Сталин. Жизнь одного вождя - Хлевнюк Олег Витальевич - Страница 79

• Предыдущая
• 79/117
• Следующая

Для Сталина проблема второго фронта оставалась одним из приоритетов взаимоотношений с союзниками. Он, несомненно, стремился облегчить положение своей обескровленной страны. Кроме того, решение о втором фронте было для Сталина предметом политического престижа, индикатором его влияния в «большой тройке». Неудивительно, что, получив в июне 1943 г. от Черчилля и Рузвельта известие о переносе на 1944 г. высадки во Франции, Сталин продемонстрировал жесткость на грани возможного. «Должен вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании советского правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого серьезным испытаниям», – писал Сталин своим партнерам 24 июня 1943 г.[657] Чтобы показать свое недовольство, Сталин отказался от встречи с Рузвельтом, которая готовилась несколько месяцев. В августе 1943 г. из Лондона был демонстративно отозван советский посол, имевший хорошие отношения с британским истеблишментом. Однако конфликты и ссоры между союзниками имели очевидные пределы. На данном этапе ни одна из сторон не могла даже приблизиться к границе, за которой просматривался разрыв отношений. Это с новой силой показало принятое после долгих препирательств решение о первой встрече лидеров «большой тройки». В ноябре 1943 г. они собрались там, где предлагал Сталин, – в Тегеране. Уступка Рузвельта и Черчилля в некоторой мере сняла напряженность, возникшую в связи с переносом сроков открытия второго фронта.

Впервые за годы своего правления Сталин выехал за пределы СССР. Однако поездка была относительно недолгой и удобной. До Баку Сталин доехал на поезде. От Баку до Тегерана летели самолетом. Насколько известно сегодня, это было первое и последнее воздушное путешествие в жизни Сталина. Похоже, что перед полетом Сталин волновался. По воспоминаниям генерала С. М. Штеменко, который сопровождал Сталина в поездке, на аэродроме в Баку произошла заминка. Сталин отказался садиться в самолет, который пилотировал командующий дальней авиацией Голованов, и предпочел самолет, который пилотировал не столь именитый летчик. «Генерал-полковники редко водят самолеты, мы лучше полетим с полковником», – якобы сказал Сталин[658]. Сам Го лованов категорически отрицает эту историю. Однако и он свидетельствует, что Сталин еще в Москве подробно обсуждал детали полета. В том числе дал поручение Голованову проверить надежность летчика[659]. Перелет Сталин перенес плохо. На встрече с британским послом Керром и американским послом Гарриманом в сентябре 1944 г. Сталин рассказал, что после путешествия в Иран у него две недели болели уши[660].

28 ноября 1943 г. конференция в Тегеране начала свою работу. Сталин вновь встретился с Черчиллем и лично познакомился с Рузвельтом. Контакты с Рузвельтом имели особое значение. Сталин знал, что между американцами и британцами существовали некоторые противоречия, в частности по вопросу открытия второго фронта на севере Франции. Каждый по своим мотивам, Рузвельт и Сталин выступили в этом вопросе сообща. У Сталина на руках были внушительные козыри: победы Красной армии и обещание вступить после разгрома Германии в войну с Японией. Рузвельт, помимо стремления установить долгосрочные позитивные отношения с СССР и заинтересованности в советской помощи против Японии, опасался слишком глубокого продвижения Красной армии в Западную Европу. На Тегеранской конференции было заявлено, что США и Великобритания откроют второй фронт на севере Франции в мае 1944 г. Обсуждались и другие важные вопросы: вступление СССР в войну с Японией после разгрома нацизма, создание послевоенной системы международной безопасности, границы Польши и т. д. У Сталина не было оснований жаловаться на эту встречу с союзниками.

Успехи союзников в 1943 г. уже не оставляли сомнений в том, что Германия проиграет войну. Однако когда это произойдет? Сколько жертв потребуется для достижения победы? Приобретя печальный опыт в предшествующие годы, Сталин больше не делал заявлений о сроках падения рейха. Немцы оказывали отчаянное сопротивление. Цепляясь за каждый рубеж обороны, они периодически переходили в контратаки. Красная армия шла вперед, то ускоряя, то замедляя свое движение. Обе стороны несли огромные потери.

За первые пять месяцев 1944 г. Красная армия очень многого добилась на флангах огромного советско-германского фронта – на Украине и под Ленинградом. В ожесточенных сражениях она продвинулась на сотни километров, в ряде пунктов вышла на советскую границу и вторглась в Румынию. Однако в центре Восточного фронта немцы стояли неприступно. Поэтому летняя кампания Красной армии в 1944 г. прошла под знаком уничтожения именно этой центральной группы вражеских войск. Хорошо и скрытно подготовленная операция в Белоруссии была одной из самых значительных в ходе войны. Она привела к разгрому огромных сил вермахта.

Торжествуя победу, Сталин приказал организовать эффектную пропагандистскую акцию. С утра 17 июля по центральным улицам Москвы под конвоем в течение нескольких часов вели более 57 тыс. немецких военнопленных во главе с колонной генералов и офицеров. Вечером их погрузили в эшелоны и отправили в лагеря. Стоявшие вдоль улиц толпы москвичей наблюдали это необычное шествие. «При прохождении колонн военнопленных население вело себя организованно», – сообщал Сталину Берия. Из толпы, докладывал Берия, доносились «многочисленные восторженные возгласы и приветствия в честь Красной армии, нашего верховного главнокомандования и в честь генералов и офицеров Красной армии», а также «антифашистские выкрики»: «Смерть Гитлеру», «Смерть фашизму», «Сволочи, чтобы они подохли» и т. д. Улицы после прохождения колонн демонстративно убрали с помощью поливальных машин[661]. 16 августа аналогичное мероприятие было организовано в Киеве, о чем Берия также доложил Сталину[662].

Унизительные шествия немецких военнопленных были одним из символов приближающегося краха нацизма. 6 июня 1944 г. союзные войска высадились на севере Франции. Под ударами Красной армии в 1944 г. сложили оружие союзные Германии Румыния и Финляндия. Советские войска полностью освободили территорию СССР и очистили от гитлеровцев значительную часть Восточной Европы и Балкан. Боевые действия вплотную приблизились к границе Германии, а на ряде участков пересекли ее.

Решающие победы 1944 г. определялись прежде всего военно-экономическим превосходством Советского Союза, достигнутым героическим напряжением сил огромной страны. В июне 1944 г. численность советских военнослужащих превысила 11 млн человек. В действующей армии насчитывалось 6,6 млн человек, около 100 тыс. орудий и минометов, 8 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок и 13 тыс. боевых самолетов. Соотношение сил на советско-германском фронте было в пользу Красной армии. По личному составу 1,5:1, по орудиям и минометам 1,7:1, по самолетам 4,2:1. По танкам силы были примерно равны[663]. При этом советская сторона имела значительные резервы, а возможности рейха и его союзников с каждым днем таяли. Красная армия и ее командование во главе со Сталиным действовали все увереннее, опираясь как на значительные военные ресурсы, так и на опыт, приобретенный в предыдущие годы.

Война многому научила и маршалов, и солдат. Теперь героизм и самоотверженность приумножались военным профессионализмом. Подписывая многочисленные постановления Политбюро о награждениях, Сталин не мог не заметить, как менялись формулировки представлений на солдат и офицеров, совершавших подвиги. «Смелый и мужественный боец, воздушный воин высокого класса, в совершенстве владеет специальностью штурмана»; «умело и методично обучает своих подчиненных ведению воздушного боя […] На основе высоких знаний средств связи безукоризненно использует их в бою […] В проведенных воздушных боях показал высокое мастерство в технике пилотирования и в воздушной стрельбе»; «смелый, решительный и тактически грамотный морской офицер»; «при выполнении боевых заданий показывает образцы мужества и отваги, мастерства и эффективности ударов»; «отличный летчик-штурмовик, в совершенстве овладевший самолетом Ил-2. В боях проявляет мужество и отвагу в сочетании с мастерством бомбо-штурмовых ударов по врагу»; «тактически грамотный и культурный офицер […] не имеет ни одного случая потери своих ведущих и ведомых», – такие характеристики давал своим подчиненным нарком Военно-морского флота СССР, представляя их Сталину для присвоения звания Героя Советского Союза[664].

• Предыдущая
• 79/117
• Следующая