Смена правил (ЛП) - Стерлинг Джеймс - Страница 25

• Предыдущая
• 25/63
• Следующая

Маттео откашлялся, привлекая к себе внимание, когда машина тронулась с места.

— Простите. Я только хотел убедиться, что мы направляемся домой, и больше нигде останавливаться не будем.

— Нам нужно куда-нибудь заехать. Я голодный, — сказал я. — Только не в пиццерию. Мне нужно мясо.

Звук телефона Кэсси отвлек меня от мыслей о моем голоде, пока я гадал, кто мог прислать ей сообщение так поздно. Опережая мой вопрос, она сказала:

— Это Мелисса. Она хочет знать, почему мы ссоримся.

Она запустила пальцы себе в волосы.

— И, какого черта, это значит?

— Я не знаю. Я спросила её об этом.

Кэсси едва подняла на меня глаза, пока её пальцы бегали по экрану мобильника.

— Я забыл, что у нас разница во времени в 3 часа. Ты помнишь?

— Да, помню, — ответила она, продолжая набирать сообщение.

Я наблюдал в окно, как с каждой минутой на горизонте все яснее проступал Манхеттен, и удивлялся непревзойденному характеру этого города. Я никогда не видел так много небоскребов на такой маленькой территории. Я знаю, что со стороны мой восторг по этому поводу выглядел глупо, но ничего подобного не было в Южной Калифорнии. И мне, черт побери, здесь уже всё нравилось.

Телефон Кэсси снова пиликнул, извещая о новом сообщении. Потом еще раз. Я повернулся к ней.

— О Боже.

— Что там? — я заметил, как она прикрыла рот рукой. — Кэсси?

Она махнула пальцем в воздухе.

— В Интернете уже появились наши совместные фотографии, когда мы разговаривали несколько минут назад. Не очень хорошие фотографии.

Кэсси поднесла телефон к моему лицу. Я уставился на три фотографии, на которых Кэсси выглядела расстроенной и злой, а я стоял рядом и выглядел, как полная задница. Заголовок над фото гласил: «Джек сделал хоум ран на поле, но облажался дома».

— И как мне на это реагировать? — спросила она, с дрожью в голосе.

Я положил руку ей на плечо и притянул к себе.

— Ты ничего не должна делать. Теперь, нам следует быть внимательнее в общественных местах.

Волна злости накрыла меня, когда я понял простой факт, что нам нигде не скрыться от любопытных глаз. Это была одна из сторон жизни профессионального спортсмена, которую я ненавидел. Меня бесило, что я не мог контролировать, что и когда, касаемо моей личной жизни, выкладывалось в Интернете. Если честно, мне было насрать, что писали в сети обо мне, но когда это коснулось Кэсси, моё терпение лопнуло.

— Извини, Джек. Я даже не думала о том, что за нами могли наблюдать.

Её дыхание согревало мою грудь.

— Это не твоя вина, — я чмокнул её в макушку. — Мы не сталкивались с подобными вещами раньше.

— Я выгляжу как стерва на этих фотках.

— Это неважно, — я хотел успокоить ей, но в итоге, разозлил еще больше.

Кэсси оттолкнула меня, расправила плечи и часто задышала.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что это неважно?

Я наклонился вперед и прикоснулся ладонью к её щеке.

— Я просто хотел сказать, что люди думают о том, о чем они хотят думать, и неважно, как мы будет выглядеть на фотках, выложенных в Интернете.

Она закрыла глаза, и её дыхание выровнялось.

— Но я не хочу, чтобы люди думали, будто у тебя сумасшедшая подружка, которая устраивает истерики после каждой твоей игры.

— Они так не подумают, — сказал я. Я не мог пообещать Кэсси, что люди не будут думать о ней плохо, но я, мать твою, попробую это исправить. Я буду бороться с прессой ради неё. Я сделаю всё, чтобы она чувствовала себя защищенной, счастливой и любимой. Она не заслуживает того, чтобы к ней относились негативно в сети, не важно по какой причине. Черт, если общественность узнает хоть что-то о наших отношениях, они будут ежедневно преследовать меня с вилами и песнопениями.

— Но ты должна пообещать мне кое-что, Кэсси.

Она нахмурила брови.

— Что? — она надула губки, глядя на меня большими зелёными глазами.

— Ты не должна позволить им добраться до тебя. Пресса будет писать что угодно, чтобы сделать себе рекламу и привлечь общественное внимание. Они могут писать такие вещи, которые далеки от правды. Ты просто должна помнить, что является правдой, а что нет. Хорошо?

Я видел, как может сходить с ума пресса, когда дело касается игроков. Мне каким-то образом удалось избежать пристального внимания общественности к тому, что произошло между мной и Кристалл. Я задавался вопросом, помог ли Марк уладить всё это дерьмо. Но никогда не спрашивал его об этом.

Я видел, как отношения моих товарищей по команде рушились под давлением прессы, но никогда не обвинял их или их подруг, что они ничего не сделали с этим. Но я точно знал, что не позволю подобному случиться со мной и Кэсси. Я позабочусь об этом.

— Кэсси? Просто постарайся не читать все подряд, если это поможет. Скажи Мелиссе фильтровать то, что она посылает тебе, — предложил я.

— Или пусть присылает только хорошие фото? — предложила она.

— Да, Котенок, — я вновь прижался губами к её макушке. — Скажи ей присылать только позитивные сообщения.

Кэсси

Не желая будить Джека, я собрала все необходимые для работы вещи, так тихо, как это было возможно, и направилась к входной двери. Оказавшись на улице, я помчалась к станции метро, понимая, что опаздываю на работу. Если я не успею на свой поезд, то тогда мне придется взять такси. А ловить такси в это время дня можно целую вечность.

Я прошло мимо газетного киоска, когда мне в глаза бросился заголовок одной из газет.

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В БОЛЬШОЕ ЯБЛОКО, ДЖЕК КАРТЕР! ЗАЙМИ СВОЕ МЕСТО И ОСТАНЬСЯ С НАМИ!»

У Джека были любовно-ненавистнические отношения с прессой. Однажды он сказал мне, что пресса тебя любит, пока команда выигрывает. Но в ту секунду, когда она проиграет, ты первый в списке, кого они обвинят в поражении.

Джеку было всё равно, что писали о нем посторонние люди, поэтому он никогда о себе не читал. Он говорил, что и так знает, что необходимо улучшить в его игре, и ему не нужно, чтобы какой-то репортер, который понятия не имеет, что значит стоять на поле, тыкал это ему в лицо.

Вдобавок ко всему, негативные статьи, сильно злили Джека, и однажды он чуть не ударил репортера. После долгого разговора с пресс-секретарем команды в кабинете менеджера, Джек поклялся, что больше никогда не будет читать никаких статей о команде.

Но до сих пор, видя подобные газетные заголовки, моё сердце переполняла гордость. Его первая победа за Mets была отмечена черными чернилами на бумаге, и я хотела сохранить об этом память, даже если Джеку было на это плевать. Поскольку статья была позитивной, я решила сохранить её, может быть Джек не будет против. Поэтому я купила два экземпляра газеты: одну, чтобы почитать, а другую, чтобы сохранить на память.

Я спустилась по влажным ступеням в метро. Газета была крепко зажата в моей руке, когда к станции подъехал поезд. Тормоза завизжали, когда поезд сбавил ход до полной остановки. Я пробралась сквозь толпу, чтобы залезть в вагон. Не желая стоять всю дорогу, я поблагодарила Бога за свободное сидячее место, которое я заметила в углу. Как только села, я раскрыла газету на странице, посвящённой спорту, и немедленно прочитала статью о Джеке. После того, как я пробежалась глазами по основным моментам статьи, я чуть было не совершила ошибку, перевернув страницу на рубрику «Развлечения и искусство».

Моё переполненное гордостью за моего мужчину сердце чуть не взорвалось в груди, а воздух вокруг меня стал каким-то удушающим, когда краем глаза я заметила знакомое фото. Я уставилась на фотографию, где я пальцем тыкала в Джека, при этом моё лицо было искажено гневом. Я выглядело взбешенной, пока Джек просто стоял на месте, а на его лице читалось уныние. Мои глаза пробежались по заголовку над фото, где черным по белому было написано моё имя.

• Предыдущая
• 25/63
• Следующая