствовал ее руку в своей. Настя положила голову на его плечо и что‑то счастливо замурлыкала. Сердце Егора остановилось, он даже дыхание задержал, страшась спугнуть момент. Тут же позабыл и про Графа, и про Аллу. Весь мир исчез.

Они вышли на улицу, оглядевшись, нырнули за угол столовой. Там, за мусорными контейнерами, за густыми кустами и парой тополей пряталась старая скамейка. Здесь в это время никого не было. Это было их место.

Настя крепко прижалась к нему, прошептала, обжигая дыханием ухо:

– Милый! Я так по тебе соскучилась!

– Я тоже! – ответил Егор. Хотел сказать что‑то еще, но губы Насти не дали договорить. И только бездомная кошка видела из кустов это безобразие, недопустимое на режимном заводе за колючей проволокой.

После работы Егор выбежал из проходной и кинулся на остановку. Сегодня предстояла деловая встреча. С девушкой! С молодой, судя по голосу в телефонной трубке.

Зовут Милой. Встреча была назначена на шесть вечера у памятника дедушке Ленину в парке на набережной.

Несмотря на час пик и пробки на дорогах, опоздал совсем чуть‑чуть. Правда, пришлось бежать сломя голову. Выскочив на площадь, еще издалека начал приглядываться. У памятника, как всегда, воркуют несколько парочек, но одинокая девушка только одна.

Мила оказалась маленькой, симпатичной девчонкой, на вид очень молодой. Лет шестнадцати, если не меньше. И одежда под стать. Светлый топик, узкие разноцветные джинсики и кроссовки на высокой платформе. На Егора взглянули огромные голубые глаза. Пухлые губки, озорной носик – все это создавало впечатление непоседливой девчонки. Длинные светлые волосы собраны в хвостик.

– Здравствуйте! – робко поздоровалась она, как‑то угадав, что это именно тот, кого она ждала.

– Привет! Угадала, это я! – улыбнулся Егор. Он почему‑то сразу перешел на «ты». Она улыбнулась в ответ. Носик смешно сморщился, словно она хотела чихнуть. – Пойдем сядем на скамеечку! Чего стоять зря! – предложил Егор, чтобы завязать разговор. Общаться с новыми людьми ему нравилось. Собственно, для этого он и давал объявление в газете. Очень приятно, когда на него откликаются такие славные девочки.

Они отошли от памятника и уселись на скамейку. Вокруг шумели на ветру тополя. По дорожкам прогуливались мамаши с колясками. Егор тут же представил, как Света с Юлей будут ходить вдвоем, толкая перед собой коляски. На душе сразу потеплело. У памятника обнималась парочка. Егор взглянул на них завистливо, вспомнил Настю и вздохнул. Со стороны реки донесся отдаленный рев моторной лодки.

– Как славно, – зачастила тем временем девушка, – что вы пришли! Я думала, что не придете. А вы пришли! Славно! Понимаете, у меня серьезное дело, и я вам позвонила! Вот сейчас нужно как‑то… да?

Егор заслушался звонким голоском – словно колокольчик звенит.

– Ну что ж! Рассказывай! – подбодрил ее Егор. Мила ему сразу понравилась. Сидит, скромно поджав ножки, глазки застенчиво опустила, хотя нет‑нет да и мелькнут сквозь реснички голубые искорки.

– Мне нужны от вас кой‑какие услуги! – важно заявила Мила. Уже немного успокоилась и перестала тараторить. Она сидела к Егору боком, теребила поясок на джинсах и упорно глядела на свои руки. – Я чувствую… вернее, я знаю, что только вы мне поможете. Мне говорили, что вы творите чудеса…

– Ну чудеса не чудеса, но девочки обычно остаются довольны! – не без гордости заметил Егор. – Как ты предпочитаешь? Трогательно и нежно? Или обжигающую страсть? Любовь? Бурлящий вулкан?

– Я… даже как‑то… – совсем смутилась девушка. – Понимаете, я первый раз… неопытна в этих делах.

– Зато я очень опытен! – заверил Егор. – Смелее! Я тебе помогу! Только скажи, что нужно!

– Мне нужно объяснение в любви! – Мила решилась наконец посмотреть Егору в глаза. Тут же смутилась и опять занялась пояском. Проговорила тихо: – Да! В любви!..

– Так! Давай информацию о человеке, которому хочешь признаться в любви! Чем больше я о нем узнаю, тем качественнее будет признание! Я, конечно, могу написать и так, но это будет чистейшей воды штамповка. Тебе ведь не нужна штамповка? Поэтому расскажешь мне об этом человеке! Какой он, что его отличает от других, за что ты его любишь… – Егор сел на своего излюбленного конька. Рекламировать свои способности мог часами. Особенно если клиент – симпатичная девушка, – Если ты не пошла и не купила обычную открытку с обычным стишком, то, значит, тебе нужно нечто оригинальное. Чтобы хватало за душу! Чтобы сердце рвалось из груди и сияло как звезда!

Егор говорил и говорил. Мила глядела на него во все глаза, позабыв о застенчивости. Только и делала, что молча кивала. Егор с детства любил писать стихи. Было время, он даже собирался заняться этим профессионально Его поэма все еще пылилась где‑то среди старых тетрадок. Потом он поступил в университет на машиностроительный факультет. И стал инженером‑конструктором. Надеялся найти творческую работу, а нашел гору бумаг и бюрократию.