Криминальный гамбит - Сартинов Евгений Петрович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/72
• Следующая

Зазвонил телефон, и Мамонов с раздражением схватил трубку — он не велел ни с кем соединять его, но, выслушав доклад дежурного по городу, смягчился.

— Еще одного поймали, — сказал он, опуская трубку. — Так что остались четверо.

— Смотрите, подполковник, если эти ваши беглецы устроят что-то похожее на то, что сотворил Свинорез, то не видать вам полковничьих погон.

Начальство задержалось в городе еще на час. В самом конце визита, стоя у черной «Волги», Мамонов сказал:

— Товарищ генерал, разрешите представить к наградам майора Мазурова и лейтенанта Астафьева?

— Это те, кто нейтрализовал этого вашего террориста?

— Да, майор вел переговоры и был ранен, а лейтенант непосредственно обезвредил убийцу.

— Хорошо, подавайте представление, я подпишу.

Известие о том, что их хотят наградить, удивило и Мазурова и Астафьева.

Час они обсуждали это известие в больнице в присутствии Колодникова.

— Никогда не думал, что Мамонов может хлопотать мне о медали, — сказал Мазуров, поудобней устраиваясь на подушке.

— Вот видишь, как ты плохо думал о своем непосредственном начальнике, — хохотнул Колодников.

— Не, ну ты же знаешь, что мы с ним давно на ножах, — продолжал Михалыч. — Еще с тех пор, как оба были капитанами, а в последние годы вообще… — он безнадежно махнул рукой.

— А из-за чего? — спросил Юрий, не знавший прошлых закулисных игр. Майоры переглянулись.

— Ну что, можно ему доверять, как ты думаешь? — спросил Мазуров.

— Хочешь не хочешь, а придется на него всю твою работу сгрузить. Так что деваться некуда, он должен все знать. Откровенничай!

Мазуров покосился в сторону единственного соседа по палате — он спал.

Ходячие больные ушли на обед. На всякий случай майор включил небольшой транзистор и, настроив на грохочущую современную музыку, начал тихо рассказывать.

— Перед тем как стать замом Фомина, Мамонов был заместителем начальника ОБНОН — отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Начал он лихо, провернул несколько сложнейших операций, хоть в учебники заноси. Только у Аньки Нечипоренко, цыганки, изъяли тридцать два килограмма опия-сырца! Потом его энтузиазм как-то начал сходить на нет, серьезных задержаний больше не было.

Мамонов за полгода выстроил себе дачу в Демидовке. А потом я случайно узнал, что кроме этого у него еще один дом записан на родителей и две квартиры — одна на него, другая на сына. Это не считая государственной.

— Самое главное, что и Мамон узнал, что Михалыч в курсе, — Колодников кивнул в сторону Мазурова. — Нет чтобы язык за зубами держать.

— Да я-то откуда знал, что там одна из мамоновских квартир?! — возмутился майор. — Я пришел в паспортный стол узнать, не появляется ли в том районе одна цыганка — она в розыске числилась, вот я и навещал мeста ее бывшего обитания.

Назвал адрес, а Мамонов меня за руку и из кабинета. «Ты чего, говорит, копать под меня начал? Смотри, говорит, на дороге не попадайся». А потом я узнал, откуда этот домик и за что получил его Мамонов. Как говорится, слухами земля полнится.

— Он прицепил за крупную партию опия-сырца одного цыгана, тот, видимо, почуял жадную до денег натуру Мамонова — поистине цыган — и в обмен на свободу предложил свой домишко, — пояснил Колодников. — А домик хорош: одноэтажный, пять комнат, со всеми удобствами, десять соток земли. Его он и записал на родителей. Ну, а дальше сам знаешь… Теперь он зам Фомина и первый претендент на его место.

Пока Астафьев переваривал информацию, Колодников продолжал:

— А по-моему, Мамон правильно поступил, что вас к орденам представил. Он должен был это сделать как настоящий, истинный начальник, который должен заботиться о своих подчиненных, душой болеть за них, пусть даже его начальство дрючит за промахи. Попомните мое слово, Мамонов будет нашим начальником.

Генерал ему явно благоволит.

— Типун тебе на язык! — вырвалось у Мазурова, но разговор прервался — в палату с обеда возвращались больные. Заговорили на другие темы.

— Ну и какие планы? — спросил Юрий.

— А тебя чем озадачили?

— Как и всех, искать беглецов. Дали вон десять адресов, и пусть хоть ноги отвалятся.

— Слушай, — вспомнил Мазуров. — А ты ту девицу раскрутил?

— Самойленко? Нет. Почти дожал, но тут заявились ее родители. Зато я узнал, где была той ночью сама Света. Ее подцепил Гарик Рамазанов. Вернее, не он ее, а она его. С тех пор приезжает к ним каждый день, дарит подарки, цветы и поговаривает о свадьбе.

— Это какой Рамазанов, не тот, что держит трактир на привокзальной площади? — спросил Андрей.

— Именно он, — подтвердил Юрий.

— Хорошая партия, кроме этого у него два магазина, штук пять ларьков, — припомнил Мазуров.

— А она и не против. Родители те, по-моему, вообще счастливы.

— А с Самойленко все-таки стоит еще встретиться, — подвел итог Мазуров.

Насчет представления к наградам Колодников был прав. В тот же день Мамонову позвонил замначальника УВД по кадрам полковник Сидихин. В свое время они вместе начинали рядовыми, так что в разговоре особенно не церемонились.

— Ну, ты молодец, Мишка, хорошее впечатление произвел на нашего фазана.

Особенно этот финт с награждением. Можешь считать, что ты уже назначен. Завтра я еще напомню ему о тебе.

— Премного благодарен. Ты там еще подсуетись насчет капитана Касьянова.

Очень нужно.

— Ну, он идет в общем списке, придется подписать представления на еще троих твоих орлов.

— Черт с ними, хуже не будет. Поторопись, Валера. Заранее огромное спасибо.

— Одной благодарностью сыт не будешь. Устрой мне лучше еще один наборчик, как прошлый раз. Тогда и будем квиты.

— Договорились. Жучихин подвезет.

Мамонов набрал номер телефона директора мясокомбината Елисеева.

— Юрий Владимирович? Добрый день. Как житье-бытье?

— Вашими молитвами.

— Как там, претензий больше не было?

— Нет, все в порядке.

— Слушай, сделай наборчик. Балычка, сервелата, в общем, сам понимаешь…

Баранинки, свининки сообрази для шашлычка.

— Ладно, сделаем.

— Я Жучихина к тебе подошлю, надо поскорей, в наших же общих интересах.

Через полчаса к воротам мясокомбината подъехала зеленая «десятка»

Мамонова. На завод машину пропустили беспрепятственно, а еще через полчаса обильно груженная «образцами продукции» машина взяла курс на областной центр.

Этот день был не самым лучшим в карьере старшего оперуполномоченного Андрея Колодникова. Во-первых, он, как и все, не выспался. Во-вторых, его все-таки немного задело, что Мамонов никак не отметил его участие в операции по обезвреживанию Свинореза.

«Хоть бы благодарность вынес, скотина, а то молчит как сыч», — подумал он.

Майора нельзя было назвать тщеславным человеком. Он не гонялся за званиями и орденами, но иногда, крайне редко, как, например, сейчас, острое ощущение несправедливости выводило его из себя.

Андрей понимал, что среди коллег он если не самый лучший, то один из лучших. Сейчас, когда Агеев по возрасту дослуживал последние дни, Колодников рассчитывал занять его место. Для этого у него было все: звание, опыт, авторитет. Но майор чувствовал, что Мамонов не воспринимает его как будущего начальника УТРО. Колодников не мог понять, в чем дело, — дорогу подполковнику он, в отличие от Мазурова, нигде не переходил. Но в его отстранении от дела Орловой Андрей отчетливо видел подоплеку будущей комбинации Мамонова. Касьянов доводит дело до конца, получает звание майора и занимает вожделенное место начальника УГОЛОВНОГО розыска.

Дело Орловой было слишком аппетитным куском для Колодникова. Все преступления в Кривове сводились большей частью к одной формуле: пьянка, разборка, поножовщина, труп. Но странная история исчезновения Мисс Кривов была для Андрея, как пирожное после ржаной горбушки. В этом деле были интрига, тайна, будоражащие кровь истинного профессионала, коим и являлся майор.

• Предыдущая
• 23/72
• Следующая