Ленивый Мурад - Сейтаков Беки - Страница 8

• Предыдущая
• 8/8

«Если ты, бродя по свету, Встретишь счастье, может быть, Так спроси его совета,

Как болезнь мою лечить.

Что-то зренье притупилось, Предо мной сплошная муть, Пусть проявит счастье милость, Мне поможет как-нибудь!»

И, пустясь в дорогу снова, Лодырь бросил на ходу:

«Ладно, я замолвлю слово, Облегчу твою беду,

Может, будешь ты здорова,

Если счастье я найду!»

...Долго-долго шёл бездельник И увидел вдруг вдали На равнинах беспредельных Некий уголок земли:

В берегах своих кисельных Реки сладкие текли.

Розы там под ноги стлались И в арыках булькал мёд,

С веток яблоки срывались, Устремляясь прямо в рот.

И, окидывая взглядом Этакую благодать,

Пожалел лентяй, что надо Фрукты самому жевать.

Среди роз на пышном ложе,

И прекрасна и светла,

На волшебницу похожа,

Пери¹ чудная спала.

Рассудил Мурад:

«Быть может, Понапрасну я грущу,

Мне красавица поможет То найти, что я ищу».

Спит девица, свет струится От прекрасного лица.

Вот бы лодырю влюбиться, Разбудить её, жениться Для счастливого конца.

Всем известно, что для сказки Лучше свадьбы нет развязки.

Пери спит, легко вздыхает,

Но Мурад не замечает,

Как девица хороша,

Лодырь чешется, моргает Да зевает не спеша.

Вдруг красавица проснулась, Просияла, улыбнулась,

¹ Пери — сказочная красавица.

А Мурад ей говорит:

«Я прошу тебя ответить,

Где моё на белом свете Счастье спящее лежит?»

Повела она глазами И ему сказала так:

«Счастье не лежачий камень И не птица в облаках.

Счастье лишь в труде найдёшь: Что посеешь, то пожнёшь! Подобру, Мурад, отсюда Уходи-ка ты сейчас, Возвращайся к рыбе-чудо И скажи ей: дело худо —

У неё во рту алмаз.

Выпирает он оттуда,

Отнимает свет у глаз.

Под стволом, листвою нищим, Спрятан золота мешок,

Давит он на корневища,

К листьям не пускает сок.

Льву скажи такое слово: Будет болен он, пока В мире самого большого Не проглотит дурака».

...Дармоед, себе на горе,

Не спеша поплёлся вспять, Вот достиг он синя моря, Рыбу стал на берег звать:

«Эй, послушай, рыба-чудо,

У тебя во рту алмаз,

Извлеки его оттуда,

Чтобы не лишиться глаз».

Подплыла к Мураду рыба, Говорит ему:

«Спасибо,

Ты — звезда в моей судьбе. Возврати мне, лодырь, зренье, Вынь алмаз, и за леченье Ты возьми его себе!»

Говорит лентяй:

«Сестрица,

Мало ль у меня забот,

Стану я ещё возиться,

Лазить в твой поганый рот!»

И опять своей дорогой Зашагал лентяй Мурад,

К иве подошёл убогой,

Под которой спрятан клад.

«Знай, тебя лишает пищи Полный золота мешок, Давит он на корневища,

К листьям не пускает сок».

Говорит Мураду ива:

«Снова буду я красива,

Ты — звезда в моей судьбе, Помахай-ка ты лопатой, Откопай мешок проклятый, Золото возьми себе».

«Ты, я вижу, глуповата,— Лодырь ей сказал в ответ,— Сроду я не брал лопаты,

И сейчас охоты нет!

Что мне до тебя, убогой, Мне на что твоя листва?..» Он пошёл своей дорогой И нашёл больного льва.

«Лев, тебе скажу я слово — Будешь болен ты, пока В мире самого большого Не проглотишь дурака».

И тогда, подумав малость,

Так промолвил царь зверей: «Мне покуда не встречалось Существо тебя глупей!»

Предвкушая исцеленье,

Лев пошире пасть раскрыл И Мурада проглотил,

Не скрывая отвращенья.

Проглотил, а лень осталась. Вот уже который год Лень не сетует на старость,

А среди людей живёт.

Всё глядит, в кого б вселиться. Лень ведь знает — ждёт беда Человека, что боится И ученья и труда.

Ата Салих

В лесу жила-была лиса. Стара, бедняжка, стала.

Где прежняя её краса? Красы как не бывало.

Облезли хвост и голова, Зубов осталось мало. Однажды утром, чуть жива, Лиса брела устало И старого знакомца льва Случайно повстречала.

Лев удивился: «Что с тобой, Ты стала тощей и рябой!»

«Не говори, дружище, Плохие нынче времена, Стара я стала и больна,

Не нахожу я пищи.

Смеётся надо мной теперь И самый захудалый зверь,

И суслик, и тушканчик.

Без пищи стала я, поверь,

Как в поле одуванчик».

Был сыт в то утро царь зверей: «Мне жаль тебя, сестрёнка!..» Известно, сытый лев добрей Голодного ягнёнка.

Лев продолжал: «Идёт молва, Что зверя нет свирепей льва, Что грозен я и злобен;

Так вот, пускай узнают все, Что разрешаю я лисе Жить при моей особе».

И он повёл её тропой К ручью, куда на водопой Сбегаются куланы'.

1 Кулан — дикий азиатский осёл.

Быть может, час, а может, пять Пришлось в засаде поскучать. Но пробил миг желанный.

Сбивает сучья, травы мнёт —

На водопой табун идёт.

Лиса дрожит, боится,

Она, от страха чуть жива,

Глядит на замершего льва.

Шерсть у него дымится.

«Скажи-ка, страшен ли мой взгляд?»—¦ «Твои глаза огнём горят»,— Ответствует лисица.

И на кулана прыгнул лев,

От близкой крови опьянев,

И, зарычав сердито,

Мотнул огромной головой,

II замелькали над травой И лапы и копыта.

Лисе не косточки одни, Досталось ей немало И требухи и сала.

Лисица и в былые дни Так сладко не едала.

С тех пор лиса жила при льве, Лиса отменно ела.

Когда ж недели через две Заметно раздобрела,

Она раскинула умом:

«Живу я, словно в клетке, Повсюду бегаю за львом И ем его объедки.

А между тем уже сама И я понабралась ума,

Я и сильна к тому же.

Я перейму повадки льва И буду жить не хуже».

Нашла лиса подруг-лисиц, Нагородила небылиц:

«Мне улыбнулось счастье; У водопоя,у ручья Сама ловлю куланов я,

Я стала львом отчасти».

Глядят подруги: чудеса!

Ужели старая лиса Теперь почти что львица?

Всё может быть, ведь неспроста Она красива и толста И шерсть на ней лоснится.

Лиса подруг зовёт к ручью: «Позавтракать пора нам,

Я вас на славу угощу Молоденьким куланом».

Летит табун, горит трава,

Рычит лиса не хуже льва.

И шерсть её дымится.

«Скажите, грозен ли мой взгляд?» «Как будто грозен», — говорят Притихшие лисицы.

И, отыскав средь табуна Кулана пожирнее,

Вся напружинилась она И прыг ему на шею.

И завязался жаркий бой,

И замелькали над травой И лапы и копыта.

Лиса пустилась наутёк,

Да не успела — сбили с ног, Лежит она, побита.

Все кости у неё болят,

И кровью мех окрашен.

Теперь со страха лисий взгляд На самом деле страшен.

А где подружки? Нет следа: Поразбежались кто куда.

СОДЕРЖАНИЕ

Для младшего школьного возраста

ЛЕНИВЫЙ МУРАД

#

Отв. редактор О. И. Романченко. Художественный редактор А. В. Пацина.

Технический редактор С. Г. Маркович. Корректор М. Б. Шварц. Сдано в набор 16/11 1963 г. Подписано к печати 12/1V 1963 г Формат 60X84Vi6- Печ. л. 6. Уел. печ. л. 5,478. Уч.-изд. л. 3,8. Тираж 35 000 экз. ТП 1963 К? 393. Пена 23 коп.

Детгиз. Москва, М. Черкасский пер., 1.

Цена 23 коп

• Предыдущая
• 8/8