Кто последний за смертью? - Рокотов Сергей - Страница 18
- Предыдущая
- 18/43
- Следующая
Они твердо договорились с Кириллом ехать завтра в Москву и тихо, спокойно разбирать архив.
На следующий день к полудню они уехали в Москву.
Как раз была суббота, у Владислава Николаевича был выходной день. Поручили его заботам внучку и взялись за архив. Надели на рты марлевые повязки, чтобы уберечь легкие от вековой пыли и принялись за дело. Разбирать архив оказалось делом довольно интересным. Иногда среди запыленных научных рукописей попадались или фотография, которой никто никогда не видел, или письмо многолетней давности, или еще что-нибудь, овянное ореолом времени. Мам, смотри, какая фотография! — крикнул Кирилл. — Калинин в Кремле вручает деду орден. Дай-ка, дай-ка, ну надо же… А я никогда эту фотографию не видела, отец ее, видимо, прятал… Какой же это, интересно, год? … Да, где-то как раз примерно тридцать девятый — сороковой… Довольно мрачный вид у дедушки. Еще бы…А вот…Какая фотография мамы, какая мама здесь красивая. Погляди, Кирюша.
Кирилл взял в руку дореволюционную твердую фотографию. На ней была изображена очаровательная темноволосая гимназистка с косой, мечтательно глядящая куда-то в сторону. «Любимому Володечке на память от любящей Маруси. 1912 г .» Какая красивая была бабушка…. — задумчиво проговорил Кирилл.
Много интересных вещей попадалось им среди отцовских бумаг. Так, а вот…Письмо без конверта, написанное четким мужским почерком.
«Дорогой сын! Время и обстоятельства не позволяют мне забрать наши фамильные драгоценности с собой, я оставляю все тебе и надеюсь, что ты сумеешь воспользоваться ими на благо нашего общего дела и своей семьи. Отдельно прилагаю список драгоценностей. Также прошу тебя сохранить письма Екатерины Второй к нашему прадеду и доставшиеся мне по наследству рукописи А.С.Пушкина — это имеет значение для потомства. Надеюсь на то, что мы еще увидимся в этом мире. А если и не доведется, то не горюй — мы жили так, как нам подсказывала совесть и ни в чем не погрешили перед Отечеством. Господь с нами. Твой отец генерал от инфантерии Владимир Кириллович Остерман. Второго февраля 1918 года.»
Так…. — прошептала Нина Владимировна.Так… Значит, все это была правда. А я-то, дура, считала все это старческим бредом. Что там такое? — заинтересовался Кирилл.
Мать молча протянуло ему это письмо. Кирилл жадно впился глазами в текст письма. Вот так-то…. — глядя куда-то в сторону, задумчиво произнес он. — Вот тебе и анекдот с тайником… Надо найти список драгоценностей, сказала мать. Конечно. Но лучше бы попробовать найти сами драгоценности. Может быть, тайник был совсем в другом месте… Может быть, дедушка просто заморочил голову… А потом сам забыл по старости лет…
Они решили сделать тотальную разборку кабинета. Стали вынимать все книги с полок и выносить их из кабинета в спальню. Работа оказалась адская, заняла целый день, и при этом большинство книг осталось на своих местах, настолько их было много.
Продолжали и на следующий день, в воскресенье. Где-то к вечеру воскресенье книги были перенесены и загромоздили всю спальню. Часть их пришлось класть и в прихожую. Потом начали освобождать нижние полки от рукописей, бумаг, альбомов, старых газет. Кирилл работал как заведенный, только время от времени выходил на кухню пить кофе и курить. Надо было, освободив стеллажи от книг и рукописей, попытаться сдвинуть их к центру комнаты.
Как ни старались мать с сыном, а время от времени, уложив Вику спать, им помогал и отец, и в воскресенье им не удалось сделать того, что они хотели. Бумаг оказалось неимоверное количество, и это все было так тяжело, что стеллажи оставались абсолютно неподвижными. И Кирилл, и Нина Владимировна, несмотря на марлевые повязки, задыхались от вековой пыли. Господи, что же это за стеллажи окаянные?! — возмущался Кирилл. — Из чугуна они, что ли, сделаны? Ни на миллиметр не движутся. Их прямо здесь собирали, дедушке на заказ. Еще до войны, как только мы переехали в Москву из Ленинграда.
К среде они полностью освободили один стеллаж. Вечером приехал с работы Владислав Николаевич, и они сумели-таки сдвинуть этот стеллаж к середине комнаты…Продавленный пол от многолетней тяжести, пыль, мышиный помет… И никаких следов тайника…
Второй стеллаж был освобожден к вечеру четверга. Его так же сдвинули к середине… Вот оно!!! — указывая на стену, бледный как полотно, закричал Кирилл.
Они увидели в стене железную дверцу. И все трое с ужасом поняли, что дверца эта приоткрыта. И пыли под стеллажом было куда меньше, чем под первым…
Кирилл взялся за причудливую ручку и приоткрыл дверцу. Мать и отец с напряжением глядели на стену.
Открылась дверца, и их глазам предстало обширное углубление в стене… Там ничего нет! — прошептал одними губами Кирилл.
Они втроем стояли и отупело, изнемогая от усталости, глядели в одну точку. Профессионально сделанный тайник…Там многое могло уместиться — и картины, и рукописи, и шкатулки с драгоценностями. Тайник был сделан в стене, примыкающей к лестничной клетке и обит изнутри кожей. Дверца запиралась на ключ. Но ключа не было. Интересные дела…. — сумел выдавить из себя Владислав Николаевич. Очень…Очень интересные…. — пробубнил Кирилл. — Смотрите, вон там, на полу какая-то бумажка валяется.
Нина Владимировна подняла с пола бумажку, отряхнула ее от пыли, развернула и прочитала:
"Дорогая дочка Ниночка! Для того, чтобы открыть тайник, надо нажать на точку, немного пониже третьей полки четвертой слева створки правого стеллажа. Точка слегка отличается по цвету от общего фона стеллажа. Тогда эта часть стеллажа выдвинется вперед. И только тогда ты увидишь мой тайник. В книге «Лекарственные травы» вырезано углубление, именно там лежит ключ от тайника.
Здесь, в этом тайнике, лежат наши фамильные драгоценности. Это предметы, представляющие собой колоссальную историческую и материальную ценность. Все это не украдено, это заработано многими поколениями нашей славной семьи. Отец оставил мне все это, эмигрируя в восемнадцатом году за границу. Помимо бриллиантов, сапфиров, изумрудов, старинных золотых монет здесь уникальные рукописи Пушкина, письма Екатерины Второй к нашему прадеду, здесь же пять картин Ван Гога, которые я купил в молодости за гроши у одного мельника, будучи в Голландии. Подлинность их удостоверена экспертами еще до революции. Я специально сделал другой тайник для отвода глаз, зная, что кто-то осведомлен о моем богатстве. Сюда же я положил эти бесценные сокровища, которые умудрился сохранить в эти окаянные дни, перевезти сюда из Петербурга и сберечь для вас, моих потомков. Храни Бог тебя и твоих будущих детей. Твой отец Владимир Остерман. 18 января 1941 года." Но где же они? — тупо спросил Владислав Николаевич.
Долгое молчание, которое разрезал душераздирающий крик Кирилла. Это она, она, сука! Сука!!! Это они с Полещуком обокрали нас! Вот она — правда! Вот для чего понадобилась вся эта комедия с похищением! Они забрали все! Они забрали все и вывезли за кордон! Они теперь живут там на наши деньги!!!
Он упал на пол и забился в истерике. Успокойся, успокойся, Кирюша, — подбежала к нему мать. — Не стоит все это того, чтобы так убиваться. Не стоит? Стоит! Стоит! Это наши драгоценности, мы могли бы жить на них так замечательно! А теперь все это у них, у этих двух мерзавцев, этих шарлатанов! Почему их не ищут, их надо найти и расстрелять! Нет, я сам бы их расстрелял, растерзал!
Когда же это она успела все это оттуда вытащить? — удивлялся Владислав Николаевич. Когда? — прекратил свои крики Кирилл. Да, наверное, прошлым летом. Я уезжал в командировку в Вологду, вы были на даче, она оставалась дома одна. И Полещук был как раз тогда в Москве. Я помню, она перед этим подолгу просиживала в кабинете, рылась в бумагах, что-то читала. У нее как-то раз было такое странное выражение лица. Она стала расспрашивать меня про семью Остерманов, я ей стал рассказывать, я думал, ей просто интересно. А она, видимо, нашла какое-то письмо и список драгоценностей и рукописей, которого, кстати, нет. Возможно. Именно там было сказано, где хранится ключ от тайника, которого тоже нигде нет. Ключ-то они нашли, а нажать на потайную кнопку не могли, потому что этого письма они тогда не имели, оно всплыло позже. Дедушка, видимо, настолько законспирировал свой тайник, что хранил в разных местах всевозможные разгадки к доступу в этот тайник. Видно же теперь, что они отодвигали стеллаж, так же как и мы…Короче, они все это вытащили, припрятали где-то, а под Новый Год устроили весь этот цирк. И, главное, не постеснялись уничтожить свидетелей, ни в чем не повинных людей, которых сами же наняли для своей аферы. Заметали все следы. Ну, изверги…Как теперь жить после всего этого, мама?! Как жить? Я не смогу, не смогу…И еще дочь, их дочь…Как я буду ее воспитывать?
- Предыдущая
- 18/43
- Следующая
