Выбери любимый жанр

Тяжелой поступью - Фрост Валери - Страница 16


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

16

— Бристок самаш.

— Что, простите? — автоматически выдала Аня.

Женщина вздохнула.

— Носить, — ткнула пальцем в уже вымытую стопку посуды, а затем в сторону выхода.

Аня кивнула: во-первых, пожалели ее, дали легкую работу, во-вторых, появлялась возможность оглядеться. Но перед тем как приступить к работе, Земная снова обратилась к товарке, жестами выразив свою просьбу — пить! Женщина боязливо оглянулась, затем повернула голову к Ане:

— Работать. — Она указала на посуду. — Пить. — Палец снова показал на дверь.

Понять трудно, но направление мысли уловить удалось — пить только после работы.

«Черт!» — помянула рогатого рабыня, но работы это не отменило.

Выпить теплой, но такой долгожданной воды удалось совсем скоро, да еще и кусок черствого хлеба с отрубями достался. После дозы пищи, достойной стола диетолога, живот начал протестовать против издевательств, но поделать ничего не смог, а потому просто заткнулся.

Посуды было много: текла она нескончаемым потоком — со столов огромной харчевни в жбаны посудомоек и обратно. Чаши, пиалы, блюда, ложки, ножи, кружки, снова пиалы. И все жирное, с объедками, с юшками, от вида которых недавно протестовавший против голодухи желудок грозился выразить свои претензии совершенно неприглядным способом.

За постоянной беготней туда-сюда Аня не заметила, как прошел день и наступила темнота. Если бы ее не позвали есть, наверное, так бы и бегала как заведенная, не обращая внимания ни на что вокруг. Плотный ужин не добавил сил, только натянул на все тело лишний слой усталости. Но отдохнуть не дали — посуды стало еще больше.

Окончательно умаялась хозяйка половины империи кельтов, когда в тысячный раз зашла в каморку за новой порцией посуды. И не обнаружила оной. Стояла и смотрела на огромные котлы с колышущейся мутной водой. И неизвестно, сколько бы так стояла, если бы не вывели ее из каморки под белы ручки и не повели в «опочивальню».

Местом отдыха оказался задний двор: песок вместо мостовой, топчаны вместо кроватей, храпящий люд вместо колыбельной и таз с мутной водой вместо душа. Именно этот невзрачный предмет гигиены дал отправной толчок для Аниного будущего.

Заскрипев зубами, девушка направилась к указанному месту, рядом разместилась недавняя знакомая. Брюнетка обратилась к подруге по несчастью.

— Аня, — ударила себя в грудь кулаком.

Та в ответ лишь покачала головой, продолжая укладываться спать. Аня все же задержала соседку.

— Пожалуйста, скажи, — брови сложились домиком, — что это?

Рука девушки обвела пространство вокруг: сквозь решетчатый потолок просвечивали тускнеющие звезды, вместо стен колыхались дырявые тряпки, повешенные на остовы архитектурного убожества.

— Дом, — хмыкнула уставшая женщина. — Спать. Скоро работать.

— Страна? — не унималась Аня.

— Викения.

Мозг судорожно выдавал обрывочные знания, полученные от Сольвейг в самом начале путешествия по новому миру. Сердце сжалось при воспоминании.

— Спать, — женщина снова посоветовала Ане уняться.

Девушка так и поступила — завтра еще будет время подумать и все разузнать.

А назавтра Аня разузнала довольно многое. Теперь ее дом — это бордель некогда высшего разряда, а сейчас — почти притон, харчевня, обслуживающая портовый сброд, заведение, славящееся дурными компаниями и постоянными разборками. Местная стража не любила эти места, но по долгу службы регулярно заглядывала в окошки. Издалека.

Ане повезло, и ее не отправили сразу обслуживать клиентов: сыграли на руку изуродованная в результате катастрофы внешность и слишком короткие волосы. Да и выходка с работорговцем не самый умный поступок. Тот урод, что тащил девушку на плече, — помощник хозяина, такой себе директор по персоналу. Бил по лицу всех, вне зависимости от того, обслуживают девушки клиентов или прозябают в каморке за кухней.

Режим работы и отсутствие нормального питания изматывали тело до невозможного состояния. Зато хитрость и изворотливость позволила троим несчастным улучшить свои жилищные условия за счет чистой воды и возможности гигиенического ухода за собой.

Через полдюжины дней в каморке остались двое — Аня и скромная, говорящая по-кельтски женщина. Третья посудомойка исчезла. Земной пришлось стать к жбану.

Но даже тут незнание особенностей местного контингента и языка не помешало конструктивному мышлению бизнес-леди, она не сложила лапки: вскоре на основе анализа поступающей посуды и востребованности оной девушка выработала алгоритм работы и уменьшила величину «трудоемкости, затрачиваемой на посудину». Появилось больше свободного времени и возможность покемарить по очереди. Товарка была благодарна, даже стала иногда улыбаться.

Спали служанки по несколько часов в сутки. За внешностью следить было некогда: волосы превратились в жирный кокон, кожа пальцев трескалась и морщилась, от Ани воняло, как от портового грузчика. Лучшими моментами рабочего дня оказались часы между полуночью и ранним утром, когда клиенты переходили с тяжелых блюд на напитки и отправлялись по домам или кабинетам, а из посуды оставались кружки да блюдца — непыльная работа, а из общего зала не доносились шум пьянки, звенящие звуки расстроенного музыкального инструмента и писклявый голос певички.

В один из таких предрассветных часов Аню посетило озарение: вдруг возникло чувство полета, свободы, эйфории. Захотелось петь.

«Не это ли начало безумия?» — спросила девушка и замурлыкала себе под нос напев.

Вторая посудомойка удивленно воззрилась на брюнетку, но Аня стала петь громче.

— «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…»

Перепуганными глазами служанка смотрела на Земную, забыв о посуде, но, так и не дождавшись проблеска сознания в глазах подруги и разъяренного хозяина в дверях, вернулась к своему делу, слегка подергивая уголком губы, словно сдерживая улыбку.

Прошла еще неделя, а чувство полета не покидало Анну. Теперь на кухне стало веселее. Пускай никто не понимал слов Аниных песен, но зато как спорилось дело под различные ритмы мелодий! Много раз недовольный своеволием Ани помощник хозяина врывался в каморку, чтобы сорвать злость из-за неудачно прошедшего дня на девушках, но по лицу больше не бил.

— Не петь, — сказала однажды служанка.

Аня удивилась:

— Почему?

— Бить лицо — не ходить. — Палец указал вверх, там располагались кабинеты для личных встреч.

Аня кивнула, хоть и не поняла связи. В ту ночь Земная не пела и получила в награду огромный синяк под правым глазом: недовольный работой слуг помощник хозяина, сорвавшись, побил посуду и девушек.

На следующий день Аня снова пела, скулу саднило, сердце трепетало, и песни были сплошь печальные. Некоторым даже показалось, что в общем зале клиенты приутихли и разошлись не как всегда, засидевшись допоздна, а намного раньше.

Те, кто обслуживал зал, подавая блюда, не преминули поделиться соображениями с работниками кухни, а те в свою очередь уговорили Аню на следующий день петь только грустные песни. Эксперимент провалился с блеском: в какой-то момент девушке надоели печальные мелодии, и она грянула арию моряков из «Юноны и Авось» — в зале началась драка, закончившаяся огромным количеством битой посуды и разбитых носов. Посудомойки завершили свой рабочий день намного раньше и в кои-то веки смогли поспать дольше обычного.

Каким местом Аня чувствовала, что песни помогают выжить сейчас и помогут в будущем, — осталось за кадром, но это самое место и то самое чувство ее не подвели. В один из дней (или ночей) в каморку с огромными жбанами зашел гость, ранее не виданный в сих краях. Брюнетка, в очередной раз отскребавшая остатки чьей-то трапезы со дна глиняной миски, не успела вовремя остановиться и продолжала петь, не замечая новоприбывшего.

— «Sometimes I feel like…» — иногда я чувствую себя, как ребенок без матери, — выводила девушка слова негритянских напевов и остановилась лишь тогда, когда заметила застывшую рядом соседку, опустившую голову.

16
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело