Эртан. Дилогия (СИ) - Середа Светлана Викторовна - Страница 48

Вопросительный взгляд Вереска подсказал, что в Эртане это дивное создание не водится.

- Страус – это такая птица, у нас, на Земле. Правда, она не летает, но в данном случае это не важно. Когда страус встречает опасность, он прячет голову в песок. Думает, что если не видишь опасности, то ее как бы и нет.

- И как же при такой политике ваши страусы еще не вымерли как вид?

- Не знаю, – я озадаченно посмотрела на полуэльфа. – Никогда не задумывалась. Биология не мой конек. Может, их природные враги умирают от смеха? Или от возмущения. – Я воодушевилась. – Вот представьте себе, что вы хищник… ну, не знаю, лев какой-нибудь, и вы гонитесь за страусом. Бежите, бежите, наконец, догоняете его… а там – задница. Что бы вы сделали?

Вереск усмехнулся:

- Я бы тихонько посидел рядом и подождал, пока он вылезет из своего убежища. Исключительно, чтобы посмотреть на выражение его лица, когда он увидит меня снова. А вы?

- О, это зависит от того, в каком настроении я пребываю. Если в агрессивном, то могу отвесить мощный пинок по толстому наглому заду. А если в депрессивном, то выпью водки и пойду всем рассказывать, какие страусы неблагодарные сволочи.

- А Женя наверняка пристроился бы рядом и тоже сунул голову в песок. Посмотреть, что такого любопытного обнаружил там страус, – задумчиво предположил Вереск.

- А Ник бы покраснел и в смятении умчался, потому что эта ситуация напомнила ему что-то ужасно неприличное.

- А вот Костя Литовцев просто прошел бы мимо по своим делам. Подумаешь, страус! Его пациенты ждут.

- Точно! – подхватила я. – А проходя мимо, диагностировал бы у бедной птички начальную стадию геморроя и порекомендовал через пару часов сменить позу, чтобы избежать кровоизлияния в мозг.

Мы с Вереском расхохотались. Игра получилась на удивление забавной, я даже пожалела, что у нас так мало общих знакомых. Я еще продолжала смеяться, когда улыбка полуэльфа превратилась в хищный оскал. Вереск взвился в воздух со стремительной кошачьей грацией, одновременно освобождая от ножен один из своих мечей, ухватил рукоять двумя руками и сильным колющим движением опустил клинок вниз. В то же мгновение перед ним появился человек (видимо, он стоял на коленях – или, по крайней мере, на одном колене – со своего кресла я видела только коротко стриженый затылок и плечи, обтянутые кожаной курткой). Пантера настигла жертву, саблезубый тигр ее прикончил. Бритоголовая жертва не успела ни удивиться, ни испугаться прежде, чем с тихим хлопком покинуть этот мир. В буквальном смысле.

Я инстинктивно подалась вперед, вцепившись в подлокотники кресла. С глухим стуком упал пистолет, который парень сжимал в руках, сдулась опустевшая одежда, сверху плюхнулся потускневший голубой камень… И только тогда с моего лица сползла приклеенная улыбка, сменившись неопределенной гримасой – словно губы никак не могли решить, то ли округлиться в паническом вопле, то ли испуганно задрожать, то ли уже расслабиться наконец.

Вереск выдернул из груды тряпок серую рубашку, заботливо обтер меч и вложил обратно в ножны.

Я шумно выдохнула и бессильно обмякла в кресле, ощущая себя шариком, из которого выпустили воздух. Как всегда после пережитого стресса, меня начало мелко потряхивать. Наверное, этот бедолага, лица которого я даже не увидела, тоже сейчас испытывает адреналиновый отходняк. И запоздало переживает всю гамму эмоций – удивление, испуг, ярость и горькое отчаянье от того, что игра закончилась. Навсегда.

- Хорошо, что после смерти Игрока не остается трупа, – вырвалось у меня.

- Да, это очень удобно, – рассеянно отозвался Вереск, рассматривая оставшиеся от парня вещи. – Копать меньше.

Мыслями он был уже очень далеко – в таких сферах, куда женщинам вход заказан. Я испытала мимолетный укол досады. Намечался такой дивный вечер – и тут заявился какой-то бритоголовый отморозок и все испортил (как будто не мог попозже зайти!) Мой статус мгновенно упал с "приятного собеседника" до "условно-полезного предмета обстановки", и меня это совсем не устраивало.

Я подождала, пока уймется нервная дрожь, и решительно поднялась.

- Вереск, если вам не нужна моя помощь, то я, пожалуй, отправлюсь спать. Осторожней с пистолетом, не нажимайте на спусковой крючок. Подозреваю, что он взведен – во всяком случае, я бы взвела перед тем, как перемещаться.

Полуэльф стремительно и грациозно поднялся с пола.

- Ох. Прошу извинить меня, Юлия. Я увлекся, – разумеется, ни капли раскаяния в голосе не было, но, по крайней мере, взгляд сфокусировался на мне. – Амулеты и артефакты подождут. Мы ведь с вами не закончили беседу.

Я кивнула, но осталась стоять, демонстрируя готовность довести беседу до логического завершения немедленно.

- Я понимаю ваше беспокойство за жизнь и безопасность друга. Тем более такого друга, который сам о своей жизни не особо беспокоится. Но я не могу сделать то, о чем вы просите, Вереск. Для меня это больше, чем просто прихоть. В некотором роде это тоже вопрос жизни и смерти. И кроме того, я, в отличие от вас, полностью доверяю своей интуиции, а она подсказывает, что мое место – здесь. Разумеется, если я буду на сто процентов уверена, что мое пребывание рядом с Женей несет непосредственную угрозу его жизни, я уберусь с максимально возможной скоростью. Но не раньше. Так что не надейтесь, что я сдамся без боя, – последняя фраза прозвучала слишком резко, и я смягчила ее улыбкой.

- Ну хорошо, я понял, – сдержанно сказал Вереск. – Я не стану предлагать вам сдаться. Как насчет перемирия?

- На каких условиях? – мгновенно сориентировалась я.

- Перестаньте лезть на рожон. Ваши необдуманные поступки ставят под угрозу безопасность всей команды. По крайней мере, советуйтесь с Женей или со мной прежде, чем ринуться в очередную авантюру.

"Черт возьми, женщина, я требую уважения!"

- Хорошо. Только если вы признаете за мной наличие разума и право выдвигать идеи.

"Не смей меня игнорировать!"

- Договорились.

- Договорились.

Мы синхронно потянулись за бокалами и приподняли их в приветственном жесте.

- За перемирие, – с суховатой улыбкой предложил Вереск.

- За перемирие, – согласилась я.

И посмотрим, что из этого получится.

В спальне было темно и неожиданно прохладно. Возможно, действовало какое-нибудь кондиционирующее заклинание. В конце концов, магу воздуха это должно быть раз плюнуть.

Чистое белье я предусмотрительно постелила еще днем, и теперь, стаскивая опостылевшие ботинки и тяжелые дорожные брюки, сладострастно мечтала о том, как растянусь на свежей хрустящей простыне. Одна на просторной кровати – хочешь, ложись вдоль, хочешь – поперек, никто не упирается в бок костлявыми коленками и не натягивает на себя одеяло. Мечта!

Но оставшись в одном белье, я зябко поежилась, закуталась с головой в уютное пуховое одеяло и уселась посреди огромной кровати – замерзший воробей посреди аэродрома. Впервые за последние несколько дней я осталась в полном одиночестве, и то ли с непривычки, то ли по контрасту с насыщенным событиями днем, вместо ожидаемого облегчения на меня навалилась тоска и депрессия.

Я одна. Совсем одна в этом чужом, жестоком, полном опасностей мире. Никому нет до меня дела. В том числе – и особенно! – этим новоявленным "друзьям". Что самое мрачное, даже Женя, мой кареглазый рыцарь, смотрит на меня лишь как на очередную загадку, которую надо разгадать – и идти дальше.