Ночь волчицы - Чуракова Оксана - Страница 47

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая

— Для Гаэлии наступают новые времена? — состроив гримасу, повторил Мьолльн.

— Да, даже позволю себе сказать, что Гаэлия становится взрослой, — с улыбкой прибавил Великий Друид. — Те, кто творил историю до сих пор, исчезнут или уже исчезли. Мы, друиды — и это уже началось, — станем лишь тенью прошлого. Исчезли правители — Эоган, Амина, Руад, Бизаньи, а скоро придет черед Ал'Роэга и Мерианда Мора… Гаэлия освобождается от отцовской опеки. Карла Бизаньи убила своего отца. Алеа уничтожит Мойру. Все это исчезнет. Не так ли, Алеа?

Девушка закусила губу. Видение Киарана было так похоже на правду. Она бы никогда не отважилась говорить такое своим друзьям, а ведь именно это сейчас и творится. По крайней мере, отчасти. Она медленно кивнула.

— Что значит вся эта чепуха? — воскликнул Эрван, который никак не мог успокоиться.

Магистраж редко выходил из себя. Но он волновался и боялся, как бы Алее не пришлось ввязаться в войну более страшную, чем было до сих пор, эта тревога не давала ему покоя.

— Мы должны отправиться в Провиденцию, — тихо сказала Алеа слушателям, потрясенным речью Киарана.

— Алеа, — горячо заговорил Эрван, — ты хочешь, чтобы мы с друидами одни пошли в Провиденцию, где готовится война десятков тысяч человек?

— Эрван, мы не сможем остановить эту войну. Я хотела бы предотвратить гибель этих солдат, но уже слишком поздно.

— И все это — наступление новых времен? — взъярился Эрван, в гневе от того, что нельзя помешать войне. — Мы позволим умереть нашим братьям ради новых времен?

— Дело не в том, чтобы позволить умереть, а в том, чтобы принять новую жизнь, — ответил Киаран.

— Слова, достойные друида! — вскричал Эрван яростно.

— Эрван, — нахмурилась Алеа, — мы не сможем помешать этой войне. Если мы пойдем туда с твоей армией…

— Твоей армией! — поправил магистраж

— …С моей армией, убитых будет гораздо больше.

— К сожалению, я считаю, что Алеа права, — вмешался Фарио. — Мы всего лишь третья сила. Все, что мы можем, — это примкнуть к той или другой стороне. Но не предотвратить битву.

— Зато мы можем повлиять на ее исход, — прибавила Алеа, беря магистража за руку.

— Но как? — спросил тот, уже успокоившись. — Как мы можем изменить исход войны, когда она уже завершится?

— Мы уже начали, Эрван. И нам останется только пожинать плоды того, что мы посеяли в самом начале. Последний раз доверьтесь мне. Пойдемте со мной в Провиденцию. Вы будете мне нужны.

— Мы, а не горстка солдат? — ввернул Эрван, но Алеа видела, что на этот раз он шутит.

Его дурное настроение улетучилось так же быстро, как появилось. Эрван был магистражем, человеком, полагавшимся на рассудок, и он уже осознал, что зря вышел из себя. В этом его часто упрекал отец. Сохранять присутствие духа — вот о чем нужно было помнить всякую минуту.

— Нет, — улыбнулась Алеа. — Только вы. Мои друзья. Мы снова отправимся в путь.

— Как в старые добрые времена! — усмехнулся Мьолльн. — Ахум. Сколько нас? Эрнан, Киаран, Лоркан, Фингин, Шехан, Одран, Кейтлин, Эрван, ты и я. Десять! Получается десять!

— Вы не хотите, чтобы нас сопровождали друиды и наши магистражи? — спросил Архидруид. — Нам бы не очень хотелось расставаться со своими магистражами.

— Нет, — повторила Алеа. — Десять. Это хорошее число.

— Самильданах и ее девять спутников! — воскликнул Мьолльн. — Получится хорошая песня!

— Когда ты хочешь идти? — спросил Эрван, с тревогой ожидая ответа девушки.

Она улыбнулась:

— Завтра.

Природа с каждым днем все хорошела, одеваясь в цвета осени — оранжевый, красный, желтый, сиреневый, пурпурный. Листья и трава окрашивались, как под кистью бизанийского художника, по мере того, как дни становились все короче. Деревья готовились к зиме, избавляясь от пестрой одежды и раскладывая у ног красочные ковры. Холода усиливались, и шкуры у волков густели. Они заранее запаслись прекрасным зимним покровом. Взволнованные скорым возвращением зимы, они оживились, стали чаще вступать в схватки за первенство, которые не прекращались вплоть до начала брачного сезона.

Стая Ималы, которая много дней охотилась, только что подняла крупную добычу и отдыхала на берегу Шинайна, как вдруг на холме раздались крики.

Тайброн первый услышал их. Одним прыжком большой волк вскочил на ноги, за ним Имала и остальные. Вдали показались грозные силуэты чужаков, ступивших на их землю в долине Лома. Прямые, грозные, страшные. Дыбуны.

Волки не медлили ни секунды. Ничего они так не боялись, как дыбунов. Тайброн бросился на восток, вдоль реки, за ним — стая, от страха все сжималось внутри.

Они мчались вдоль реки, один за другим, пока та круто не повернула на юг. Тогда волки побежали прямо, потому что впереди начинался сосновый лес, в котором, возможно, найдется укрытие. Крики дыбунов преследовали их. Они не смолкали, а к ним примешивался стук деревянных палок о землю.

Стая по-прежнему удирала со всех ног и наконец смогла оторваться от преследователей. Но Тайброн сбавил скорость, только когда они достигли опушки леса. Тяжело дыша и высунув языки, волки проскальзывали между деревьев в надежде, что дыбуны отстали.

Они углубились в лес в поисках воды, чтобы утолить жажду, но как только перешли на шаг, снова послышались крики дыбунов, на этот раз с юга и гораздо ближе. Грозный шум эхом отдавался под сводом леса.

Семеро волков метнулись в обратную сторону, но лес был слишком густой, и они не могли держаться за Тайброном.

Стая рассеялась среди деревьев.

Армия Воинов Огня накануне прибыла в маленькую унылую деревушку на западе Галатии. Атармайя была разорена нашествием туатаннов, и ее до сих пор толком не отстроили, оставив разрушенное песку и ветру. Уцелело лишь несколько домов, и армия Ферена Ал'Роэга воспользовалась только колодцами и кое-каким пристанищем. Основной лагерь разбили неподалеку, под защитой белоснежных вершин Гор-Драка. Деревня лежала в руинах, и мало что напоминало теперь о ее прежней жизни.

Когда Мерианд Мор Прекрасный вступил в долину с южной стороны деревни, он сразу узнал флаг Харкура — красное пламя в белом поле, — который реял над копьями воинов и руинами Атармайи. Ферен Ал'Роэг уже прибыл на место встречи.

Воинов Огня оказалось гораздо больше, чем ожидал Мерианд. Около пятнадцати тысяч. Всю долину покрывали большие белые шатры армии Харкура. Солдаты Ал'Роэга копошились возле деревни, как муравьи в муравейнике.

Только сейчас он осознал всю масштабность предстоящей войны. Армия была так велика. Столько солдат он еще не видел. Им предстоит настоящая бойня!

Тут к нему подъехал Эдитус.

— Потрясающе выглядит, верно? — сказал епископ с гордостью в голосе.

Мерианд кивнул. «Да, потрясающе, — подумал он, — только не в лучшем смысле этого слова». Он повернулся и приказал гонцам спуститься в долину, чтобы доложить графу Харкура об их скором приезде.

Мерианд еще раз окинул взглядом равнину, потом махнул генералам, чтобы двигались дальше. Восемь тысяч солдат Темной Земли зашагали вперед, высоко неся герб графства — серебряную химеру. Последний раз, когда армия Темной Земли сражалась на стороне Харкура, они одержали сокрушительную победу над дикарями из Сида. И большинство солдат были рады вновь соединиться с блестящим союзником, несмотря на то что предстоящая грандиозная война тревожила их. Уверенности в победе у них не было.

По прибытии в лагерь темноземельцы были радушно приняты Воинами Огня. Некоторые офицеры, вместе сражавшиеся против туатаннов, встретились с большой радостью. Они обменивались воспоминаниями о боевых подвигах, о погибших товарищах…

Мерианда и Эдитуса проводили к шатру графа Харкура. Они пересекли лагерь, где отдыхали солдаты, и поднялись на холмик, на котором располагался Ферен Ал'Роэг.

— Входите, друзья, входите! — пригласил их тот, вставая.

• Предыдущая
• 47/64
• Следующая