Восстание ТайГетен - Баркли Джеймс - Страница 24

— А мне плевать, нравится он тебе или нет, — заявил Ауум. — Зато меня беспокоит, что совсем скоро Исанденет вновь будет завален телами невинных эльфов, и кровь их обагрит руки людей.

Такаар коротко рассмеялся.

— А хорошо все-таки, что я рядом, верно?

— Не вижу ничего хорошего в том, что ты пропадаешь неизвестно где, а не там, где ты нужен больше всего. Идем.

Ауум махнул рукой своим воинам, и ТайГетен исчезли в свежей поросли, возникшей на месте первой вырубки в окрестностях Исанденета, неподалеку от моста Ултан. Своему звену он жестом приказал оставаться на месте, прежде чем углубиться в густой подлесок на южном направлении.

Как ты думаешь, он вернется, если ты останешься стоять здесь?

— Зачем мне так вести себя? Во мне сосредоточено все, что сейчас имеет особое значение. Я нужен ему.

Как же ты жалок. Ты похож на подхалима-слугу, стремящегося во что бы то ни стало угодить своему хозяину. Ты пал еще ниже, хотя, казалось бы, дальше уже некуда.

Такаар пошел вслед за Ауумом.

— Эльфы должны выжить. Все остальное вторично.

Ты имеешь в виду, что вторично все, помимо твоего стремления оправдать свое существование в глазах эльфа, который некогда обожал тебя. По крайней мере, испытай его. Докажи ему, что ты все еще лучше его, тем единственным способом, который он признает. Только так ты сможешь сохранить хотя бы крохи самоуважения.

— Я не нуждаюсь в подобных доказательствах.

В самом деле? А ты хотя бы помнишь, как был одним из них?

— Покажись, и тогда узнаешь, что я по-прежнему остаюсь тем, кем был всегда.

Я бы посмеялся, но ты убил наше чувство юмора сто шестьдесят лет назад.

— Почему ты мучаешь меня?

Потому что ты всегда обращаешься ко мне, когда тебе нужны ответы.

— Довольно.

Такаар догнал Ауума, который на тридцать шагов углубился в чащу леса и остановился, поджидая его. На его лице отражалось разочарование, смешанное с презрением. Он знал, о чем думает Такаар.

— Не делай этого, — сказал архонт ТайГетен. — Даже не пытайся. Знаешь, я всегда восхищался тем, что даже в своем помешательстве и одиночестве ты продолжал совершенствовать свое искусство. Когда я нашел тебя, твои навыки и умения были беспримерными. А теперь? Ты перестал тренироваться, а голова у тебя забита мыслями о магии. Ты стал недостаточно быстр, чтобы бросить мне вызов.

Такаар ничего не сказал, но слова Ауума больно ужалили его в самое сердце. Быстро присев, он выбросил вперед ногу, но зацепил лишь пустоту. Ауум же всем весом обрушился на Такаара и опрокинул его на землю, уперев ему колено в грудь, стремительно отбил его руки в сторону и приставил кинжал к его горлу.

— У меня нет времени на игры, — сказал он. — Я должен попасть в город, а к несчастью, это означает, что мне нужна твоя помощь.

Ауум убрал колено и выпрямился. Такаар тоже поднялся на ноги. В голове у него царил сумбур; его мучитель насмехался над его боевыми навыками, а магия в нем пришла в беспокойство, грозя вот-вот выйти из-под контроля. На голову ему давила огромная тяжесть, а в душе крепло осознание жестокой несправедливости происходящего. Он схватил Ауума за плечи.

— То, что сокрыто во мне, трудно контролировать. Ты должен это понимать. Но теперь я увидел путь. Знаешь, мы ведь были слепы. Не видели того, что лежало у нас под самым носом. Но больше нельзя терять ни минуты. И тогда, быть может, я смогу избавиться от боли.

Посмотри на Ауума. Я — не единственный, кто не имеет понятия, о чем ты говоришь.

— Заткнись! Замолчи, иначе я не смогу сосредоточиться. Ауум, минуты просветления у меня очень редки, но я был в здравом уме, когда Гаран разговаривал со мной, и я понял все, что он сказал мне. Но с каждым прошедшим днем я все больше седею. Мысленно. Мы должны сражаться, пока у нас еще есть время.

Мои поздравления. Ни одного разумного слова. Ни единого.

— Мне нужно, чтобы ты знал: я с тобой. Каждый день я стараюсь распутать тайну своего дара, чтобы передать его тем, кто сумеет воспользоваться им лучше меня. Попытаться вырастить новую силу в эльфах, которая позволит нам защищаться на протяжении грядущих поколений.

Уже лучше.

— Я должен найти новых практиков. Я больше не могу ждать. Здесь их нет ни одного, верно? Поэтому не задерживай меня и дай мне уйти.

О боже.

Такаар умолк. Он не мог вспомнить ни слова из того, что сказал только что. Ауум убрал его руки со своих плеч, и Такаар ощутил сокрушительную силу пальцев воина, прежде чем тот отпустил его.

— Более всего на свете я хочу, чтобы ты ушел и не возвращался, но у меня возникли две проблемы. Во-первых, я думаю, что ты не годишься для того, чтобы обучать Иль-Арин, но Онелла, похоже, доверяет тебе. Во-вторых, я думаю, что ты неспособен помочь мне попасть в Исанденет, но у меня нет иного выхода, кроме как довериться тебе.

А он крут, этот Ауум, ты не находишь?

— Я не…

— Молчи и слушай, — продолжал Ауум. — Будь на то моя воля, я бы и на пушечный выстрел не подпустил тебя к тем, кто практикует. Иль-Арин. Ты — ходячая угроза, ты якшаешься с людьми, и ты сам не знаешь, о чем подумаешь, что сделаешь или что скажешь в следующую минуту. Вот каким я вижу тебя, Такаар.

Но прямо сейчас ты пойдешь со мной и моими людьми и поможешь нам освободить эльфов из Исанденета. Потому что если ты этого не сделаешь, на твоих руках окажется и их кровь тоже. Я понятно говорю?

Такаар покачал головой.

— Если вы пойдете туда, то все умрете.

— Если мы не пойдем туда, то умрут тысячи невинных душ. Об этом позаботились Обращенные.

— А ты ведь ничего не слышишь, правильно? — спросил вдруг Такаар.

— Что я должен…

Лицо Ауума просветлело, и он обернулся в сторону Исанденета. Такаар буквально чувствовал, как он просит лес умолкнуть, отсеивая посторонние звуки и вслушиваясь в те, что доносились из Исанденета. Он застыл на месте, словно каменное изваяние, и простоял так, казалось, целую вечность, и Такаар вдруг понял, что в глубине души восхищается его сосредоточенностью и целеустремленностью. Наконец Ауум неуверенно выдохнул.

— Почему там так тихо? — прошептал он.

— Потому что в черте города больше не будет смертей, — ответил Такаар. — Люди приберегают ее для леса.

— То есть?

— Твои драгоценные Обращенные своими действиями вызвали не волну мести, а начали настоящую войну.

Ауум взглянул на Такаара с новым интересом, и он торжественно кивнул, насмешливо призывая своего мучителя сказать что-нибудь. Что угодно. Но тот хранил молчание.

— Лучше бы это не оказалось твоей очередной выдумкой, — процедил Ауум.

Такаар пожал плечами.

— Тебе необязательно верить мне. Истормун поставил мне ультиматум. После этого я разговаривал с Обращенными, но они не намерены идти на уступки. Поэтому люди придут в лес, чтобы закончить то, что, сами того не желая, начали иниссулы, пригласив их сюда.

Ауум по-прежнему испепелял его тяжелым взглядом, вот только глаза его расширились.

— Ты разговаривал с Истормуном.

— Я пытался убить его.

И потерпел неудачу.

— И потерпел неудачу, — сказал Ауум. — Почему? Твоя магия оказалась недостаточно сильной? Или рука — недостаточно быстрой?

— Презрение не идет тому, кто не сталкивался с этим врагом лицом к лицу.

Тебе почти удалось произвести впечатление. Жаль, что второго шанса у тебя уже не будет.

— Ну так просвети меня. Ты оказался в таком положении, что смог угрожать нашему злейшему врагу, и… что?

— Его защищает не просто магия. Мой клинок даже не поцарапал ему кожу.

Ауум отвернулся.

— В таком случае тебе, быть может, стоит наточить его.

— Не спеши судить меня. Себя, который отправил на смерть стольких людей, что тебе и не снилось, могу судить только я сам. — Такаар хлопнул себя ладонью по лбу. — И вот здесь, в этом самом месте, я храню ключ к нашему выживанию. Если ты подождешь до рассвета, то увидишь, как люди маршем выступят из города. Я должен начать поиски тех, кто может, если тебе удастся хоть немного задержать людей, возродить наше величие.