Выбери любимый жанр

Основы теории аргументации: Учебник. - Ивин Александр Архипович - Страница 69


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

69

Следующий пример относится к пониманию неживой природы:

На стационарной орбите электрон не должен излучать.

Электрон атома водорода находится на стационарной орбите.

Значит, электрон атома водорода не должен излучать.

Понимание представляет собой оценку на основе некоторого образца, стандарта, нормы, принципа и т.п. Соответственно, пониматься может все, для чего существует такой общий образец, начиная с индивидуальных психических состояний, «детского лепета», «Гамлета» и «критики разума»[322] и кончая явлениями неживой природы.

Как в обычных, так и в научных рассуждениях «чистые» описания и «чистые» оценки довольно редки. Столь же редки опирающиеся на них «чистые» объяснения и «чистые» оправдания. Одно и то же рассуждение чаще всего можно истолковать и как объяснение, и как оправдание.

Возьмем, к примеру, рассуждение:

Солдат является стойким.

Сократ был солдатом.

Значит, Сократ был стоек.

В зависимости от того, какой смысл придается в конкретном случае посылке -«Солдат является стойким», это рассуждение может оказаться и оправданием («Солдат должен быть стойким; Сократ был солдатом; значит, Сократ должен был быть стойким»), и объяснением («Солдат, как правило, стоек; Сократ был солдатом; следовательно, Сократ был, скорее всего, стоек»).

Дедуктивный характер объяснения и оправдания не всегда нагляден и очевиден, поскольку наши обычные дедукции являются до предела сокращенными. Мы видим плачущего ребенка и говорим: «Он упал и ударился». Это — дедуктивное объяснение, но, как обычно, крайне сокращенное. Видя идущего по улице человека, мы отмечаем: «Обычный прохожий». И в этом -качестве он понятен для нас. Но за простой как будто констатацией стоит целое рассуждение, результат которого — оценка: «Этот человек таков, каким должен быть стандартный прохожий». Всякое слово, обозначающее объекты, достаточно тесно связанные с жизнью и деятельностью человека, сопряжено с определенным стандартом, или образцом, известным каждому, употребляющему это слово. Языковые образцы функционируют почти автоматически, так что рассуждение, подводящее вещь под образец, скрадывается, и понимание ее в свете образца кажется не результатом дедуктивного рассуждения, а неким вне- рефлексивным «схватыванием».

Понимание, как и объяснение, обыденно и массовидно, и только свернутый характер этих операций внушает обманчивое представление, что они редки и являются результатом специальной деятельности, требующей особых знаний и способностей.

4. Понимание поведения

Далее будут рассмотрены три типичных области понимания: понимание поведения человека, его характера и поступков, понимание природы и понимание языковых выражений. Из этих областей понимание поведения представляется парадигмой, или образцом, понимания вообще, поскольку именно в человеческом поведении ценности, играющие центральную роль во всяком понимании, обнаруживают себя наиболее явно и недвусмысленно.

Понимание поведения, как и понимание любых других объектов, может быть сильным, или рациональным, и слабым, или целевым (мотивационным), пониманием. Рациональное понимание поведения не вызывает особых вопросов. Сосредоточимся поэтому на целевом понимании поведения, постоянно порождающем споры.

Целевое понимание поведения предполагает раскрытие связи между мотивами (целями, ценностями), которыми руководствуется человек, и его поступками. Понять в этом смысле поведение индивида — значит указать ту цель, которую он преследовал и надеялся реализовать, совершая конкретный поступок.

Например, мы видим бегущего человека и пытаемся понять, почему он бежит. Для этого надо уяснить цель, которую он преследует: он хочет, допустим, успеть на поезд, и поэтому бежит.

Логической формой элементарного акта целевого понимания поведения является так называемый практический силлогизм (вывод):

Агент N намеревается (желает, стремится) получить А.

Для получения А нужно совершить действие В.

Следовательно, А должен совершить действие В.

Первая посылка фиксирует цель, которую ставит перед собой действующий субъект. Вторая посылка описывает его представления о средствах, необходимых для достижения цели. В заключении предписывается то конкретное действие, которое субъект должен совершить.

В терминах логики оценок эту схему рассуждения можно упрощенно представить так: «Позитивно ценно В; средством для достижения А является действие В; следовательно, позитивно ценно (должно быть сделано) В». Например:

N хочет, чтобы окно было открыто.

Если N не выполнит определенное действие, окно не будет открыто.

_____________________________________________________________________

N должен выполнить действие «открытия окна».

Деление выводов на теоретические и практические восходит еще к Аристотелю, говорившему, что если заключением первых является утверждение, то заключение вторых — действие[323].

В недавнее время внимание к практическому силлогизму как универсальной схеме понимания поведения человека было привлечено Э.Энскомб и Г.Х. фон Вригтом[324]. «Практическое рассуждение, — пишет фон Вригг, — имеет большое значение для объяснения и понимания действия. Один из основных тезисов... состоит в том, что практический силлогизм дает наукам о человеке то, что так долго отсутствовало в их методологии: подходящую модель объяснения, которая является подлинной альтернативой по отношению к модели охватывающего закона. С более общей точки зрения можно сказать, что подводящая модель служит для каузального объяснения и объяснения в естественных науках; практический же силлогизм служит для телеологического объяснения в истории и социальных науках»[325].

То, что фон Вригт называет «телеологическим объяснением» представляет собой, однако, не объяснение, а понимание. В этом «объяснении» из оценки, устанавливающей намерение (цель) действующего субъекта, и описательного утверждения о причинной связи цели со средством ее достижения выводится утверждение о том, что должен сделать субъект, то есть новая оценка (норма). Эта схема рассуждения именуется иногда также «интенциональным объяснением», объяснением через цели, которые ставит перед собой индивид. Вряд ли названия «телеологическое объяснение» и «интенциональное объяснение» удачны: они способствуют ставшей уже традиционной путанице между объяснением и пониманием.

Первые практические силлогизмы упоминались еще Аристотелем. Однако до сих пор отсутствует общая логическая теория практического рассуждения. Является ли логически правильным умозаключение типа: «я; хочет успеть на поезд; если он не побежит, он не успеет на поезд; следовательно, х должен бежать»? «На этот вопрос нелегко ответить, — пишет фон Вригт. — С одной стороны, наш силлогизм кажется вполне убедительным, лишенным слабостей, вполне обоснованным. С другой стороны, напрасно было бы искать в учебниках и книгах по логике ту схему вывода, частным случаем которой был бы данный силлогизм. Он не является, конечно, категорическим или модальным силлогизмом... Следует ли пытаться дополнить рассматриваемый силлогизм некоторыми, якобы не выраженными в нем явно посылками, чтобы сделать его обоснованным в силу законов “обычной логики”? Я думаю, это привело бы в тупик. Не помогло бы и расширение второй посылки до утверждения ах полагает, что если он не побежит, он не успеет на поезд”. Будем ли мы отрицать, что данный силлогизм логически обоснован? Этот выход часто предлагался, но, по-моему, он является простой отговоркой. Мы должны, я думаю, принять, что практические силлогизмы являются специфическими логически обоснованными схемами аргументации. Принятие их означает на самом деле расширение области логики. Мы не можем свести практические силлогизмы к каким-то другим образцам обоснованного вывода. Но мы можем, и, конечно, должны, приложить усилия для прояснения их своеобразной природы»[326].

69
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело