Бессмертный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/98
• Следующая

Я огляделась и попробовала сориентироваться на местности. Кажется, мы прилетели с той стороны, значит, туда мне и следует двигаться, чтобы найти Тайлера.

Я брела до самой темноты, а когда совершенно стемнело, сил уже не осталось. Ободранное бедро стало болеть сильнее, и я начала прихрамывать. К тому же, из-за попавшей в босоножки пыли, я умудрилась стереть ноги в кровь.

Сколько часов я шла и какое расстояние преодолела, я не имела понятия, но двигаться дальше больше не могла. Пришлось останавливаться на ночлег.

Я устроилась у большого валуна, опершись об него спиной и с наслаждением вытянув ноги. Заметно похолодало, но прикрыться было совершенно нечем.

Но больше всего меня волновала не температура, я запоздало спохватилась, что ничего не знаю о фауне Сьеры. Нет ли здесь диких животных? Безопасно ли здесь спать?

При мысли о безопасности я нервно хихикнула. Да уж, только о безопасности мне сейчас и рассуждать. Что и говорить, в подобные переделки я еще не попадала.

Через несколько минут усталость все же взяла свое, я перестала думать и о диких животных, и даже о холоде, и забылась глубоким сном.

Мне снился Ник. Совсем как живой. Мы о чем-то разговаривали и весело смеялись, как раньше. А когда сон развеялся, я еще несколько минут лежала с закрытыми глазами, пытаясь его удержать. Но палящее солнце вернуло меня в реальность быстрее, чем это сделал бы холодный душ.

Я поднялась и осмотрелась, пытаясь сориентироваться. Хотелось бы надеяться, что я не перепутала направление, ведь когда я ложилась спать, было уже темно.

Перед тем как отправиться в путь, я задрала платье и критически осмотрела пораненное бедро. Кожа воспалилась и покраснела. Кажется, если мне удастся отсюда выбраться, первая моя остановка будет у врача.

Оценив размеры бедствия, и решив, что физическая боль не самое страшное, что может случиться, я отправилась в выбранном направлении. Стало ужасно жарко, и хотелось пить.

Я где-то читала, что при температуре примерно двадцать девять градусов человек может прожить без воды до недели, при тридцати трех — не более пяти дней, при сорока — максимум двое суток. Я не знала точной температуры, но по ощущениям жара стояла градусов пятьдесят.

Пот застилал глаза, из организма выходила последняя влага. Кажется, когда я думала в флайере, что нам очень повезло, я сильно преувеличила свою везучесть. Эшли не догадается сам искать нас в пустыне, он будет переворачивать «Райские кущи» вверх дном, а когда, наконец, направит поиски в пустыню, спасать будет некого. Мое богатое воображение много раз рисовало сцены возможных смертей, но даже в самой безумной фантазии я не смогла бы представить, что умру от жажды на богом забытой планете.

И где, черт его дери, Тайлер?!

Я начала злиться, на него, на себя, на Лондор и даже на Землю. Я ведь пару часов назад была уверена, что выбрала направление правильно, так почему же мы до сих пор не встретились.

В воспаленный от жары мозг тут же закралась мысль, что, возможно, Тайлер каким-нибудь необъяснимым способом сумел за ночь подать Рису сигнал, и тот его вытащил, а про меня они забыли. Но, как следует обдумав этот вариант, он показался мне глупым, Тайлер не из тех, кто бросает своих людей, а под моим назначением он подписался собственноручно и принял меня на борт, так что, хочу я этого или нет, я член экипажа «Прометея».

Наверное, прошло еще около часа, я потеряла счет времени, надеялась только, что не перепутала направление.

Глаза начинали слипаться, хотелось лечь, но я понимала, что нужно двигаться дальше. Если я лягу и усну сейчас, я могу уже никогда не проснуться.

Координация движений нарушилась, внимание притупилось, и я умудрилась споткнуться о камень, потеряла равновесие и полетела вниз. Все бы ничего, я бы просто получила несколько новых ушибов и царапин, если бы рельеф не шел под уклон. И я со скоростью валуна, катящегося с вершины горы, полетела со склона.

Затормозить свое падение не получалось, как на зло, по дороге не было ни одного выступающего камня, ни одного куста или дерева.

Наконец, мои руки ухватились за что-то. Ветка!

Я вцепилась в высохшую ветку мертвой хваткой, по голове ударили несколько мелких камешков, летевших вслед за мной, а затем все стихло.

Сердце бухало в ушах и, казалось, вот-вот порвет грудную клетку. Я обхватила ветку так крепко, как будто пыталась врасти в нее. Острые сучки резали кожу, но я не замечала этого.

Чтобы открыть зажмуренные глаза, пришлось приложить усилия. Я чувствовала, что подо мной нет опоры, и ветка — единственное, что держит меня, но когда увидела, где оказалась, я пришла в полнейший ужас.

Да, глупо и нелепо, но космический пилот боится высоты. Одно дело находиться в космосе, но при этом в надежном кресле с ремнями, и совсем другое — болтаться на ветке над ущельем высотой несколько десятков метров.

Кажется, там раньше текла река, но она давно высохла, на дне валялись острые камни и обломки деревьев, видимо, занесенных сюда ураганом.

Адреналин, выброшенный в кровь при падении, проходил. Я почувствовала, как онемели руки. Снова посмотрела вниз, беспомощно болтая ногами и пытаясь отыскать хоть какую-нибудь опору, чтобы опереться и выбросить тело вверх. Ничего.

Нет, это уже верх идиотизма. Это еще хуже и унизительнее, чем умереть от жажды, не дождавшись помощи — упасть и разбиться по собственной глупости.

Мне было страшно, но сдаваться так просто я не собиралась. Попробовала подтянуться, переставить руки, дотянуться до другой ветки… Снова провал, наоборот, чуть было не сорвалась и теперь повисла над пропастью на вытянутых руках.

Нужно набраться сил, нужно пробовать еще, пока руки хотя бы слушаются.

Я снова попробовала подтянуться, но ветка заскрипела так, что я замерла, боясь, что она вообще обломится, и полетит вниз вместе со мной.

Будь это не хрупкая ветка, а, скажем, железный брус, я бы смогла выбраться, раскачалась бы, перевернулась, перехватила руки… Но чем больше попыток выбраться я делала, тем ниже клонилась ветка и скрипела все громче.

Прости, Никки, кажется, твоя сестра неудачница…

И в это мгновение на мои вздувшиеся от напряжения запястья легли чьи-то пальцы.

Наверное, умей я плакать, я бы разревелась.

— Спокойно, — приказным тоном распорядился Тайлер. — Я тебя вытащу, хорошо? Не бойся, я никуда не уйду.

Не бросает своих…

Он лег прямо на землю у самого края и теперь крепко держал меня.

— Тебе нужно разжать пальцы, и я тебя вытащу.

Я отчаянно замотала головой. Разжать пальцы? Как он себе это представляет? Он же меня не удержит!

— Морган…

Я не хотела его слушать, я не привыкла ни на кого полагаться, я должна рассчитывать только на себя, именно это всегда мне помогало. Нужно самой как-то подтянуться, как-то…

— Морган, смотри на меня! — в голосе капитана было столько командного тона, что я послушалась. — Хорошо, — сказал он мягче. — Сейчас ты отпустишь ветку, не бойся, я тебя удержу. Вон там справа, — я скосила глаза, — есть выступ, ты обопрешься об него ногой, и я тебя вытащу.

— Н-не получится, — выдавила я, в горле совершенно пересохло, и язык отказывался слушаться, — я… я рук почти не чувствую.

— Твои руки чувствую я, — заверил Тайлер, — и они на месте. Давай, готова?

Я вымученно кивнула. Лондорец, представитель ненавистной мне с детства планеты, к тому же тот, кого я все это время ненавидела на «Прометее» больше других, сейчас валяется в пыли, пытаясь меня спасти…

Я думала, еще не родился человек, которому я могла бы доверить свою жизнь. Я ошиблась, все это время такой человек был, просто жил на Лондоре.

— На счет «три», — распорядился Тайлер. — Один… — мне захотелось зажмуриться, — два… — лишь бы, если он не сумеет меня удержать, я не потянула его за собой… — Три! — я разжала пальцы.

Тайлер удержал, чуть передвинулся, чтобы я достала до того камня, о котором он говорил. Почувствовав под ногой опору, я ощутила себя всемогущей, после пугающей пустоты, это было неповторимое ощущение. Я оттолкнулась, и капитан затащил меня на твердую поверхность.

• Предыдущая
• 40/98
• Следующая