Мифы, легенды и предания кельтов - Роллестон Томас - Страница 75

• Предыдущая
• 75/77
• Следующая

Поэма Кретьена де Труа под названием «Персеваль, или Повесть о Граале» открывает «граальский цикл» в европейской литературе. Она была написана около 1180 г. Начало здесь такое же, как и в «Передуре»; герой носит имя Персеваль. Его воспитывает престарелый рыцарь по имени Гонеман, который и учит его не задавать лишних вопросов. В Замке Чудес герой видит окровавленное копье, Грааль, затмевающий свет двух канделябров, серебряное блюдо и меч; его-то и получает Персеваль. Никакой окровавленной головы нет, и что такое Грааль, мы так и не знаем. На следующий день рыцарь встречает девушку, которая упрекает его за то, что он не спросил о значении происходящего — если бы он задал вопрос, хромой король (он же — хозяин Замка Чудес) был бы исцелен. Персеваль поступил дурно, покинув мать против ее желания, — поэтому он и не смог задать вопрос и разрушить заклятие. Это жестоко со стороны поэта, поскольку Персевалю явно было суждено взять в руки оружие и пройти через приключения, связанные с Граалем, так что его проступок вполне оправдан. Позднее Персеваль встречает другую, безобразную девицу, которая проклинает его за то, что он не спросил о копье и прочем — в противном случае король излечился бы и мирно правил своими землями, теперь же девушки будут обесчещены, рыцари погибнут, в стране появится множество вдов и сирот.

Это совершенно другое художественное решение, радикально отличающееся от того, что мы видим в валлийской версии. Передур поступает так, как ему было велено. Эпизод с головой — испытание на послушание и сдержанность, и, выдержав его, он побеждает. В волшебных сказках героя нередко наказывают за любопытство, но никогда — за излишнюю осторожность. Валлийское сказание сохранило, вероятно, первоначальную форму истории. Однако французские авторы сочли нежелание персонажа задавать вопросы ошибкой и выдумали ему тяжеловесное, неестественное объяснение. Однако, как ни странно, французское понимание отразилось в позднейших вариантах уэльской легенды; в конце рассматриваемого нами предания Передур встречает безобразную деву, все уродства которой подробно расписаны, и она проклинает его за то, что он не расспросил о значении происходившего в замке: «А спроси ты, что с ними, и король бы выздоровел и мир был бы в его владениях, где теперь ни дня не проходит без сражений, где гибнут рыцари, вдовами становятся жены, невесты теряют своих суженых, и это все из-за тебя». Скорее всего, эта уродливая дева — явное заимствование из Кретьена. То, что в изначальной версии повести ее не было, ясно из того, что, согласно ее словам, выиграл бы от передуровского любопытства как раз тот самый хозяин замка, который в начале истории запретил рыцарю задавать вопросы. Фактически Передур так ни разу ничего и не спрашивает, что отнюдь не мешает истории завершиться счастливо.

В неоконченной поэме Кретьена рассказывается о дальнейших приключениях Персеваля и его друга Гавейна, однако значение таинственных предметов, виденных в замке, так и не объяснено. Его продолжатели, в том числе первый из них — Готье, сообщают, что Грааль — это чаша, из которой вкушали Христос и апостолы на Тайной вечере, а копье — то самое, которым сотник пронзил бок Распятого; а Персеваль в конце концов возвращается в замок, задает необходимый вопрос и становится после своего дяди хозяином замка и хранителем его сокровищ.

В поэме Вольфрама фон Эшенбаха, написанной около 1200 г. — примерно на двадцать лет позднее, чем сочинение Кретьена, которое его младший современник явно читал, — мы обнаруживаем новую, оригинальную концепцию Грааля.

Некогда в Анжу его принесли ангелы. Каждую Страстную пятницу с неба спускается голубь и кладет на него освященную гостию. Он находится в замке Монсальват; его охраняют четыреста рыцарей, и все они, кроме их короля, соблюдают обет безбрачия. Король может и должен вступать в брак, дабы продолжить династию; он повинуется велениям Грааля — надписям, которые проступают на нем и исчезают после того, как их прочтут. Во времена Парцифаля замком владеет Анфортас. Находясь около Грааля, он не может умереть, но его терзает рана, полученная в дни суетной жизни, в поисках плотской любви; рану эту Грааль исцелить не может, и только предназначенный судьбой герой в силах разрушить заклятие. Для этого Парцифалю следовало бы спросить: «О дядя! Молви, что с тобой?»[172] Во французской версии Персевалю мешает недостаток любопытства; Вольфрам же приписывает неуспех недостатку участия. Так или иначе, испытание не пройдено, и на следующее утро рыцарь видит, что замок пуст, только лошадь ждет его у ворот; уезжая, он выслушивает насмешки слуг, следящих за ним из окон. После многих приключений, совершенно непохожих на те, что описаны в «Повести о Граале» или в «Передуре», Парцифаль, успевший жениться на Кондвирамур, вновь отыскивает дорогу в Замок Грааля, которую не может найти никто, кроме избранных самим Граалем, разрушает заклятие и делается господином над этими землями; его сын Лоэрангрин становится Рыцарем Лебедя и отправляется в странствия; подобно всем Рыцарям Грааля, он не имеет права открывать, кто он и откуда, людям из внешнего мира. Вольфрам сообщает, что основной сюжет повести он позаимствовал у провансальского поэта Киота («великий мастер Киот»), который, в свою очередь, — хотя это явно романтический вымысел — нашел его в некоей арабской книге в Толедо.

Каким именно материалом располагал Кретьен де Труа, мы сказать не можем, но разные его продолжатели, особенно Манессье, дружно настаивают на христианской природе продемонстрированных Персевалю в замке реликвий. Естественно, возникает вопрос: когда появляются такие представления? Как мы видели, в валлийском предании, явно отражающем древнейшую версию легенды, христианский элемент отсутствовал. Здесь нам может помочь текст одного из французских продолжений «Повести» Кретьена. Готье, автор этого продолжения, рассказывает, что Гавейн также пытался пройти испытания во имя Грааля. Отчасти он даже преуспел, и иссохшие, опустевшие земли в окрестностях замка сделались невероятно плодородными. Таким образом, Грааль способен, помимо всего прочего, дарить обновление и процветание.

В качестве некоего носителя жизненной энергии Грааль выступает во всех версиях легенды. Даже в самой благородной и возвышенной из них, в «Парцифале» Вольфрама фон Эшенбаха, это его качество видно очень отчетливо. Больной или раненый, увидев Грааль, еще по крайней мере неделю не умрет, и те, кто служит ему, не стареют. Каждый получает от него еду по своему вкусу. Он исполняет любые желания. В поэме Вольфрама Грааль — камень, а не чаша, хотя он все равно связан с евхаристией. Здесь перед нами — отголосок древнего поклонения камням. Следует отметить, что подобный же Камень Изобилия присутствует и в валлийском «Передуре», хотя и не в качестве одного из чудес Замка. Его охраняла черная змея, рыцарь убил ее и отдал камень своему другу Этлиму.

• Предыдущая
• 75/77
• Следующая