Против Маркиона в пяти книгах - Тертуллиан Квинт Септимий Флорент - Страница 77

1. Следовало, конечно, чтобы было предвещено о человеке, совершившем погребение Господа и уже тогда заслуженно благословленном, если пророчество не обошло молчанием и служение тех женщин, которые до рассвета пришли ко гробу с приготовленными благовониями.[2086] Ведь об этом говорит через Осию: И будут искать лице Мое; до рассвета поднимутся для Меня, говоря: Пойдем и обратимся к Господу, ибо Он поразил <нас> и позаботится о нас, поразил и смилостивится над нами, исцелит нас через два дня, в третий день воскреснем.[2087] 2. Ибо кто не поверит, что эти <слова> вновь и вновь приходили на ум тех женщин среди скорби настоящей оставленности — из–за которой они казались себе пораженными Господом — и надежды на Его воскресение — из–за которой считали,[2088] что они будут воскрешены? Так Его тело не было найдено, гробница Его была устранена из среды, согласно Исаии.[2089] Но в том же самом месте явились два ангела.[2090] Столькими обычно защитниками пользовалось Божье Слово, подтверждающееся двумя свидетелями.[2091] Также и возвращение женщин от гробницы[2092] и от того видения ангелов предвидел Исаия: Женщины, — говорит, — [придите,][2093] приходящие от видения, придите,[2094] — для возвещения, конечно, о воскресении Господа. 3. Однако хорошо <для нас>, что ученики упорствовали в неверии, чтобы вплоть до самого конца продолжалась наша защита, утверждающая, что Иисус объявил Себя ученикам не Кем иным, как Христом пророков. Ибо, когда двое из них совершали путь и Господь присоединился к ним, не показывая, Кем Он был, и даже скрывая Свою осведомленность о произошедшем,[2095] они говорили: Л мы считали, что Он был искупителем Израиля,[2096] — разумеется, их Христом, т. е. <Христом> Творца. 4. Настолько Он был далек ранее от того, чтобы объявлять Себя иным. Впрочем, они не считали бы Его принадлежащим Творцу, и Он, считаясь принадлежащим Творцу, не потерпел бы такого мнения о Себе, если бы не был Тем, Кем считался. Или Он Сам окажется виновником заблуждения и притворным поборником истины, что противоречит званию наилучшего бога. Но и после воскресения Он показал им Себя не Кем иным, как Тем, Кем, по их словам, они Его считали. Явным образом <Он> обрушился на них: О, неразумные и медлительные сердцем в <своем> неверии всему[2097] — «которое Он сказал вам».[2098] Что именно сказал? Что Он принадлежит иному богу? Докажи, и я сдаюсь. 5. Не то же ли самое[2099] и ангелы <сказали> женщинам: Вспомните, что Он сказал вам в Галилее, говоря, что следует Сыну Человеческому быть преданным и распятым и в третий день воскреснуть?[2100] Почему следовало, если не потому, что так не было написано Богом–Творцом? Итак, Он обрушился на них как на соблазнившихся из–за одних лишь <Его> страстей и как на сомневающихся относительно веры в воскресение, возвещенное им женщинами; вследствие всего этого они не поверили, что Он был Тем, Кем они Его считали. Таким образом, желая, чтобы они верили, что Он есть Тот, Кем они Его считали, Он подтверждал, что Он является Тем, Кем они Его считали, а именно Христом Творца, Искупителем Израиля. 6. Относительно же истинности тела что может быть яснее? Когда они были в замешательстве относительно того, не является ли Он призраком, более того, когда они так считали, <Он говорит>: Что вы смущаетесь? И почему думы закрадываются в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и ноги, ибо это — Я Сам, поскольку дух костей не имеет, как у Меня видите[2101] 7. Маркион кое–что, противоречащее ему, с тем, думаю, умыслом не пожелал устранить из своего Евангелия, чтобы на основании того, которое он мог устранить и не устранил, ему можно было отрицать устранение им того, что он <на самом деле> устранил, или говорить, что он устранил это заслуженно;[2102] и он не пощадил ничего, кроме того, что ниспроверг превратным истолкованием не в меньшей степени, чем уничтожением. Потому он настаивает на том, чтобы было сказано так: «Дух костей не имеет, как видите у Меня», — словно слова «как видите у Меня» относились к духу,[2103] т. е. «<как видите> костей нет у Меня», как и у духа. Но какой смысл в этой извилистости, когда Он мог бы просто объявить: «Ибо дух костей не имеет, как вы не видите <их> у Меня»? 8. Почему же Он предлагает им посмотреть на руки и ноги Свои,[2104] каковые части тела состоят из костей, если у Него не было костей? Почему прибавляет: и знайте, что это — Я,[2105] — Тот, конечно, Которого они прежде знали телесным? Или, если Он был в полном смысле слова призраком, почему упрекал их, считающих Его призраком? Однако, так как они все еще не верили, Он попросил пищи,[2106] чтобы показать, что у Него есть также и зубы. 9. Мы, как кажется, исполнили обещание. Мы показали Иисуса Христом пророков в <Его> учении, высказываниях, переживаниях, чувствах, чудесах, страстях, даже в воскресении, <показали Его> не Кем иным, как <Христом> Творца, поскольку, посылая апостолов проповедовать всем народам,[2107] Он, исполняя псалом, повелел, чтобы их голос дошел до любой земли и до пределов земли — слова их.[2108] Жаль мне тебя, Маркион; ты напрасно потрудился. Ведь Христос Иисус в твоем Евангелии — мой.

1. Нет ничего без начала, кроме одного лишь Бога. Поскольку оно, как главенствующее, определяет состояние всех вещей, постольку необходимо, чтобы оно главенствовало также и при их рассмотрении, чтобы можно было получить информацию об их состоянии, ибо ты не сможешь понять, каким является что–либо, если не уверишься, существует ли оно, узнав сначала его источник. И поэтому, дойдя в своей работе до этой темы, я, словно некий новый ученик и последователь его (Маркиона), а не кого–то другого, требую у Маркиона показать мне источник также апостола Павла; я не поверю, однако, ничему, кроме того, что ничему не следует верить опрометчиво (между тем, вера во что–либо будет считаться опрометчивой без знания его начала); и я с полным правом буду настаивать на необходимости позаботиться о проведении этого исследования, поскольку мне объявляют как об апостоле о том, которого я не нахожу в перечне апостолов в Евангелии.[2109]2. Далее, когда я слышу, что он был впоследствии избран Господом,[2110] уже пребывающим в покое на небесах, я считаю, что можно говорить о непредусмотрительности, если Христос не знал[2111] прежде, что Павел будет Ему нужен, но решил — когда обязанности апостолов уже были распределены и они были посланы совершать назначенные им дела, — что следует ввести его в их состав, действуя по ситуации, а не по предвидению, по необходимости, так сказать, а не по воле. Поэтому, понтийский судовладелец, если ты никогда краденные или контрабандные товары не принимал на борт своих кораблей, если никогда не похищал и не подделывал груз, то я хотел бы, чтобы ты, более осторожный и более надежный в божественных делах, сказал нам, по какому признаку ты принимаешь Павла как апостола, кто на нем запечатлел тавро <этого> звания, кто вверил его тебе, кто погрузил <на твой корабль>, чтобы ты мог с уверенностью предлагать его <нам>. 3. Чтобы не доказывать, что он принадлежит Тому, Кто предоставил все свидетельства его апостольства,[2112] «он сам себя, — говорит <Маркион>, — объявил апостолом, и притом не от людей и не через человека, но через Иисуса Христа».[2113] Безусловно, каждый может объявить себя <кем–либо>, но его заявление подтверждается авторитетом другого. Один пишет, другой — подписывает, третий ставит печать, четвертый — регистрирует. Никто не бывает для самого себя и заявителем, и свидетелем. Кроме того, ты, конечно, читал, что придут многие, которые скажут: Я— Христос.[2114] Если есть тот, кто ложно называет себя Христом, то насколько быстрее найдется тот, кто объявит себя апостолом Христа? До сих пор я был под маской ученика или исследователя, дабы уже с этого момента начать сокрушать твою веру, которую ты неможешь доказать, и вгонять в краску <твое> бесстыдство: ты предъявляешь претензии и не принимаешь то, на основании чего мог бы предъявлять претензии. Пусть Христос и апостол принадлежат теперь[2115] другому <богу>, при этом они получают подтверждение лишь из Писания Творца. 5. В самом деле, даже книга Бытия некогда обещала мне Павла. Ибо Иаков среди тех образов и пророческих благословений своим сыновьям говорит, обратившись к Вениамину: Вениамин, волк хищный, утром будет пожирать, а вечером даст пищу? Ведь он предвидел, что из колена Вениамина произойдет Павел,[2116] хищный волк, пожирающий утром, т. е. тот, кто в юном возрасте будет притеснять овец Господа как гонитель Церквей, затем, вечером, даст пищу, т. е. в преклонном возрасте будет питать овец Господа как учитель язычников.[2117] 6. Действительно, и первоначальная жестокость Саула в преследовании Давида,[2118] и затем его, получившего добро за зло, раскаяние и удовлетворение,[2119] предвещало не иное, чем Павла в Сауле в соответствии с происхождением из одного колена,[2120] и Иисуса — в Давиде, в соответствии с происхождением Девы.[2121] Если тебе не нравятся эти тайны образов, то сию историю Павла, которую ты не должен отрицать, сообщили мне, конечно, «Деяния апостолов».[2122] Благодаря им я показываю преследователя, ставшего апостолом не от людей и не через человека;[2123] благодаря им я начинаю ему верить, благодаря им я не даю тебе защищать его и не робею, когда ты говоришь: «Стало быть, ты отрицаешь апостола Павла?» Я не хулю того, кого оберегаю. 7. Я отрицаю, чтобы заставить тебя приводить доводы; отрицаю, чтобы доказать, что он — мой. Или, если ты взираешь на нашу веру, прими то, что ее подтверждает; если призываешь принять твою, покажи то, что ее подготавливает. Или докажи, что существует то, во что ты веришь, или если не доказываешь, то каким образом ты веришь? Или кто ты такой, верующий вопреки Тому, Кем одним может быть доказано то, во что ты веришь? 8. Получи теперь и апостола на основании моего свидетельства, как <уже получил> и Христа; в такой же степени моего апостола, в какой и Христа. Мы и здесь будем бороться у тех же самых линий, бросим вызов с самой позиции уже готового возражения, суть которого в том, что апостол — принадлежность которого Творцу отрицается и даже провозглашается его враждебность Творцу — не должен учить ничему согласному с Творцом, ничего такого не воспринимать и ничего подобного не желать, но с самого начала должен с таковым же постоянством проповедовать иного бога, с каковым он отрывал <людей> от Закона Творца. Ибо невероятно, чтобы он, уводя от иудаизма, не показывал также, к вере в какого бога он уводит, ибо никто не может перейти от Творца, не зная, к кому он должен перейти. 9. Ведь или, если Христос уже открыл иного бога, <за этим откровением должно было> следовать свидетельство апостола, дабы он считался принадлежащим именно тому богу, которого открыл Христос, поскольку апостол не мог скрывать того, который уже был открыт Христом;[2124] или, если ничего такого Христос о <новом> боге не открывал, гораздо в большей степени апостол должен был открыть того, кого другой уже не мог <открыть>, в которого, без сомнения, не следовало бы верить, если он не был открыт и апостолом. Этот аргумент был нами заранее заготовлен для того, чтобы отныне мы уже могли заявлять, что таким же образом докажем: никакой иной бог не проповедовался апостолом, как доказали, что не проповедовался он и Христом. Я сделаю это на основании самих, конечно, Посланий Павла, о сокращении которых даже в отношении их количества можно судить заранее по форме уже <ставшего> еретическим Евангелия.[2125]