Твоя навеки - Монтефиоре Санта - Страница 111

Онора чмокнула в трубку, и через мгновение Давид был снова на связи.

— Индия в порядке? — взволнованно спросила она.

— Она чувствует себя абсолютно нормально, только очень скучает. Но тебе не стоит так беспокоиться. Дорогая, у тебя такой встревоженный голос. Я понимаю, каково тебе там приходится. Мне жаль, что я не рядом с тобой.

В его голосе звучало искреннее сочувствие, и София ощутила укол совести. Она была на грани нервного срыва.

— Послушай, мне лучше идти. Звонить отсюда так дорого. Поцелуй наших девочек.

— Конечно, дорогая, береги себя.

Положив трубку, София поняла, что рискует запутаться. После звонка в ее душе остался неприятный осадок. Она чувствовала себя коварной и двуличной, особенно когда представляла доверчивые лица своих родных. Давид никогда не подводил ее. Его мягкий, утешающий голос заставил ее мучиться угрызениями совести. Но когда, переодевшись, спустя несколько минут она появилась на террасе, Англия снова отошла на задний план. София решила до конца исповедовать философию драгоценного настоящего, тем более что вечер, влажный и теплый, к этому располагал. Она дышала тем же воздухом, что и Санти, и этого ощущения было достаточно, чтобы сделать ее счастливой.

Ужин прошел в очень приятной обстановке. Стол освещали красивые лампы в виде свечей, а из открытых окон гостиной доносились звуки моцартовского «Реквиема». Софии очень нравилась Жасмин, они болтали с ней, как старинные подруги.

— Мы живем в подвешенном состоянии, — поделилась с Софией Жамин. — Для детей жизнь продолжается. Думаю, что они даже до конца не осознают всей трагичности происходящего. В понедельник они снова отправятся в школу. Но для нас это время невыносимо. Фактически мы застыли в ожидании момента, когда Марию у нас отнимут навсегда. Никто не знает, сколько это продлится.

— Но что же вы будете делать? — спросила София. — Вернетесь в Буэнос-Айрес, как обычно?

— Нет, дети отправятся с Ханом-Пабло, нашим водителем, завтра вечером. Мы останемся. Я думаю, что мы должны быть в ожидании.

— Когда уедет Клара, мне будет очень не хватать ее. Я так привязалась к ней!

— Она тоже будет грустить. Она просто без ума от тебя, — рассмеялась Жасмин. — В следующие выходные она вернется, так что, думаю, она успеет тебе надоесть.

— Нет, что ты? Она очаровательная.

— Рафа сказал, что она напоминает тебя в детстве.

— Я только надеюсь, что она проявит больше благоразумия в будущем, — невесело пошутила София.

— Думаю, что, если она станет похожей на тебя, этим можно будет только гордиться, — воскликнула Жасмин. — Знаешь, Мария так счастлива, оттого что ты приехала. Она тосковала по тебе, часто вспоминая старые времена.

— Мы были очень близки. Мне жаль, что судьба преподнесла столько сюрпризов.

— В жизни все всегда происходит неожиданно, и в этом ее прелесть. Не надо сожалеть о том, чего не изменишь. Надо радоваться тому, что есть.

В этот момент вошла сияющая гордостью Соледад, которая радовалась, что может снова побаловать свою молодую хозяйку ее любимым банановым десертом.

— Ты кудесница, Соледад, — сказала София, пытаясь подластиться к верной служанке. — Не знаю, как я жила без тебя целых двадцать три года.

— Сеньорита София, вам больше не придется идти на такие жертвы.

— Сколько ты собираешься еще пробыть здесь? — спросил Рафаэль, не дожидаясь, когда ему предложат десерт, и щедро угощаясь им.

— Я не знаю, — ответила София.

— Любовь моя, она ведь только приехала, а ты уже спрашиваешь об отъезде, — с мягкой укоризной произнесла Жасмин.

— Ты должна остаться с нами как можно дольше, — вмешался Пако. — Это твой дом, София, ты принадлежишь Санта-Каталине.

— Я с тобой согласен, папа. Я сказал ей, что она может привезти сюда и детей, и мужа.

— Рафа, но ты же знаешь, что это невозможно. Что здесь будет делать Давид? — с искренним изумлением воскликнула София.

— Дело не в этом. Ты же не можешь исчезнуть на годы, потом появиться на несколько дней и снова пропасть!

София взглянула на мать, сидевшую напротив. Анна перехватила ее взгляд. Софии было интересно узнать, что занимает ее мысли, но, в отличие от отца, Анна ничем не выдала своего настроения.

— Я польщена. Правда, — обронила она и принялась за десерт.

— Августин уехал в Америку. Я не знаю, но в наше время было принято держаться друг друга. А сейчас молодежь... — И Пако покачал убеленной сединами головой.

— В твои дни, папа, ничего не оставалось делать, как только держаться друг друга. Никто не знал, что будет с семьей, ведь людей могли выкрасть прямо на улице. — Рафаэль вспомнил о том, что случилось с Фернандо.

— Да, времена были тяжелые.

— Я помню, как вы всегда волновались за нас, когда мы были детьми, каждый час проверяя, где мы находимся, — добавил Рафаэль.

— Действительно, дети исчезали очень часто. Поэтому вы задавали нам работы, особенно София, которая любила надолго пропадать где-то вместе с Санти и с нашей дорогой Марией, — включилась в разговор Анна.

— Что изменилось? — спросил Рафаэль, и София не знала, говорит ли он о настоящем или о прошлом.

— Мама, ты чересчур волновалась, и я считала, что ты перегибаешь палку, — сказала София.

— Нет, София, ты считала, что я специально порчу тебе настроение, но это было не так. С тобой у нас всегда было полно хлопот.

Она говорила строгим тоном, хотя и старалась, чтобы в ее голосе не прорывалась горечь.

— Мама, мне очень жаль, — обронила София, сама удивившись тому, что говорит искренне.

Она никогда раньше не смотрела на себя со стороны, но теперь, когда сама стала матерью, могла понять мотивы некоторых поступков Анны. Она взглянула на нее через стол, и ей стало грустно.

В тот вечер София отправилась спать довольно рано, оставив родителей сидеть на террасе. Их лица освещал мерцающий свет, а приглушенные голоса звучали вместе со стрекотанием сверчков, нарушая тишину пампы. София направилась через внутренний дворик, освещенный луной, в комнату, украшенную геранями. Она легла, но сон не шел к ней. Ей хотелось увидеть Санти. Она не знала, сколько времени у них в запасе: день или неделя? Но она знала одно: так или иначе ей придется покинуть его. О, неужели у них есть шанс побыть вместе? Разве после перенесенных испытаний они не заслужили этого? Она не знала ответа, и это приводило ее в отчаяние.

Наконец она встала, раздраженно сбросив простыни. Ей необходимо было увидеть Санти. Ей надо было знать, чем закончатся их отношения теперь, когда они снова обрели друг друга. Она выскользнула в ночь, одетая только в одну ночную сорочку. Светила полная луна. София перебиралась от одной тени к другой, и ее босые ноги омывало росой. Она понятия не имела, как найти Санти, не могла же она разбудить его и не потревожить Клаудию.

Перед домом София задумалась. Потом двинулась вдоль стены, заглядывая в окна и пытаясь понять, где находится спальня Санти. В отличие от их дома, дом Чикиты был одноэтажным, так что Софии не пришлось карабкаться по лестницам, цепляясь за уступы. Большая часть окон была прикрыта ставнями, а она совсем забыла о том, как аргентинцы любят ставни. Сквозь них мало что можно было увидеть, а тем более понять, где чья комната. София прошла к террасе и остановилась, обдумывая дальнейший план действий, как вдруг ее внимание привлек мерцающий огонек. Кто-то курил у дома.

— Я бросил эту привычку много лет назад, — раздался голос.

— Санти! Что ты здесь делаешь? — с облегчением выдохнула она.

— Вообще-то это мой дом, и это я тебя должен спросить, что ты здесь делаешь?

— Я пришла, чтобы увидеть тебя, — громко прошептала она, на цыпочках проходя к нему и присаживаясь на скамейку.

— Ты сумасшедшая, — усмехнулся он. — Но именно за это я тебя и люблю.

— Я не могла уснуть.

— Я тоже.

— Что же нам делать?

— Не знаю.

Он вздохнул и потушил сигарету. Притянув Софию к себе, он прижался к ней небритой щекой.