Сателлит Его Высочества (СИ) - Друзь Вадим - Страница 19

Принц отдал распоряжения и они с Максом, прогулочным шагом, направились к покоям барона, подгадав, таким образом, встречу с начальником стражи у самых дверей Грея.

— Слушаю вас, Ваше Высочество! — отрапортовал по прибытии полковник, а Макс в это время распахнул свои двери настежь и издал возглас удивления. Принц с полковником, не мешкая, заглянули в комнату, где и смогли лицезреть картину, не вызывающую двоякого толкования: на полу у стола, запутавшись одной ногой в ковре, головой на разбитом в щепу табурете, распласталась кабанья туша маркиза Кабри. Его рука по-прежнему сжимала злополучную звезду.

— Он всё-таки решился её заполучить, пусть даже и украв! — возмущенно заговорил Максим, расставляя, таким образом, все точки над «i».

— Это неслыханно! — поддержал его принц.

Бравый полковник шагнул к телу, нагнулся и нащупал пульс:

— Жив, только без сознания. Что прикажете делать, Ваше Высочество?

— Распорядитесь послать за лекарем, и пусть дежурный офицер поставит в известность короля. Барон, на вашем месте, я бы внимательно огляделся, возможно, это украшение было не единственной целью нечистого на руку маркиза!

— Да, мой принц, вполне возможно. Я сейчас же осмотрю комнату, — согласился Грей и, тут же, занялся имитацией осмотра.

Полковник кликнул стражу, отдал распоряжения и через несколько минут в гостиной было уже не протолкнуться. Последним прибыл король и все почтительно расступились, открывая его взору неприглядную картину.

— Какой позор!.. — только и смог выговорить Его Величество.

До этого времени все попытки лекаря привести Кабри в чувство были безрезультатными, но тут Максим решил, что момент самый удачный и «помог» эскулапу, сняв с маркиза заклинание. Тот протяжно застонал и открыл глаза. Поначалу замутнённый взгляд начал приобретать осмысленность. Кабри заворочался и сделал не очень удачную попытку принять сидячее положение. Что-то мешало опереться на правую руку. Маркиз поднял её к глазам, увидел зажатую в пригоршне звезду, перевёл взгляд на окружавшую его толпу и …зарычал! Вепри, может быть, и не рычат, но то, что исторг из своей глотки маркиз, было, безусловно, звериным. Отброшенная в отчаянии звезда застучала по мозаичному дереву паркета куда-то в угол гостиной и, уже осознавший весь ужас своего положения, Кабри неловко поднялся на ноги.

— Какой позор!.. — вновь повторил король. — И это человек, призванный управлять нашими подданными? Маркиз, мы не желаем вас больше видеть! Извольте тотчас покинуть столицу — наше терпение не безгранично!..

Маркиз, исподлобья глядевший на короля, обвёл взглядом всех присутствующих и его глаза, остановившись на бароне Грее, полыхнули поистине нечеловеческой яростью. Однако, сделав над собой усилие, он всё же смолчал и как стенобитная машина ринулся к выходу. Его шаги затихли в дальнем конце коридора, и в гостиной наступила тишина.

— …Господа, — нарушил её король, — ситуация пренеприятная, тем не менее, жизнь двора продолжается. Так, что — прошу всех вернуться к своим делам и обязанностям!

И, подавая пример, первым покинул место происшествия. За ним, переглядываясь и покачивая головами, потянулись остальные. Наконец, в гостиной остались только принц да хозяин апартаментов.

— Барон! — чуть ли не торжественно начал Тони, — Зрелище было незабываемым! Ну, а теперь-то, надеюсь, уже ничто не мешает вам дать мне объяснения?

— Мешает, Тони, — улыбнулся Грей, — сущий пустяк мешает: время-то — обеденное! Чем нас повар нынче удивит?

— Кабанятиной на вертеле!.. — рассмеялся Тони.

— Вот, принц, это глубоко символично! Так давай и поговорим о раненом Вепре за кабанятиной на вертеле! И о возможных последствиях всего этого…

— Раненом, Макс? — развеселился от такого сравнения принц, — Ты скромничаешь, мой друг! По-моему, твоими стараниями этот Дикий Кабан сегодня был повержен!

— Ох, не спеши его хоронить, мой принц, — невесело проговорил Максим, — мне кажется, что охота лишь только начинается и совершенно неясно ещё, кто в конце концов окажется охотником, а кто — дичью…

Воздав должное жаренному кабаньему мясу и отличному вину из южных провинций Стинии, друзья приступили к десерту. Тони, который и так весь обед в нетерпении ёрзал на стуле, теперь больше не смог себя сдерживать:

— Барон! Это уже выше моих сил! Я, хотя и являюсь непосредственным участником событий, знаю лишь немногим более тех, для кого всё это действо разыгрывалось. Имею же я право получить объяснение происшедшему! Ну же — куда ты исчезал, как, где, и какую собрал информацию, не томи, выкладывай!

— Дорогой мой друг, — отвечал ему Грей, — поверьте мне и попробуйте не обижаться, но я сам для себя еще не могу дать объяснений на все вопросы. Одно могу утверждать безоговорочно: Кабри к исчезновению королевы имеет отношение самое непосредственное.

— Так почему же ты не вмешался и позволил отпустить этого мерзавца?! — запальчиво выкрикнул принц.

— Прошу тебя, Тони, не горячись. Всё дело в том, что и король всё это знает и, раз он принял решение отпустить негодяя, значит, на то были веские основания. Существует один важный нюанс: королева не просто исчезла, а была похищена, и короля об этом вскорости оповестили, причем похитители выставили ему очень жесткие условия. И до сегодняшнего дня король их исправно выполнял, чтобы не навредить любимой супруге. Думаю, что и сегодня именно из этих соображений он отпустил Кабри.

— Но его же можно было захватить и обменять на свободу моей матери!

— Нет, Тони, если бы всё было так просто, король давно бы это предпринял: ведь Кабри частенько появлялся при дворе. Нет, Кабри — это только видимая часть айсберга, за ним стоит намного более серьёзная сила.

— Я не знаю, что это может быть за сила, которую не в состоянии сокрушить мощь самого сильного королевства!

— «Есть много, друг Антонио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам…», — перефразировав классика из прошлой жизни, задумчиво ответил барон. — В общем, дальнейшее распространение информации, даже в отношении тебя, без получения на то согласия короля, было бы крайне неразумным. Короче, Тони, мне необходимо встретиться с твоим отцом и всё тщательным образом обсудить. Тем более, что сегодняшние события очень сильно меняют устоявшееся положение вещей: ведь я, когда задумывал весь этот спектакль, даже представить не мог, насколько тут всё серьёзно…

— Ну, так и пошли к нему, не откладывая!

— Я не уверен, что он захочет всё это обсуждать именно сейчас. Надо подгадать удобный момент…

— Макс, речь идёт о свободе и даже жизни моей матери!

— Тони, дорогой Тони, неужели ты мог подумать, что я хоть на секунду об этом забыл? Я только обдумываю, как бы устроить всё наилучшим образом. Но ты прав, медлить нельзя, так что — пошли!

— Отец, удели нам с бароном Греем несколько минут — это вопрос чрезвычайной важности, можно сказать — государственной! — прямо от порога, как всегда слишком эмоционально, начал принц.

Король сидел за рабочим столом, положив руки со сплетёнными в замок пальцами поверх деловых бумаг, и было впечатление, что так он сидит уже очень долго. Он перевёл взгляд с сына на стоящего чуть позади Грея и неторопливо произнёс:

— А что, барон имеет отношение к нашим государственным делам?

— Отец, у барона имеется информация о моей матери и вашей супруге — королеве Анне, разве это не государственное дело?

— Барон, а откуда вам стала известна информация такого рода?

— Известна она стала, Ваше Величество, от маркиза Кабри, но, правда, без его на то ведома и согласия. Мой принц, не горячитесь, разговор предстоит, действительно, очень серьёзный. Боюсь, вы даже не представляете — насколько. Поэтому прошу вас, сосредоточьтесь. Ваше Величество, должен вам признаться, что сегодняшняя ситуация с маркизом Кабри сложилась только по моей вине — это я его спровоцировал на кражу, причем — намеренно.