Маскарад - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 63

• Предыдущая
• 63/92
• Следующая

— Все сейчас немного на взводе. Не переживай.

— Я, наверное, кажусь тебе какой-нибудь дурочкой…

— Если хочешь, я послежу за Уолтером. — Андре улыбнулся. — Но сейчас мне надо заняться органом, — добавил он и еще раз улыбнулся.

Улыбка была краткой и быстрой, как летняя молния.

— О, спасибо тебе бо…

Однако он уже шагал к органу.

На этот раз они заглянули в магазин мужской одежды.

— Это не для меня, — объяснила нянюшка Ягг. — Для моего дружка. Он шести футов ростом, очень широк в плечах.

— Плечики нужны?

— О да.

Она окинула взглядом магазин. «Вот хочу с плечиками — и возьму, — подумала она. — В конце концов, это ведь мои деньги».

— И еще черный плащ, длинные черные рейтузы, туфли с блестящими пряжками, высокую шляпу, широкий плащ на красной шелковой подкладке, галстук-бабочку, шикарную черную трость с серебряным набалдашником помоднее и… черную повязку на глаз.

— Повязку на глаз?

— Да. С блестками или чем-нибудь таким, все-таки это опера.

Портной неуверенно посмотрел на нянюшку.

— Немного необычные пожелания, госпожа, — заметил он. — А почему бы господину самому не зайти к нам?

— Он, ну, еще не совсем господин.

— Я к тому, госпожа, нужно точно снять мерки.

Нянюшка Ягг окинула взглядом полки и вешалки.

— Я тебе вот что скажу, — продолжала она, — ты продаешь мне что-нибудь примерно подходящее, а мы потом сами подгоним. Звиняйте…

Она скромно отвернулась… … Дзиньдзиньзвякдзиньдзиньзвяк… …И повернулась обратно, разглаживая платье и держа в руке кожаный кошель.

— Сколько это будет? — спросила она. Портной тупо уставился на кошелек.

— Боюсь, мы сможем исполнить заказ не раньше следующей среды, — ответил он.

Нянюшка вздохнула. Однако она уже почти освоила один из самых фундаментальных законов физики. Время равняется деньгам. Следовательно, деньги равняются времени.

— А я вроде как надеялась получить все это немного быстрее, — заметила она, демонстративно то вздергивая кошель, то опуская его.

Кошель издавал приятные звоны. Портной посмотрел на нянюшку вдоль носа.

— Мы мастера своего дела, госпожа. Однако работа большая, сколько у нас есть времени?

— Как насчет десяти минут?

Двенадцать минут спустя она покинула магазин с большим пакетом под мышкой, шляпной картонкой в другой руке и тростью слоновой кости в зубах.

Матушка ждала на улице.

— Все достала?

— М-м-м.

— Давай я помогу. Понести повязку на глаз?

— Нам просто необходима третья ведьма, — выговорила нянюшка, перехватывая свертки поудобнее. — Кстати, у молодой Агнессы сильные руки.

— Ты прекрасно знаешь, даже если бы мы попытались вытащить ее оттуда за шкирку, все равно бы ничего не вышло, — произнесла нянюшка. — Она станет ведьмой только тогда, когда сама того захочет.

Они направились к заднему входу Оперы.

— Добрый день, Лес, — весело поприветствовала нянюшка при входе. — Ну как, перестало чесаться?

— Чудесная мазь, госпожа Ягг, поистине чудесная, — ответил швейцар. Усы его при этом изогнулись в подобие улыбки.

— А как госпожа Лес? В порядке? А как нога ее сестры?

— У обеих все прекрасно, госпожа Ягг, благодарствуйте за беспокойство.

— А это Эсме Ветровоск, она мне иногда помогает, — представила нянюшка.

Швейцар кивнул. Было совершенно очевидно, что друг госпожи Ягг — его друг.

— Никаких вопросов, госпожа Ягг.

Когда они вошли внутрь и углубились в пыльный лабиринт коридоров, матушка подумала — и не впервые, — что нянюшка располагает собственной, свойственной только ей магией.

Нянюшка не столько входила в общество, сколько вписывалась в обстановку; сама того не сознавая, она питала естественную любовь ко всем людям и развила это свое свойство до уровня некоей оккультной науки. Матушка Ветровоск нисколько не сомневалась, что нянюшка уже знает имена, семейные истории, дни рождения и любимые темы разговора большинства людей, работающих в Опере. Весьма возможно, что она уже подобрала к каждому тот самый заветный ключик, открывающий душу. Это мог быть разговор о детях, настойка от больной ноги или один из сальных нянюшкиных анекдотов — так или иначе, через каких-то двадцать четыре часа знакомства человеку казалось, будто он знал нянюшку всю свою жизнь. И он делился с ней самым сокровенным. По собственной воле. Нянюшка умела ладить с людьми. Даже каменная статуя разрыдалась бы у нее на плече и как на духу выложила все, что думает о проклятых голубях.

Это умение — особое. Матушке никогда не хватало терпения развить его в себе. Она лишь время от времени задавалась вопросом: а может, это было бы неплохой идеей?

— Занавес поднимают через полтора часа, — деловито сообщила нянюшка. — Я обещала Жизель, что подсоблю ей…

— Кто такая Жизель?

— Она делает макияж актерам.

— Но ты ведь представления не имеешь о макияже!

— А стены в моем нужнике, думаешь, кто разрисовывал? — возразила нянюшка. — А еще я рисую рожицы на яйцах для ребятишек на каждую мясленицу.

— И где ты еще подвизалась? — саркастически осведомилась матушка. — Может, поднимать занавес? Или выступать за ту балерину, которую прошлым вечером закидали помидорами?

— Я и в самом деле обещала, что помогу разносить напитки во время аперкотива. — Яд сарказма скатился с нянюшки, как капля воды с раскаленной печки. — Видишь ли, из-за Призрака многие слуги бежали, как крысы с корабля. Прием в главном фойе через полчаса. И тебе, как покровительнице оперы, обязательно надо на нем присутствовать.

— Это что еще за аперкотив такой? — подозрительно спросила матушка.

— Нечто вроде шикарной вечеринки перед началом представления.

— И что мне там делать?

— Потягивай шерри и веди вежливую беседу, — объяснила нянюшка. — Или принимай участие в разговоре, все равно. Ты бы видела, каких закусок по такому случаю наготовили. Есть даже маленькие кубики сыра на палочках, воткнутых в грейпфруты, а уж шикарнее и не придумаешь,

— Гита Ягг, ты ведь не готовила никаких своих… специальных блюд?

— Нет, Эсме, — смиренно ответила нянюшка Ягг.

• Предыдущая
• 63/92
• Следующая