Девушка из грез - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая

– Анрис, ты даже представить не можешь, что натворили эти девицы!

Отец не накричал и не выпорол, но все то время, пока мама расписывала выходку близняшек и распиналась о моем попустительстве, глядел так, что хотелось забиться под ковер и никогда оттуда не высовываться.

Знакомство с Райленом виделось так ярко, словно произошло мгновение назад.

Вот я выхожу из шляпной лавки, вижу сестричек в кокетливых белых платьях и прямую, затянутую в темный камзол спину. Маг оборачивается, смотрит пристально – в черных глазах появляется какой?то особый, загадочный блеск. Губы брюнета растягиваются в улыбке, а я подхожу, приседаю в реверансе, руку подаю. А потом Лина вспоминает умертвие и…

О Богиня! Какое счастье, что в тот момент никакой госпожи Флер поблизости не было! Какое счастье, что нас только за это неприличное знакомство песочат!

– Не ожидал, – процедил папа, когда госпожа Далира закончила. – Думал, вы все?таки умней.

О Богиня! Я тоже так думала. Но события сегодняшнего вечера показывают, что все еще хуже…

Вывод господина Анриса был закономерен и ожидаем:

– Чтобы я вас рядом с этим магом не видел. Никогда.

Близняшки, которые все это время притворялись смиренными и покорными, вспыхнули и уставились на отца столь гневно, что тот вздрогнул. Вот только решений папа не меняет, об этом все знают.

– А с тобой… – родительский перст указал на меня, – мы еще поговорим.

Я боязливо поежилась и попыталась отступить. И едва не взвизгнула, наткнувшись на горячую, невидимую преграду. О Богиня! Райлен! За время разговора совсем забыла, что маг здесь! Я, кажется, вообще из реальности выпала…

– Тшшш… – прошептали в ухо.

А мне совсем стыдно стало. И даже тот факт, что разнос закончен, не обрадовал.

– Всем спать, – прогрохотал родитель. – И повторяю, если не поняли, – чтобы я вас рядом с магом не видел!

– Или мага рядом с вами, – чуть слышно прошептал невидимка.

О Богиня! Он еще и шутить пытается? В такой?то ситуации?!

В спальню я вернулась прибитой мухой. Щеки пылали, ноги подгибались, перед глазами стоял туман. Райлен всю дорогу поддерживал под локоток, а я даже не пыталась отказаться от помощи. Просто мне так безразлично стало – одним нарушенным правилом больше, одним меньше… какая разница?

И лишь когда осознала себя в любимом кресле, со стаканом воды в руках, поняла – нет, разница все?таки есть.

– Вы… – глухо выдохнула я. Спорить или отчитывать брюнета сил не было, но промолчать тоже не могла. – Возмутительный, наглый, бессовестный…

Он стоял в двух шагах, важно скрестив руки на груди, и внимательно следил за каждым моим движением.

– Госпожа Соули, вы всегда столь болезненно на нотации реагируете?

Я как раз сделала глоток, а после вопроса брюнета поперхнулась и закашлялась.

– А как я должна реагировать? Наплевать? Отмахнуться?

– Ясно.

Маг стремительно приблизился, бесцеремонно отнял стакан. Потом столь же бесцеремонно склонился, ухватил за подбородок и уставился в глаза.

– Господин Райлен!

Мое возмущение было проигнорировано. Более того – герцогский сынок заставил запрокинуть голову и поочередно оттянул оба века. Галантный, ничего не скажешь.

– Господин Райлен!

– Не кричите, – шикнул нахал. Все?таки отпустил подбородок и задумчиво хмыкнул: – Повышенное эмпатическое восприятие, усиленное усталостью.

– Вы о чем?

Маг будто не слышал. Или не желал слышать.

– Вы упоминали, что всю ночь провели в компании призрака. Стало быть, почти не спали. Эффект обусловлен именно усталостью.

– Какой эффект? – Я попыталась встать, но не смогла.

В этот раз мне все?таки ответили:

– Дурнота, госпожа Соули! Даже при таком уровне эмпатического восприятия дурноты не бывает. Субъект остается полностью вменяем, моторика и способность к мышлению не нарушаются. Вы же до сих пор пребываете на грани обморока, что неестественно.

Все. Ничего не поняла и окончательно запуталась.

– Какое еще восприятие? Какая эмпатия? Вы о чем?

Брюнет смерил сердитым взглядом, присел на корточки. Я не сразу сориентировалась, какое?то время еще таращилась вверх и удивлялась – почему вместо лица мага вижу потолок и кусочек темной гардины.

– Госпожа Соули, вы обладаете повышенными эмпатическими способностями. Это специфическое свойство, родственное магическому дару.

У меня от такого заявления глаза округлились, а Райлен продолжал:

– Эмпатия – это способность очень точно улавливать эмоции другого индивида. В большинстве случаев эмпатическое восприятие сопровождается осознанным сопереживанием. Но порой сопереживание бывает настолько сильным, что субъект воспринимает чувства другого индивида как свои собственные.

О Богиня! Если после встречи с отцом перед глазами стоял туман, то после пояснений Райлена напала мигрень. Маг, кажется, понял и сжалился. Вернее, почти сжалился…

– Только что вы испытали сильнейший эмпатический контакт, госпожа Соули. Вы уловили всю гамму чувств, испытанную господином Анрисом, неосознанно согласились с его точкой зрения и пообещали себе никогда не делать того, что вызвало такую ярость. Вы будете послушной, чтобы не допустить повторения эмоциональной атаки.

– Откуда знаете, что я согласилась и решила?

Брюнет равнодушно пожал плечами.

– Обычная реакция на такого рода связь. – И добавил с усмешкой: – Зато теперь ясно, почему вы считаете отца строгим и стараетесь быть примерной девочкой. Почему придаете всему, что происходит, гораздо большее значение, чем… чем ваши сестры, например. И ваш отец, судя по всему, об этом свойстве знает и с большим удовольствием использует.

Эти слова показались настолько обидными и неправильными, что я даже отстранилась, вжавшись в спинку кресла.

– Вы осуждаете нашего отца, господин Райлен?

Улыбаться маг перестал, да и сам ответ прозвучал крайне серьезно:

– Нет, госпожа Соули. Не осуждаю.

– Тогда к чему этот рассказ?

Черноглазый поднялся и снова пожал плечами.

– Я пытаюсь понять вас, только и всего.

– А зачем вы пытались меня поцеловать? Почему настаивали на знакомстве с отцом, но в последний миг притворились невидимкой? Зачем вы… – Я нервно сглотнула, вспоминая недавние события, вот только сказать про поцелуй в шею так и не смогла.

– Госпожа Соули! – Нахальный аристократ снова повеселел. А я вдруг почувствовала себя подопытной мышкой. Все верно – Райлен намеренно провоцирует на эмоции. Раз за разом! – Госпожа Соули, я не мог остаться в вашей спальне.

Я картинно заломила бровь и скривила губы в усмешке. Надменной, разумеется – иной Райлен не заслуживал.

– Почему же?

Меня смерили новым внимательным взглядом. Ответ, как ни странно, прозвучал тепло:

– Потому что я нахожусь под покровом вашей ауры, госпожа Соули. Мне нельзя отходить от вас далее чем на десять шагов – иначе связь разорвется, маскировка рассыплется, а призрак вашей тетушки…

Договорить Райлену не удалось – в спальне резко похолодало, а из темноты, укрывавшей половину комнаты, донеслось недружелюбное «кхе?кхе».

Белесая фигура стояла на границе света, уперев руки в бока. Различить выражение лица тетушки я, разумеется, не могла, зато кожей чувствовала взгляд – суровый и тяжелый, как грозовая туча. Еще слышала нарочито громкое сопение и легкое постукивание каблучком.

– Так?так?так… – наконец, протянула тетушка Тьяна. Сделала несколько шагов вдоль границы и повторила уже громче: – Так?так?так!

А мне вдруг вспомнилось, что тетка по наши с близняшками души явилась, и никто, кроме нас, видеть и слышать ее не должен. От этой мысли сперва обмерла, а потом догадалась взглянуть на Райлена. Судя по кислому выражению лица, брюнет призрачную даму видел неплохо.

– А как? – не удержавшись, шепнула я.

Райлен скосил глаза, пояснил едва слышно:

– Ну я же маг…

Тетушка Тьяна запнулась, а меня словно молнией прибило – о Богиня! Прокололись!

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая