Движущиеся картинки - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 96

• Предыдущая
• 96/103
• Следующая

– Ну почему же один?

– В жизни я не слышала такой… такое…

Пока Джинджер подбирала подходящее слово, ладонь более мягкая, чем самая бархатистая кожа, взяла ее за запястье. Она подняла глаза и увидела перед собой лицо, крайне походящее на спущенный футбольный мяч.

– У-ук, – проговорил библиотекарь.

Минуту они с Джинджер смотрели друг другу в глаза.

– Да какая из меня верховная жрица? – затем сказала она.

– А как же сон, который ты мне рассказывала? – спросил Виктор. – В нем, между прочим, есть что-то очень жреческое. Я бы сказал очень… очень…

– У-ук.

– Да-да, священническое, – перевел Виктор.

– Подумаешь, сон какой-то, – раздраженно сказала Джинджер. – Я этот сон вижу с самого детства.

– У-ук, у-ук!

– Что он сказал?

– Он говорит, что, скорее всего, этот сон начал являться к тебе намного раньше, чем ты можешь представить.

Перед ними величественным сугробом или городом, сотканным из застывшего света звезд, серебрился Голывуд.

– Виктор, – позвала Джинджер.

– Что?

– А где все?

Виктор присмотрелся к городу. Там, где должны были метаться объятые ужасом людские толпы, там… там не было ни души.

Было лишь молчание, и лился свет.

– Где они? – повторила она.

Он покосился на нее.

– Но ведь подземный коридор рухнул! – громко сказал он, словно считал, что тем самым превратит это в реальность. – И каменные плиты наглухо перегородили его!

– Знаешь ли, позвать пару троллей – и они его в два счета расчистят.

И Виктору вспомнилась та… как ее назвал библиотекарь… Ктхинематека. Первый сеанс, шедший без перерыва в течение нескольких тысяч лет. А еще он вспомнил людей, которые все это время сидели там. А тем временем над их головами меняли свой рисунок созвездия.

– Ну, они могли… могли куда-нибудь уйти, – предложил он малоубедительное объяснение.

– Никуда они не ушли, – возразила Джинджер. – И мы это оба понимаем.

Виктор обвел беспомощным взором искрящийся айсберг города.

– Почему мы? – спросил он. – Почему все это происходит именно с нами?

– Знаешь, все события имеют свойство с кем-нибудь происходить, – сказала Джинджер.

Виктор развел руками.

– И шанс дается только один, – сказал он. – Да?

– И когда тебе нужно спасти мир, тут же находится мир, который нужно спасти, – добавила Джинджер.

– Вот именно, – кивнул Виктор. – Повезло нам, правда?

Крестьяне осторожно сунули головы в открытую дверь сарая. Из полутьмы на них глядели стройные ряды кочанов.

– Говорил же, капуста здесь, – сказал один. – Никаких кур тут нет. Я капусту ни с чем не спутаю. Всегда ее узнаю.

В эту самую минуту, откуда-то издали и свысока, до них донеслись какие-то возгласы. Причем они приближались.

– Слушай, так тебя перетак, ты вообще понимаешь, что такое «лететь прямо»?

– Не надо было свешиваться вправо, аркканцлер!

– И куда нас занесло? Ни черта в этом тумане не видно!

– Сейчас попробую определить! Эй, эй, осторожнее! Не стоит так наклоняться! Повторяю, лучше так не наклоняться! Я же сказал, не…

Крестьяне поспешно отпрыгнули в стороны, освобождая дорогу для помела, которое, штопором ввинтившись в двери, со всего разгону врезалось в капусту. Раздался сочный капустный «чмок».

Спустя некоторое время послышался сдавленно-обреченный шепот:

– Я же предупреждал…

– О чем ты предупреждал? Да, ну и где мы очутились по твоей милости? Что это такое?

– Капуста, аркканцлер.

– А-а, овощ…

– Овощ.

– Терпеть не могу овощи. Кровь становится жидкой.

Наступило молчание. После краткой паузы снова раздался голос, звучавший на этот раз крайне решительно:

– Что ж, очень сочувствую. И вообще, ты меня уже достал своими завихрениями, ты, кровожадный, властолюбивый хам!

Повисла еще одна пауза. А затем:

– Слушай, казначей, а могу я тебя вышвырнуть из Университета?

– Нет, аркканцлер. У меня слишком большая выслуга.

– В таком случае помоги мне отсюда выбраться и пойдем куда-нибудь пропустим по стаканчику.

Крестьяне начали быстренько отползать.

– Вот конем меня, – сказал знаток капусты. – Это же волшебники. А от этих, конем их, волшебников лучше держаться подальше.

– Ага, – кивнул его товарищ. – Слушай, э-э, ты все время вспоминаешь какого-то коня… Что такого он с тобой сделал?

Пришло время тишины.

Весь Голывуд был окутан сиянием. И медленно, неторопливо мерцал. «Вот он, свет Голывуда», – подумал Виктор.

А еще здесь витало зловещее предчувствие. Если съемочную площадку считать сном, ожидающим своего воплощения, то город вышел на следующий качественный виток, представляя собой реальное место, ожидающее перерождения в нечто новое, нечто такое, чему еще не подыскали определения.

– . . . . . . . . – сказал Виктор и тут же умолк.

– . . . . . . . . . . . . . .? – спросила Джинджер.

– . . . . . . . . . . . . . .!

– . . . . . . . . . . !

Какое-то мгновение они во все глаза таращились друг на друга. Затем Виктор схватил ее за руку и увлек внутрь ближайшей постройки, оказавшейся по случаю столовой.

Представшая им сцена не поддавалась описанию – и в таком качестве пребывала бы вовек, не разыщи Виктор доску, с успехом применяемую для ознакомления посетителей с тем, что, к всеобщему смеху, именовалось здесь словом «меню». Виктор взял с подставочки мел.

– Я ГОВОРЮ НО САМ СИБЯ НЕСЛЫШУ! – накарябал он на доске и с торжественным лицом вручил мелок Джинджер.

– Я ТОЖЕ. ПАЧЕМУ?

Виктор задумчиво потеребил мелок в ладони, а потом приписал:

– НАВЕРНОЕ ПАТОМУ ЧТО МЫ НЕ СУМЕЛИ ИЗАБРЕСТИ ЗВУК. А ЕСЛИ БЫ У НАС НЕ БЫЛА БЕСОВ КАТОРЫЕ УМЕЮТ РИСАВАТЬ ЦВЕТНЫМИ МЕЛКАМИ МЫ С ТОБОЙ ЩАС ВИДЕЛИ БЫ ТОЛЬКО ЧОРНОБЕЛУЮ КАРТИНКУ.

Мало-помалу они вникали в окружающую обстановку. На столах громоздились тарелки с полусъеденными обедами, некоторые – с вовсе нетронутыми. Такая картина в заведении Нодара Боргля была не в диковинку, однако в ней неизменно фигурировали жалобно причитающие персонажи.

Джинджер осторожно окунула палец в ближайшее месиво.

– Еще теплое! – проговорила она одними устами.

– Пошли к выходу! – жестом показал Виктор.

• Предыдущая
• 96/103
• Следующая