Книга судьбы - Паринуш Сание - Страница 40

• Предыдущая
• 40/106
• Следующая

Хамид отсутствовал уже два месяца, известий я от него не получала. Конечно, поскольку он сразу меня предупредил, я особо и не волновалась, но начали беспокоиться его родители. Я вынуждена была врать им: дескать, он звонил, все хорошо, но он не знает, сколько времени еще займет эта работа.

– Но что это за работа? – раздраженно переспрашивала его мать. Обернувшись к супругу, она требовала: – Зайди в типографию и выясни, куда они его послали и почему так надолго.

Еще две недели. Однажды мне позвонил незнакомый человек и сказал:

– Простите за беспокойство, я хотел узнать, не ли новостей о Шахрзад и Мехди?

– О Шахрзад? Нет. А кто вы? – спросила я.

– Я ее брат. Мы очень волнуемся. Они сказали, что едут на две недели в Мешхед, но прошло уже два с половиной месяца, и мы ничего о них не слышали. Моя мама ужасно встревожена.

– В Мешхед?

– Они туда поехали или нет?

– Я не знаю. Я думала, они в Резайе.

– В Резайе? Это же вовсе не по пути в Мешхед.

Я пожалела, что проговорилась, и поспешила неуклюже исправить сказанное:

– Нет, я, должно быть, ошиблась. Кстати, кто дал вам этот номер?

– Не пугайтесь, – сказал он. – Номер мне дала Шахрзад: сказала, что в случае крайней необходимости только по этому телефону кто-нибудь нам ответит. Это же дом Хамида Солтани?

– Да, это его дом. Но я тоже не располагаю никакими сведениями.

– Пожалуйста, если вам будет что-то известно, позвоните мне. Матушка извелась от тревоги. Я бы не стал вас беспокоить, если бы не был вынужден.

И я тоже начала волноваться. Куда же они отправились? Где они, почему не могут хотя бы позвонить, чтобы успокоить близких? Хамиду, наверное, все равно, но Шахрзад не казалась мне настолько безразличной и невнимательной.

Деньги кончились. Я потратила деньги, которые оставил мне Хамид, и все свои сбережения. Чтобы заплатить за лечение в больнице, пришлось одолжить у отца, а к отцу Хамида я не могла обратиться – не хотела напугать его еще больше. Я даже у госпожи Парвин немного позаимствовала, но и эти деньги, разумеется, кончились.

Неужто Хамид совсем не задумывался, как и на что мы живем? Или с ним что-то случилось?

Прошло три месяца. Никакое мое вранье не могло уже утешить мать Хамида. С каждым днем я и сама все больше тревожилась. Его мать все время плакала и приговаривала: “Я знаю, с моим сыном случилось что-то ужасное, иначе он бы позвонил мне или написал”. Она старалась не говорить ничего такого, что могло бы меня расстроить, но я понимала, что свекровь считает меня виноватой. И ни она, ни я не осмеливались высказать вслух опасение, что Хамида могли арестовать.

– Давайте позвоним в полицию, – предлагала Манижэ.

В ужасе отец Хамида и я дружно прикрикнули на нее:

– Ни в коем случае, мы только хуже наделаем.

И с полным пониманием переглянулись.

Мать Хамида все бранила и кляла его дурных приятелей.

– Дорогая Масумэ, – обратился ко мне свекор, – есть ли у тебя телефон или адрес кого-нибудь из его друзей?

– Нет, – сказала я. – Они, видимо, все вместе уехали. Некоторое время назад позвонил человек, представился братом Шахрзад. Он тоже беспокоится и хотел бы что-нибудь выяснить. Но он сказал странную вещь: сказал, что Шахрзад и Мехди поехали в Мешхед, а Хамид говорил мне, что они едут в Резайе.

– Так, может быть, они не вместе. Может быть, у них разные задания.

– Задания?

– О, я не знаю.

Под каким-то предлогом его отец отвел меня в сторону и предупредил:

– Не говори ни с кем о Хамиде.

– Но ведь все знают, что он уехал по делам.

– Да, но не рассказывай, что он пропал. Говори всем, что он в Резайе, что на работу понадобилось больше времени, чем думали, и что он регулярно тебе звонит. Ни в коем случае не открывай, что все это время не получала от него вестей. Это навлечет подозрение. Я поеду в Резайе и постараюсь что-нибудь выяснить. Кстати, как у тебя с деньгами? Хамид оставил достаточную сумму на расходы?

Опустив глаза, я призналась:

– Нет, больничные счета все съели.

– Так почему же ты ничего не говорила?

– Не хотела вас огорчать. Я одолжила немного у родителей.

– О, не надо было! Ты должна была сказать мне.

Отец Хамида дал мне денег и велел:

– Немедленно верни долг своим родичам и скажи им, что деньги тебе послал Хамид.

Неделю спустя, усталый, разочарованный, отец Хамида вернулся из дальней поездки, так ничего и не узнав. Вместе с мужем Монир он обшарил все города в провинции Азербайджан вплоть до границы с Советским Союзом и не напал на след Хамида. И я себе места не находила. Вот уж не думала, что буду так беспокоиться за Хамида. В самом начале супружеской жизни он отучил меня ждать его возвращения, но на этот раз все было иначе. Слишком долго он не возвращался, и это уже становилось подозрительным.

Как-то ночью в конце августа меня разбудил странный звук. Погода все еще стояла теплая, и я оставила окна открытыми. Я прислушалась. Звук доносился с внутреннего двора. Я глянула на часы. Десять минут четвертого. В такой час Биби не стала бы выходить. В ужасе я подумала, что к нам забрался грабитель.

Сделав несколько глубоких вдохов, я собралась с силами и на цыпочках подошла к окну. В бледном свете луны виднелась тень автомобиля и трое мужчин во дворе. Они метались туда-сюда, что-то переносили. Я хотела крикнуть, но голос замер. Я просто стояла и глядела на них, пока не сообразила, что они не грабят дом – напротив, они что-то перегружали из автомобиля в подвал. Нет, это не воры. Я понимала, что мое дело – молчать и сохранять спокойствие.

За десять минут они управились с вещами, и тогда из погреба вылез четвертый. Даже в сумраке я не могла не узнать Хамида. В глухой тишине они вытолкали автомобиль со двора, Хамид закрыл дверь и пошел по лестнице наверх. Меня раздирали противоречивые чувства: облегчение и радость оттого, что он вернулся, ярость и гнев за то, что так долго отсутствовал. Так мать, отыскав убежавшего ребенка, сперва сильно бьет его по лицу, потом стискивает в объятиях и плачет. Хамид постарался бесшумно отворить дверь на верхней площадке. Мне захотелось сделать ему гадость – едва он переступил порог, я включила свет. Он отскочил и в ужасе вытаращился на меня. Опомнившись, пробормотал:

– Ты не спишь?

– О! Какой сюрприз! Как ты сюда попал? Заблудился? – съязвила я.

– Чудно! – вздохнул он. – Нечего сказать, тепло меня встречают.

– А какого приема ты ждал? Вот так нахальство! Где ты пропадал? Даже не позвонил ни разу. Надорвался бы, если бы черкнул короткую записку, хоть какое-нибудь известие о себе? Не подумал, что мы тут все изведемся от тревоги?

– Вижу я, как ты обо мне тревожилась.

– Да, я была так глупа, что переживала о тебе. Но ладно я – о родителях ты не подумал, о твоей бедной матери, об отце – они заболели от страха за тебя.

– Я тебе велел не поднимать суету. Предупредил, что работа может затянуться.

– Пятнадцать дней могут растянуться на месяц, но не на четыре. Несчастный твой отец, где он только тебя не искал. Я боялась, как бы с ним не стряслась беда.

– Искал меня? Где он меня искал?

– Повсюду! В больницах, в моргах, в полиции.

– В полиции? – тут он по-настоящему перепугался.

А меня подмывало озорство, хотелось причинить ему боль:

– Да, вместе с братом Шахрзад и родственниками других твоих друзей. Они разослали ваши фотографии в газеты.

Он побелел, как меловой утес.

– Сумасшедшая! Неужели ты не могла держать здесь все под контролем?

И он стал поспешно натягивать свои пыльные башмаки.

– Куда ты собрался? А полиции что сказать – что вернулся и не с пустыми руками?

Он уставился на меня с таким ужасом, что я чуть было не расхохоталась.

– Что ты несешь? Хочешь нас всех погубить? Здесь теперь небезопасно. Надо поговорить с товарищами. Вместе решим, что же нам теперь делать.

• Предыдущая
• 40/106
• Следующая