Божьи пляски (СИ) - Полянская (Фиалкина) Катерина - Страница 28

• Предыдущая
• 28/87
• Следующая

Какая же она все-таки уютная, прямо отпускать не хочется. И пахнет приятно…

— Счастья вам, — макушку обдало горячим дыханием. — И не отталкивай его, для тебя ведь старался. Я-то так и не смогла придумать, как оставить тебя в живых, чтобы другие боги не заметили…

Как у нее все просто! Возьми и не отпускай, ага. Вот ведь романтичная душа! Ну кто еще, кроме шаты, мог получиться у этой богини?

— Шиш этому таракану засушенному, а не храм, — я осторожно высвободилась из объятий «мамочки» и решительно сверкнула глазами. — Так ему и передай. Я остаюсь.

Альбрехтина неверяще уставилась на меня. Только что за руку себя не ущипнула, дабы убедиться, что это не сон. А вот интересно, боги вообще спят?

— Ты правда хочешь продолжить? — от удивления даже слезы высохли. Вот то-то же, а то развела тут сырость. Я, между прочем, шата, а не лягушка.

— Не хочу, конечно, — я вскочила и принялась вышагивать по комнате. Давно заметила, нормально подумать удается, только когда тело находится в движении. — Что я, совсем ненормальная по-твоему? Но не отдам же я свою создательницу на растерзание какому-то сухарю бесчувственному! Тем более, после всего, что ты для меня сделала. Повезло тебе с братом, ничего не скажешь.

— На самом деле Сиан хороший, — Алька попыталась заступиться за родственника. Сразу видно — двойняшки. — Только временами его заносит.

Вот именно. Поэтому, если я не хочу, чтобы меня прикопали где-нибудь по-тихому вместе с воплотившей меня Прохиндейкой, надо срочно думать, как быть дальше. В конце концов, не зря же она мне счастья пожелала. Воля богини — а теперь Альбрехтина не просто богиня, а моя покровительница — закон. А значит, придется исполнять.

Габриэль был в бешенстве.

— Идиот! — крылатый шумно выдохнул и от души впечатал кулак в стену — хорошо, хоть дыру не пробил. Наиболее агрессивная стадия гнева, во время которой я узнала о себе и богах много интересного, уже миновала, и сейчас он злился больше на себя. — Будь я проклят, если еще раз доверю тебе хоть сколько-нибудь важное решение!

Мимо пронесся черный вихрь. На кожу повеяло холодком.

С комфортом устроившись в подушках, я терпеливо ждала, пока темнокрылый успокоится настолько, чтобы с ним можно было говорить. Гневная вспышка ангела меня нисколько не испугала. Сама не знаю, в чем тут дело. Может, в том, что я теперь его ааррита? Или просто привыкла к нему? Но сердце подсказывало — не тронет.

А так — пусть ругает, сколько душе угодно. Мне не жалко. Правда, поначалу, когда Габриэль не особо стеснялся в выражениях, хотелось одновременно сквозь землю провалиться и остановить его, дабы выяснить, что именно он только что сказал. Скромница Альбрехтина начисто обделила мой словарный запас нецензурной лексикой, так что понимала я далеко не все. Зато любопытства двойную порцию отмерила, и, если бы не природная скромность, заслуженный нагоняй был бы куда более ощутимым.

— Для чего, по-твоему, я браслеты на нас надел? — рэй'тхи схватил меня за руку и подсунул под нос узорчатое запястье. — Чтобы ты вот так запросто приняла покровительство Прохиндейки? Ты хоть понимаешь, немочь хвостатая, что одним словом разрушила все мои усилия?

Меня сграбастали в охапку и основательно встряхнули.

Р-р-р… На кончиках пальцев блеснули коготки.

— Если ты думаешь, что я позволю так с собой обращаться…

— Радуйся, что я тебя вообще не придушил! — хорошо, что кошки обычно на лапы приземляются, потому что безопасностью моей встречи с полом темный не озаботился.

Все, мне надоел этот балаган! Шата я, или погулять вышла?

— Мр-р, — я беззвучно подкралась к замершему у стены мужчине и осторожно опустила ладони на широкую спину. Крылатый вздрогнул, но отстраняться не спешил. Еще бы… — Мне приятно, что ты беспокоишься.

И голос такой томный, почти мурлыкающий. Чуть подрагивающие руки потихоньку заскользили по прохладной ткани черной рубашки, и вскоре я почувствовала, как он расслабляется. Напряжение спадает. Я невольно прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. Его близостью.

Так, Бэлка, теперь главное — не перегнуть палку. Не то перейдет наш разговор в горизонтальную плоскость.

— Кошка, — проворчал чернокрылый и резко обернулся. Я попыталась рыпнуться, но в тот же миг оказалась в крепких объятиях. Это уже опасно… — Но твои методы мне нравятся.

Сильные ладони прогулялись по плечам, соскользнули на талию и настойчиво прижали меня к твердому телу.

Размечтался!

— Шата, — поправила я. — И не такая глупая, как вы все почему-то решили. Ты обезопасил меня от богов, а Аля — от тебя.

Я тонко улыбнулась и победно сверкнула глазами, внутренне готовясь к новому приступу ярости у крылатого. Но бури не последовало. Вместо этого Габриэль отпустил меня, завалился на кровать и залился искренним смехом.

Э-э-э… У него истерика?

— Молодец, котик, быстро учишься, — отсмеявшись, выдал ангел. — Еще немного и я смогу тобой гордиться.

Щеки зарделись от удовольствия. Похвала была вполне искренней, а заслужить одобрение этого рэй'тхи — многого стоит. Пожалуй, я могу начинать гордиться собой уже сейчас.

— Что дальше делать собираешься?

Я опустилась рядом с ним на кровать.

— Играть.

Более четкого плана действий в голове пока не было. Если б мы еще знали, кто является фигурой Везунчика и моим главным противником, тогда можно было бы попытаться придумать нестандартный выход из положения. Потому что никого убивать я точно не стану. И себя в обиду не дам. Но пока что в цепи не хватает слишком многих звеньев, и мне остается только расслабиться и ждать. И, по возможности, получать удовольствие от процесса.

— А если проиграешь? — Габриэль повернулся на бок и внимательно разглядывал меня.

— Не проиграю, — на губы легла уверенная улыбка. — У меня же есть ты!

— Игра продолжается, — объявила Альбрехтина, материализуясь перед братом, и одарила его торжествующим взглядом.

Ответом ей было точно такое же выражение серо-голубых глаз.

Растащить шату и ангела по разным клеткам богам так и не удалось. Вырвать девушку из объятий крылатого — тоже. Пока двойняшки наблюдали за происходящим на земле, она успела сменить ипостась, и теперь чернокрылый весьма откровенно прижимал к себе хорошенькую девушку, вызывая жаркий румянец на упитанных щеках Альбрехтины.

— Что ж, продолжим, — тонкие губы Гэльсиана скривились в азартной усмешке.

Затемненная фигура сделала один шаг к противнице.

— Кто-то из высших богов? — задумчиво переспросила я, наворачивая круги возле богини. Ни один из имеющихся в комнате стульев богиню не устроил, и она сотворила себе мягкое кресло с высокой спинкой, на котором теперь и восседала. — Ты уверена?

Что пантеон делится на высших богов, коих всего семь, и подвластных им младших, я знала. Но то, что в почти невинное, по божьим меркам, развлечение решил вмешаться кто-то из Вечных, явилось сюрпризом. Притом, неприятным.

Но кто?

Повелитель умерших? Нет, ему до нас точно дела быть не должно. Войны? Возможно, если он решил отомстить за мою шутку. Это плохо. Богиня любви? Или жизни? А может, справедливости, добра или зла?

Отдельно стоит Хисаэрт.

Бр-р! Просто голова кругом.

— Еще как! — Аля по привычке принялась терзать подол. — Но не думай об этом. Все равно раскрыть его не удастся, пока он сам не захочет.

Это точно. И Габриэль откровенничать не торопится. Хотя, с чего бы рэй'тхи посвящать меня в свои дела?

— Успокоила своего мужчину? — ярко-голубые глаза сверкнули лукавством. Вот же сваха!

— Более-менее. Но тебе все равно лучше ему под руку не попадаться. И Аля, — тут я сделала небольшую паузу, дабы покровительница успела проникнуться серьезностью моих слов, — он не мой. И я не его. И вообще, откуда в тебе столько наивной романтичности? Вроде, по определению не положено…

Прохиндейка смущенно потупила глазки, мечтательно вздохнула и переменила тему:

• Предыдущая
• 28/87
• Следующая