Божественная дипломатия - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 85

• Предыдущая
• 85/135
• Следующая

– Лучше продолжай продавать вино. Это у тебя здорово получается, и для здоровья полезней. Для твоего здоровья, – с милой улыбкой посоветовала богиня, поражаясь тому, что даже выволочка в кабинете Лимбера и угроза ссылки не лишили парня неимоверного запаса оптимизма и уникальной способности к новым проделкам.

– Ладно, уговорила, – на удивление легко согласился герцог, припоминая гнев потревоженного в святой момент Нрэна.

На этой ноте легкомысленная болтовня прервалась, поскольку на столе появилось достаточно съестного, чтобы привлечь внимание Элегора. Острый овощной салат с грибами, копченый цыпленок под соусом розмарин, несколько хрустящих корзиночек из картофеля, начиненных мясом кролика, и горячий гусиный паштет со специями значительно улучшили настроение герцога. Уплетая мороженое с ягодами, он с любопытством поинтересовался, переходя к сути дела:

– Так на кой демон я тебе сдался, леди Ведьма?

– Ай-я-яй, герцог, наобещали доверчивой девушке столько всего соблазнительного, заинтриговали и исчезли, – погрозила приятелю пальчиком принцесса.

Элегор в недоумении вздернул бровь и театрально округлил глаза, показывая, что не понимает, о чем идет речь.

– Я ведь, можно сказать, до сих пор жду обещанного рассказа о злобном и лысом стороннике идиотских традиций, которого постигла кара Творца в вашем лице, – пояснила принцесса.

– Тебе это так интересно? – Элегор был по-настоящему польщен вниманием Элии к своим проделкам.

– Разумеется, не заставляйте даму ждать, – серьезно согласилась богиня, откидываясь в кресле и показывая, что настроена выслушать весь рассказ от начала до конца, и поскорее. Причем весь вид богини говорил о том, что умилостивить ее высочество может только очень подробный рассказ.

Герцог гордо улыбнулся, отвесил, не вставая с кресла, изысканный поклон слушательнице, а заодно и заступнице, ведь кто, как не Элия, замолвил за него словечко перед Лимбером. Бросив в рот тоненькую пластинку тающего на языке мармелада, Элегор начал рассказ завораживающим, чуть хрипловатым голосом профессионального странствующего сказителя…

– Мир Дзаайни расположен почти у самой Грани, но живут они, в отличие от большинства себе подобных, замкнуто, крепко держатся за традиции и условности. Возможно, в каждого жителя въелся подсознательный страх затеряться в бесконечном потоке перемен и утратить свою самобытность, смешавшись с другими народами. Мне довелось пробыть в Дзаайни недолго, но тягу к традициям, ограждающим внутренний мир, в который нет входа посторонним, если только они не будут и жить, и мыслить, как дзаайни, успел почувствовать в полной мере. Есть в этом что-то ненормальное, но даже среди самых консервативных обитателей мира благородный Нар, тот самый, что держит школу воинов, я его имя, не сломав язык, полностью и выговорить-то не смогу, – слукавил Элегор, – да и не стоит он того, выделяется дотошным соблюдением мельчайших ритуалов. У него вся жизнь состоит в переходе от одной церемонии к другой, и нарушение этого возможно лишь в случае крушения мироздания, и то, скорее всего, мужик будет считать, что мир рухнул исключительно потому, что какой-нибудь ритуал не соблюли как следует. Таких типов небось твой братец Нрэн обожает. Нар подобен сумасшедшему, чье сознание, словно зверек, изо дня в день мчится, не останавливаясь, по замкнутому кругу. Я и сам едва не свихнулся, понаблюдав за ним денек-другой через заклятие. Уж и не знаю, отродясь он такой был, а может, от красоты небывалой своей свихнулся. У благородного воителя пол-лица, шея и рука в лиловых разводах, словно широкой кистью щедро мазнули краской. Паренек из Лшинь-э-ал, тот самый, которого Нар за неправильные поклоны вытурил за ворота, сказал, что это ожог от схватки с демоном, дескать, попало ядовитое дыхание алого демона т’сахта. Видно, крепко Нар демонов допек, раз они на него плевать стали. Я, когда в Кард’ ган-фафорст бывал, видел, как т’сахта этим дыханием на полной мощи плавили железо без горна. Оружие потрясающей закалки на таком огне выходит, а если легкое дуновение, так оно ткань лучше любого красителя обрабатывает и после просушки абсолютно безвредно. Да и не задиристы эти т’сахта, для демонов, конечно.

Но как бы то ни было, а воинская школа благородного Нара из Дзаайни считается в близлежащих мирах очень престижной, только попасть в нее существу из другого мира почти невозможно. И цена (а за обучение приходится платить просто гигантскую сумму единовременно или полжизни ходить в долгах) не самое главное. Принимают в школу раз в год в течение девяти дней, и даже если ты лучше всех пройдешь все испытания на силу, реакцию, ловкость и выносливость, но завалишься на формальностях, допустив малейшую погрешность в этикете, то о школе можешь забыть навсегда. Я понимаю, легко доставшееся никогда не ценится высоко, и многие учителя специально изобретают всевозможные препятствия, чтобы их заведение выглядело более значительно, но для Нара это не игрушки. Он действительно помешан на правилах, порядке и безусловном повиновении из разряда «если я скажу прыгнуть со скалы, прыгай не раздумывая», и считает, что без них в его школе делать нечего. А ты знаешь, как я ненавижу всяких надменных типов, зацикленных на церемониях и считающих, что они превыше всего во Вселенной. Словом, решил я этого ублюдка проучить за тех ребят, которые в монастыре горбатятся вместо того, чтобы нормально делом заниматься, без блужданий в религиозной мути.

– Бедный благородный господин Нар, – фальшиво посочувствовала незнакомому воителю, на чью шею обрушилась идейная ярость Элегора, принцесса, – и без того ему в жизни от алых демонов досталось, а тут еще ты, демон возмездия.

Герцог гордо улыбнулся, принимая слова богини за комплимент, и продолжил:

– Поскольку благородный Нар так любит обычаи, стало быть, с удовольствием будет следовать им сам, и раз не желает считаться со слабостями и ошибками других, значит, сам не должен иметь психических недугов, рассудил я и принялся за работу по расшатыванию нервной системы воителя. Изучил его привычки, распорядок дня, традиции школы и начал действовать.

Школа благородного Нара – это громадный комплекс зданий из белого тесаного камня, включающий казармы учеников и наставников, залы для занятий, учебные корпуса, столовую, библиотеку, больницу, несколько огромных плацев, тренировочные площадки и изрядный надел земли с садом для размышлений и естественной полосой препятствий, на которой сутками гоняют учеников. Все это огорожено толстенной серой стеной метра два в ширину, выход за которую допускается только в единственный из двадцати одного дня выходной не более чем на шесть часов, все остальное время и ученики, и наставники не имеют права без дозволения Нара или в его отсутствие покидать школу. Ученики по очереди несут дежурство. Для себя и наставников готовят пищу, убирают помещения, стирают одежду. У рабов в Лоуленде и то больше прав, чем у ребят, из которых выбивают умение быть самостоятельными личностями.

– Может, таков естественный отбор в школе? – задумалась Элия, постукивая по мягкому подлокотнику кресла. – Только тот, кто под гнетом всех этих удушающих обстоятельств сможет выстоять и сохранить себя, становится настоящим командующим, а из остальных выходят замечательно вымуштрованные солдаты.

– Ты слишком много времени проводишь с Нрэном, скоро и рассуждать начнешь так же, как он, – укоризненно заявил Элегор. – Чем он только тебя так очаровал? Не приворотное же заклятие купил?

– Приворотные заклятия на богиню любви не действуют, – улыбнулась принцесса. – Но я люблю оригинальных мужчин.

– Не зайди только слишком далеко в погоне за оригинальностью, – заботливо попросил герцог. – Если ты решишь, что у вас все серьезно, непременно обратись к целителю душ! Возможно, он сможет тебе помочь. Обещаешь?

Элия расхохоталась и попросила приятеля продолжить рассказ.

– Начал я с того, что решил унизить ублюдка в его глазах перед всей школой, наложив на него одно маленькое заклинание, – улыбаясь приятным воспоминаниям, признался герцог. – Каждое утро благородный Нар начинал традиционным построением на парадном плацу перед главными вратами. Выстроившиеся в ровные шеренги ученики и наставники, не дыша и не шевелясь в течение получаса, ожидали явления Нара, он появлялся из главных ворот школы в белом халате, подвязанном красным кушаком, и все кланялись три раза до земли. Нар на три шага подходил к ним, осматривал, как хозяин стадо, и начинал давать поручения с таким видом, будто оказывает этим высочайшую честь. Вот я, помня трепетное отношение Нара к поклонам, и поменял обычай. Стоило ему ступить во двор, тот самый, где он каждое утро встречал учеников, как заклятие начало работать. Только парни камни лысыми головами отшлифовали (из мести он их, что ли, всех под коленку обрил?), как сделал Нар свои три шага и сам до земли пред ними склонился.

• Предыдущая
• 85/135
• Следующая