Ученье – свет, а богов тьма - Жукова Юлия Борисовна - Страница 87

• Предыдущая
• 87/100
• Следующая

Азамат на секунду прерывается, чтобы заглянуть через плечо и поцеловать меня в макушку.

Когда Старейшины возвращаются с обеда, Азамат водружает на пуфик третий, центральный бормол – два кольца, соединенные вместе, как лежащая на боку восьмерка.

– Ну и что это значит? – хмурится Асундул.

– В нашем языке нет слова, чтобы это выразить, – вздыхает муж и прихватывает меня за плечи.

Остальные двое Старейшин улыбаются. Унгуц – хитро, а Ажгдийдимидин – мечтательно.

В день отлета во всей столице царит невероятный бедлам, половина Муданга съехалась нас проводить, причем изрядную часть этой половины составляют разномастные чиновники, Старейшины и истцы, которым вот прям приперло что-то стрясти с Императора. И ничего, что они полгода ждали, а он через полмесяца вернется, ждалка лопнула именно сегодня.

– Я не буду ничего подписывать! – рычит Азамат, сотрясая стены дворца, но толпа людей с бумажками и планшетами даже не думает расходиться.

– Ахмад-хон, ну что вам стоит закорючку поставить? А у меня весь контракт от этого зависит!

– Я не подписываю не читая, – в сотый раз повторяет Азамат, бережно отодвигая назойливого купца. – Мало ли что вы мне там хотите подсунуть, воспользовавшись спешкой.

На месте купца тут же образуется трое новых, размахивающих толстыми папками.

– Ахмад-хон, а как же отчеты по отлову браконьеров? Нам надо сдать!

– Это вообще не ко мне, а к Кудряшу! – не сдержавшись, повышает голос Азамат.

– Не принимает, говорит, форма не та…

– Значит, сделайте по новой форме, при чем тут я?! И дайте уже пройти наконец, меня ждет звездолет!

Я стараюсь не отставать от мужа, иначе мои шансы пробиться сквозь толпу упадут до нуля. И это мы к черному ходу пробиваемся, а что в офисной части творится, страшно подумать. Азамат оценивающе оглядывает толпу, прикидывая, насколько реально без жертв просто вытолкнуть часть народу на улицу, когда на нас снисходит спасение в лице Алтонгирела.

– Всем молчать! – рявкает он у меня из-за спины, и в коридоре резко становится тихо. – Дать дорогу!

Посетители мгновенно выстраиваются вдоль стен, вжавшись друг в друга.

– Вот так-то лучше, – удовлетворенно замечает духовник уже своим нормальным голосом.

Азамат хитро улыбается.

– Знакомьтесь, это мой заместитель Алтонгирел. Во время моего отсутствия он будет заниматься вашими вопросами.

Алтонгирел самодовольно подбоченивается.

– Давайте двигайтесь, – подгоняет он нас. – Я с вами пройдусь, а то на улице толпа еще больше.

– Как они попали внутрь? – недоумеваю я. – Эту дверь только я могу открыть!

– Заколдовали охрану, – пожимает плечом Алтонгирел, угрожающе зыркая на нарушителей. Потом немного громче добавляет: – Я выясню кто!

Вокруг нас нервно втягиваются животы.

Под Алтошиным конвоем нам все-таки удается пробраться в космопорт, хоть даже и последними. Тирбиш гоняется за Алэком по всему космодрому. Кир, весь в предвкушении предстоящей поездки, нарезает круги между лапками звездолета. Ажгдийдимидин пытается скрыть нервозность, уткнувшись в книжку. Провожающий его Сурлуг со скорбным лицом жует губу и время от времени пытается сказать что-нибудь на прощанье, но красноречие – не его сильная сторона. Ирнчин висит на телефоне, раздавая последние указания, а Янка строит рожи ему в спину, мол, хватит уже, отпуск. Один Унгуц выглядит довольным собой и миром, сидит себе на сложенном верхнем диле и щурится на солнышко.

– Так, ну, все в сборе, – немного взволнованно замечает Азамат, косясь на меня.

Я пожимаю плечами, дескать, знаю не больше твоего.

Азамат еще раз напоследок с надеждой окидывает взглядом толпу, которой Алтонгирел повелел оставаться на приличном расстоянии от нас, но никого необычного там нет.

– Ну не знаю, срок уже прошел. Забыл, наверное…

– А ты ему звонил?

– Да, но он трубку не берет.

– Вы кого-то еще ждете? – уточняет Ирнчин, наконец отлепив от лица телефон. На щеке у него прямоугольный отпечаток.

– Да вроде как была договоренность, но не знаю… – начинает Азамат, как вдруг у нас за спиной раздается знакомый голос.

– Стоило на пять минут припоздниться, и ты уже во мне сомневаешься? – насмешливо укоряет Ирлик.

– Ты на звонки не отвечаешь, – оправдываюсь я, оборачиваясь.

Мы оказываемся лицом к лицу с ним и еще двумя… персонами.

– Я был занят, – поясняет он, слегка качнув головой в сторону стоящей рядом с ним женщины, а потом задорно подмигивает Азамату.

Женщина та не по-муданжски высокая и очень худая, на ней длинный и просторный сине-зеленый диль с несметным количеством драгоценных нашивок, поверх которых расстелены связки не менее драгоценных бус, и все это переливается и сверкает на весеннем солнце, как зеркальная поверхность Дола, мне даже кажется, что я вижу свое отражение. На голове у нее сложносочиненная прическа, похожая не то на парик с буклями, не то на пену от водопада, и все это снежно-белое искрящееся богатство каскадом спускается на плечи, как-то незаметно растворяясь в жемчугах и диамантах. Лицо и руки ее покрыты серебристыми узорами, похожими на Ирликовы.

Обнаружив, что весь мой словарный запас куда-то делся, я прибегаю к языку жестов, а именно кланяюсь – не очень низко, поскольку не нахожу в себе сил оторвать взгляд от этого мерцающего зрелища. Как ни удивительно, Укун-Тингир (а кто бы еще это был?) так же слегка кланяется в ответ, при этом она опускает глаза, и я замечаю, что вместо ресниц у нее плавники. Вот так выловишь золотую рыбку, а она тебе человеческим голосом…

– Ирлик много про тебя расскажет, – сообщает она журчащим голосом. Зубы у нее треугольные и загнутые внутрь.

– Рассказывал, – поправляет Ирлик.

Она поводит плечом, мол, что ты придираешься?

– Я тоже… наслышана, – отвечаю я, стараясь чего-нибудь не ляпнуть.

Укун-Тингир молча смотрит на меня загадочным взглядом и как будто ждет продолжения.

– Как вам вышивка? – интересуюсь я, наконец вспомнив безобидную общую тему.

– Красиво, – отмечает она, потом задумывается, хлопнув перепончатыми ресницами. – Мне нравится такой Ирлик. Не вредный.

Ирлик закатывает глаза, потом показывает мне растопыренную пятерню – аналог одобрительного большого пальца.

– Водопад будет? – встревает откуда-то взявшийся Кир. Господи, зачем я ему про это рассказала?!

Ирлик поигрывает бровями, а водяная богиня обращает серебристые очи к Киру.

– Сделала, – заверяет она.

– Ничего ты еще не сделала, – возмущается Ирлик. – Только обещала.

Она задумывается на полсекунды, потом негромко бормочет:

– Сдела-ла… Сдела-ю… Очень сложно. Я уста… ла.

– Правильно, ты двести лет ни рожна не дела-ла! – передразнивает ее Ирлик, впрочем, как мне кажется, она вообще не замечает, что он что-то сказал.

– Извините, – внезапно привлекает к себе внимание второй спутник Ирлика.

Он тоже больше человеческого размера, при этом довольно субтильный и немного сутулится, как будто хочет сложиться пополам продоль. Самое шокирующее в нем – это густо-красный цвет кожи. Нет, я видела по-настоящему краснокожих муданжцев, но они просто бледная немочь по сравнению с этим пигментом. Волосы цвета слоновой кости заплетены во множество косичек и торчат во все стороны вокруг его головы, как парашютики одуванчика. Бледные бесцветные глаза на ярком лице смотрят на удивление ласково и почему-то напоминают мне о Филине.

– Здоровья вам! – кланяется опомнившийся Азамат.

– Это вам здоровья, – улыбается Умукх. Во всяком случае, я надеюсь, что это он – в белом диле, за поясом флейта, на рукавах бубенчики, все как полагается. – Очень приятно вас наконец-то увидеть. А вы мне расскажете, как летает это сооружение? – Он тычет длинным красным пальцем в звездолет. Палец у него вообще не имеет ногтя, только какой-то раздвоенный ворсистый крючочек.

– Обязательно, Умукх-хон, – горячо заверяет его Азамат. – Вы ведь, как я понимаю, летите с нами?

• Предыдущая
• 87/100
• Следующая