Гнев троллей - Хардебуш Кристоф - Страница 14

— За тобой кто-то следовал? — шепотом спросил Тамар. — Одинокого всадника можно посчитать легкой добычей.

— Грабители? Чтобы они преследовали человека в доспехах? Это просто невероятно. Есть менее кусачие жертвы.

На границе с Влахкисом на западе всегда были трудности, но в целом Тамар доверял воеводе, который, так же как и он сам, выступал за сохранение мира. За исключением некоторых постов, на границе почти не было солдат, и благодаря этому марчег мог использовать свои войска для поддержания спокойствия и порядка внутри страны. На дорогах в Ардолии было безопасно. Это было жизненно важной задачей и постоянной головной болью Тамара, так как, с тех пор как торговля с Дирийской империей и маленьким народцем возобновилась, безопасность торговых путей приобрела особую важность. Иногда марчегу приходилось вмешиваться и твердой рукой разбираться с нападениями и грабежами на больших дорогах, и он знал, что из-за этого прослыл среди масридов жестким правителем. Но добрая часть доходов страны шла от торговых пошлин, и он знал, как важно облегчить жизнь торговцам, насколько это возможно.

— Есть только один способ выяснить, кто там, снаружи, — процедила Флорес и подняла меч. — После тебя?

Тамар мрачно кивнул, опустил забрало, выждал, чтобы привыкнуть к ограниченному полю зрения через смотровую щель, и крепче сжал щит. Затем он указал секирой на дверь. Влахака осторожно прошла вперед и положила свободную руку на задвижку. Она еще раз глянула на Тамара, затем отодвинула задвижку и открыла дверь.

Внутрь ворвался вихрь холодного воздуха. Ощутимо похолодало. Из проема наружу падала лишь маленькая полоска света, тучи закрывали небо, окрашивая ночь в чернильно-черный цвет. Дождь поглощал все звуки. Тамар с поднятым щитом вышел во мрак. Его тело охватило напряжение, но разум оставался чистым. Капли дождя падали с металлическим звоном на щит, меч и доспехи. Ничего не происходило.

Но только Тамар решил дать знак Флорес, как справа на него прыгнул человек. Удар меча пришелся по щиту. Удар сбоку, от которого едва ли можно уклониться. Будь марчег без щита, он был бы уже тяжело ранен, если не мертв. «Это не простые грабители, — промелькнуло в голове у Тамара. — Слишком хорошо владеют они военным ремеслом».

Тамару больше некогда было размышлять об этом, так как его противник нанес удар через голову и вынудил масрида пригнуться за щитом. Краем глаза Тамар заметил еще одного, который приближался слева. Копье блеснуло перед лицом масрида, и Тамар отклонился назад, при этом ногой он зацепился за порог, опустился на одно колено, но успел заблокировать еще один удар мечом.

Тут подоспела Флорес. Пока Тамар восстанавливал равновесие, она парировала удар копьем, развернулась танцующим движением, пригнулась, уходя от меча, и сделала выпад в сторону копьеносца. Воин с мечом наседал на нее, но Тамар уже был готов продолжать, он ринулся вперед и преградил ему дорогу. Масрид услышал сквозь дождь, как позади него отдалялись сражающиеся Флорес и копьеносец, отметил, что сталь угодила в дерево, улавливал громкое дыхание, тихое проклятье, слов которого он не смог разобрать.

К нему снова подскочил противник. Воин высоко поднял меч, Тамар заставил нападавшего уйти в защиту. Удар масрида не освободил ему много места, но дал достаточно, чтобы занять надежную позицию и изучить своего противника. В слабом свете, льющемся из хижины, он рассмотрел мужчину в толстых кожаных доспехах, на которых были нашиты пластины в форме капель, которые блестели, мокрые от дождя. Лицо нападавшего было закрыто шлемом без украшений. Ни герба, ни других знаков различия. И только меч, слегка изогнутый, выдавал происхождение нападавшего, но у Тамара едва ли было время подумать об этом.

— Назад, ты, собака! — заревел он. — Ты не знаешь, кто перед тобой?

В ответ мужчина снова напал. Тамар принял удар щитом, а сам нанес удар по ногам противника, от которого тот ушел, отпрыгнув назад. Не желая отпускать врага, Тамар ринулся за ним.

Но неизвестный ловко уклонился от ударов, воспользовался тем, что тяжелая секира угодила в пустоту, и пошел в ответную атаку. Меч воина был быстр, противник проворно менял стороны, нанося удары то справа, то слева. При этом он держался на безопасном расстоянии от секиры Тамара. Каждый удар гремел по щиту, рука масрида гудела. Клинок царапал по металлу, а от деревянных частей летели щепки.

Флорес и ее противника уже не было видно. «Некогда», — тяжело дыша, подумал Тамар. Дождь заливал глаза, мешая смотреть, и Тамар наклонил голову, чтобы защититься от капель. В темноте бой превратился в кошмарный сон, два расплывчатых силуэта, которые боролись не на жизнь, а на смерть, без лиц, без имен. Масрид не мог сказать, сколько времени уже прошло с начала схватки.

Враг снова обрушил на Тамара быструю серию тяжелых ударов. Первый удар Тамар блокировал щитом, второй — секирой и сразу же ударил в ответ. Короткий клин секиры нашел брешь в панцире противника. Тот сразу же отпрыгнул назад. Рана была нетяжелой, сила была недостаточна, но Тамар и не думал давать передышку своему врагу.

Он устремился вперед, игнорируя удар мечом, который скользнул по краю щита и поножи, и влетел щитом в грудь противника.

Оба потеряли равновесие на скользкой земле. Тамар выронил секиру и оперся на руку, в то время как противник упал на спину. Рефлекторным движением масрид резко дернул локтем, и секира, висевшая на петле на запястье, буквально влетела в руку.

Тамар, не медля, ударил. Тяжелое навершие оружия угодило в шлем, металл согнулся с громким скрежетом, кость затрещала, плоть раздробилась. Руки и ноги упавшего судорожно дергались, и Тамар снова ударил, разрубив надвое забрало и окончательно круша череп противника.

Теперь он слышал лишь шум своей крови в ушах. Тамар тяжело вздохнул, опустился на одно колено и оперся на секиру. «Я стал слишком старым для войны, — понял он, но потом увидел поверженного врага, кровь которого смывал дождь. — А может, еще и нет».

В темноте он слышал звуки ударов металла о металл, потом длинное влахакское ругательство. Тамар сразу же подскочил и помчался на шум. Дождь затруднял поиски, но внезапно все звуки затихли. Подгоняемый беспокойством, масрид продолжал бежать туда, где в последний раз слышал звон меча. Его хватило спокойствие — привычка, рожденная долгим опытом. Он прикрылся щитом и был готов к нападению в любой миг. Слишком часто он рисковал жизнью на поле битвы, чтобы поддаваться страху в такие моменты. «Если она мертва, я найду вас, — поклялся он себе. — Я найду вас, я отниму у вас все, что вы любите, я уничтожу вас».

Бой, должно быть, увел сражавшихся в сторону озера, где виднелись первые деревья. Но прежде чем Тамар добрался до леса, он заметил темный силуэт. Кто-то приближался к нему. На мгновение масрид заколебался… Но потом узнал влахаку.

— Флорес!

— Эти трижды проклятые сволочи! — рявкнула она и указала на свое левое предплечье, кожаные доспехи на котором были разорваны.

Из глубокой раны текла кровь. Тамар с облегчением сдвинул шлем на затылок.

— Ты сделала своего?

— Их было двое. Они там, внизу, — спокойно заявила она, кивнув в сторону леса. — А ты?

— Я не ранен. Враг мертв. Нужно исчезнуть отсюда. И обработать твою рану.

Они бесшумно побежали в сторону дома. От сильного дождя Тамар промок до нитки, прохладная вода текла под доспехами по спине и груди. Но в его венах еще бурлил азарт борьбы, смесь страха и ликования. Сердце бешено колотилось, и он чувствовал его биение во всем теле. Постепенно напряжение отпускало марчега, и трудности схватки отошли на второй план.

Перед ними темным пятном вырисовывался дом, приоткрытая дверь многообещающе манила.

Внезапно он почувствовал удар в бедро. Его правая нога подкосилась, масрид упал бы, но успел опереться о щит. Боль прожгла мышцы, от бедра до живота, Тамар застонал.

— Стрелки! — крикнула Флорес и бросилась рядом с ним в укрытие.

Сцепив зубы, Тамар развернулся и выставил щит между Флорес и темнотой. Ночь в одно мгновение стала опаснее, чем была до этого. Марчег опустил забрало.