Обещание Кристоса - Портер Джейн - Страница 15

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая

– Здравствуйте, миссис Патере, – проговорил Кристос, гладя темную голову Зиты. – Как провели день?

Она смотрела на большую загорелую руку, ко —

I торая лежала у кота на голове, на его сильные г пальцы, поглаживающие Зиту между маленьки – • ми аккуратными ушками, и ее начала бить дрожь. | Ноги стали ватными.

Бутылка с водой выскользнула из ее пальцев.

– Кристос.

– Ты вспомнила, – сказал он с ухмылкой на губах и так резко поднялся на ноги, что кот свалился с колен. – Я не был уверен, что ты вспомнишь. Ведь, действительно, я всего лишь твой муж.

Он улыбнулся ей, но в его улыбке и в голосе не было обычной мягкости, темные глаза сверкали, во всем его теле чувствовалось напряжение.

Зита мяукнул в знак протеста против того, что его так бесцеремонно лишили удобного места. Кристос проигнорировал кота и, сжав кулаки, шагнул в ее сторону, но тут же взял себя в руки.

Она почувствовала его ярость, его с трудом удерживаемую злость и вздрогнула.

– А-а…

– Что-то не так, милая? Кот откусил твой язык?

Его шутка осталась без ответа. Она не могла говорить. Страх сковал все тело Алисии. Она беспомощно качала головой, ее взгляд блуждал от двери к Кристосу и обратно.

– Я бы не стал этого делать. Ты не выберешься отсюда, а только разозлишь меня.

– А сейчас ты еще не разозлен? – выдавила она, наконец-то обретая голос, и попыталась унять дрожь в коленках.

– Не будь ребенком, Алисия. Это тебе не к ли-ЧУ —

Она передернулась от его прикосновения и резко отступила назад:

– Не могу поверить, что ты следил за мной.

– А с чего ты взяла, что я не буду этого делать?

Голос Кристоса был мягким, что так не соответствовало выражению его лица. Его глаза упрекали ее: она его предала.

Он засунул руку в карман и достал оттуда браслет Алисии, тот изумрудно-сапфировый браслет, который она заложила несколько дней назад.

– Вот. Надень его.

Она бросила взгляд на украшение, ненавидя даже мысль о том, какую власть имеет Кристос. – Нет.

– Надень. Или я сам сделаю это. – И, не дожидаясь ответа, Кристос взял ее руку и застегнул браслет у нее на запястье. – И не снимай его, – резко сказал он. – И даже не думай снова бежать от меня.

– Я не твоя собственность, Кристос, я не вещь!

– Ты не вещь. Ты моя жена. – Он одним пальцем взял ее за подбородок и приподнял его. – Я уже один раз допустил ошибку, но теперь приложу все усилия, чтобы добиться своих прав, и в этот раз ты будешь вести себя как подобает хорошей греческой жене.

Она знала, уже за секунду знала, что он поцелует ее. Но у нее не было никакой возможности исчезнуть, спастись. Его губы охватили се, раскрыли, его язык скользнул в глубь ее рта, причиняя ей почти физическую боль.

И даже сейчас, после всего случившегося, ее тело отвечало ему, каждый мускул ее напрягся. Несмотря ни на что, она хотела его.

Кристос отстранился, их глаза встретились, улыбка тронула его губы.

– Я начинаю понимать, почему отец держал тебя взаперти. Ты дикарка. Абсолютно необузданная.

Жар и краска залили ее щеки. Она хотела отодвинуться от него, но он снова прильнул к ее губам, наполняя трепетом самые чувствительные уголки ее рта.

Алисия прижалась к нему и замерла в его объятиях, ноги стали ватными. Она почувствовала, что теряет разум.

Он сделал движение, чтобы расстегнуть ее джинсы, но его рука замерла у нее на животе.

– Останови меня сейчас, – хрипло пробормотал он, но она не ответила, ничего не сказала ему.

Тогда со стоном он сорвал с нее брюки, потом трусики, бросил их на пол. Она почувствовала, как его бедра прижимаются к ее бедрам, почувствовала его всего, его дикое желание.

Он расстегнул молнию у себя на брюках и снял их, как раз когда скользнул пальцами ей между ног. Она вздрогнула, когда он дотронулся до нее.

Кристос бросил се на пол и коленкой разжал ей ноги. Вес еще гладя се одной рукой, он без слов вошел в нее.

Открыв рот, она с трудом ловила воздух, ее напряженное тело двигалось в ритм с его, она чуть ли не впивалась пальцами в его спину оттого, с какой силой он заполнил ее.

Он занимался с ней любовью, не произнося ни слова, не целуя ее, просто медленно и тяжело двигался, отрывался от нее и входил снова, и снова, и снова, и снова.

Она чувствовала на себе его тяжелое тело, его мягкую и гладкую как шелк кожу. Она прижималась к нему перед глазами… и боялась даже дышать. Он, она и мириады звезд перед глазами…

Она чувствовала его напряжение, слышала легкий стон, который слетал у него с губ, и когда он крепче прижимался к ней, глубже проникая в нее, ей казалось, что темной ночью она бесшумно и слепо падает в волны неизвестности. И она с отчаянием бросалась в эти волны, крепче сжимая руками плечи Кристоса, утыкаясь лицом в его широкую грудь.

Не было никого, кроме них. Не было ничего вокруг, кроме этой комнаты. Не было времени и пространства. Было только здесь и только сейчас. Он, она, его все еще напряженное тело, его руки, гладящие ее теперь по голове.

– Извини меня, – сипло проговорил Кристос, отрываясь от нес. Его кожа все еще была влажной, волосы – спутанными. Он отодвинулся и, обтерев рукой лицо, встал.

Он извинялся, он сожалел о случившемся. Так вот что он чувствовал. Это было совсем не так, как она себе представляла, не так, как она ожидала. Ничего прекрасного для него. Просто физический акт. Вид упражнения.

Она медленно села.

Слава богу, что сейчас не то время, когда она может забеременеть.

Он надел брюки.

– Я не сделал тебе больно? – спросил он, его голос был низким и даже грубым.

– Нет. – Она хотела сказать ему, что это было замечательно. На каждый его призыв, на каждое движение ее тело отвечало, она обвивала его шею руками, чтобы еще приблизить к себе, желая его всего, желая еще большего. Но сейчас она, конечно, выглядит нелепо… без нижнего белья… и это явное выражение досады на его лице.

Слава богу, между ними нет любви, а значит, и терять нечего.

Что же они наделали? О чем они думали?

Кристос провел руками по волосам, пытаясь привести их в порядок.

– Одевайся. Пора ехать. Мой шофер ждет нас внизу.

На всем коротком пути домой он не разговаривал. Он чувствовал, какое отвращение испытывала к нему Алисия. То же самое испытывал к себе и он сам.

Его привели в смятение и возмущали его же действия, эта сила, которая притянула его к ней. Он подчинил ее своим желаниям, не спрашивая о ее чувствах и о ее собственных желаниях. Он обещал ей уважать ее, обещал, что никогда не возьмет ее силой, – и что же он делает? Силой укладывает ее на землю и занимается с ней любовью без ее на то воли!

Кристос был рад, когда лимузин наконец затормозил у роскошной виллы, отделанной мрамором. Он не мог дождаться того момента, когда сможет выскользнуть из машины и спрятаться от осуждающего взгляда Алисии.

Алисия бросила быстрый взгляд на высокий забор и на сам дом. На ступенях виллы их встречали с десяток работников. Кристос кивнул им, а потом, сделав жест в сторону Алисии, выразительно улыбнулся.

– Моя жена, – коротко объявил он, начиная подниматься по ступеням, оставив ее идти за ним следом, как провинившегося ребенка.

Алисия вспыхнула и безмолвно прошествовала за ним следом под внимательным и оценивающим взглядом работников, как сквозь строй солдат.

Поднявшись по лестнице, Кристос ввел ее в комнату, которая, по-видимому, была его кабинетом. Стол, кожаные кресла, настольные лампы.

Он закрыл дверь и усадил ее на один из кожаных стульев. Она села на самый краешек, пытаясь понять, что будет дальше.

– Я… хотел извиниться… Я потерял контроль. Я вел себя как последняя скотина. Больше такого не повторится. – Его речь была лаконичной и да – же резкой. Он прислонился к закрытой двери, скрестив на груди руки, видно было, что он напряжен. – Твой отец предупредил меня, что ты попробуешь сбежать. Он говорил, что ты сделаешь это, как только представится хоть малейшая возможность. Я думал, что приготовился к этому. Но все-таки позволил себе расслабиться на вечеринке.

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая