Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – «смотр сил» - Назаров Михаил Викторович - Страница 117
- Предыдущая
- 117/170
- Следующая
И когда я слышал все это, испытывал муки, я все-таки в эту минуту говорил себе с гордостью – какое счастье, что среди православных священников, среди православных ученых не было ни одного, по крайней мере здесь на суде, который явился бы и своим именем священника или... православного христианина или русского ученого поддержал бы эти ужасные, мучительные сказки, этот кровавый навет: это счастье – ни одного не было [276]...
Господа присяжные заседатели, что мне защищать еврейскую религию, ведь еврейская религия это старая наковальня, о которую разбивались всякие молоты, тяжелые молоты врагов, но она вышла чистой, честной, стойкой из этих испытаний...
Председатель: Г. защитник, вы говорите об еврейской религии, никто ее не обвиняет. Вы опять забываете, какое обвинение предъявляется. К вашему подзащитному предъявляется обвинение в изуверстве, в неправильном толковании [этой религии]...
Грузенберг: Г. председатель, я подчиняюсь.
Председатель: А вы говорите, что кто-то позволил себе обвинять еврейскую религию. Это обвинение недопустимо, и если бы это было, я первый остановил бы [277].
Грузенберг: Г. председатель объяснил мне, что еврейская религия и еврейские {190} богослужебные книги ни в чем не обвиняются, еврейскую религию никто не заподозривает, а имеют в виду одних изуверов. Значит, мы три дня занимались ненужным делом, ведь мы три дня говорили не об изуверах, а мы разбирали Библию, Зогар, Талмуд – это еврейские книги, это не книги изуверов, а книги церковные [?! – Ред.]. Но мы это делали... Вы видели, как перед нами стоял патер Пранайтис и сыпал безпощадные удары, повторял Ролинга, который давно не признается всеми учеными, и немецкими, и нашими русскими Коковцовым и Троицким...
Да, когда Пранайтис сыпал удары, я чувствовал удовлетворение только в одном, это когда на вопрос о пытках Пранайтис ответил, – да... пытки, конечно, вещь нехорошая, но под пытками говорят правду. – Я смотрел на ксендза Пранайтиса и думал: как здесь в суде возобновляется вопрос о пытках, отмененных с высоты Престола, здесь в суде, который действует по уставам Императора Александра II, говорят, что истину можно добыть путем дыбы, ударов, щипков, смолы, путем жжения людей – и это говорит ксендз Пранайтис. Но это шло оттуда же, откуда идет обвинение против [еврейской] религии... откуда идет восхваление средним векам, откуда идут восторги по поводу печального времени, и я рад, что в одном лице слилось и обвинение отдельных положений религиозных книг и защита пыток средневековья [278].
Я больше о религии говорить не буду... ибо председатель говорит, что ей не грозят никакие удары, ибо я уверен, что эти погремушки Ролинга и Греца, которыми гремел патер Пранайтис... не разобьют этой старой наковальни [279]...
{193} ...Вы помните, как прокурор выразил свое неодобрение русскому народу, упрекнул его в недостатке мужества. Не понимаю этих слов. Для того, чтобы сказать виновному злодею, что он – злодей, не требуется мужества. Но если сказать о невиновном, вопреки очевидности, что он виновен – для этого требуется не мужество, а нарушение судебной присяги.
Избави Господь русского судью от такого мужества...
Я твердо надеюсь, что Бейлис не погибнет. Он не может, он не должен погибнуть. Что, если я ошибаюсь; что, если вы, господа присяжные, пойдете, вопреки очевидности, за кошмарным обвинением? Что ж делать! – Едва минуло двести лет, как наши предки по таким же обвинениям гибли на кострах. Безропотно, с молитвой на устах, шли они на неправую казнь. Чем вы, Бейлис, лучше их? Так же должны пойти и вы. И в дни каторжных страданий, когда вас охватывает отчаяние и горе, – крепитесь, Бейлис.
Чаще повторяйте слова отходной молитвы: «Слушай, Израиль! – Я – Господь Бог твой – единый для всех Бог!».
Страшна ваша гибель, но еще страшнее самая возможность появления таких обвинений здесь, – под сенью разума, совести и закона...
Речь А.С. Зарудного
{194} ...Мы... не являемся защитниками еврейства... мы защищаем подсудимого Бейлиса и по мере наших убеждений, нашей совести мы хотим сказать, что то преступление, в котором обвиняется Бейлис, в изуверском убийстве христианина, для получения крови христианской, в котором Бейлис не виновен – этих преступлений в наше время не бывает [280]...
{195} ...С облегченным чувством я могу заявить здесь, что я услышал от прокурора и от почтенных гражданских истцов, что вся еврейская религия к суду не привлекается... Слава Богу, что мы дождались в гласном суде такого открытого и прямого заявления представителей обвинительной власти... Но если все евреи, если еврейская религия, вообще, здесь не обвиняется, то даже и Бейлис не обвиняется в принадлежности к какой-либо изуверской секте, ибо прокурор сказал вам, что существование секты совершенно не доказано, и что сказать, что Бейлис принадлежал к секте, совершенно невозможно... то тогда я спрашиваю, какое имеют значение те справки в священных еврейских книгах, те рассуждения, те споры, которые имели здесь место...
{200} ...Во время судебного следствия г. председатель как-то сказал нам, что тут есть несколько экспертов, и дело судей поверить тому или другому из них. Вот теперь настало время решить, кому из них вы больше верите: ксендзу Пранайтису, с одной стороны, или академику Коковцову, проф. духовной Петербургской академии Троицкому, проф. Нежинского историко-филологического института Тихомирову и московскому раввину, лицу, находящемуся на государственной службе, Мазе – с другой. Кто такой ксендз Пранайтис? Какие его ученые труды? Как, отчего, почему он из Ташкента появился экспертом в настоящем деле? Я этого всего не знаю и говорить про это не могу. Но мы знаем одно... Когда сначала прис. пов. Карабчевский, а потом я спросили ксендза Пранайтиса, чтобы он перевел название тех 7–8 еврейских книг, на которые он ссылался... то он ответил относительно книги Хулим [Хуллин. – Ред.] что он не знает, а относительно другой отказался совсем мне отвечать... И вот, гг. присяжные заседатели, если вы сопоставите с одной стороны ксендза Пранайтиса, ученые труды которого нам неизвестны, который заметок своих не взял, {201} ...и который на вопросы наши отвечать отказался, если вы сопоставите его с экспертами проф. Коковцовым и проф. Троицким, то я не сомневаюсь в вашем решении [281]...
Прис. пов. Шмаков сказал вам, что проф. Коковцов будто заявил, что в Талмуде нет ничего кощунственного, а между тем там это есть. Я не буду говорить о содержании кощунственных мест... но кощунство которых – некоторых из них – я не отрицаю, я хочу указать на то, может ли иметь какое-нибудь значение для настоящего дела, что евреи относятся к нашим святыням не так, как мы относимся... Вот покончив с тем, что говорил прокурор по этому вопросу, касающемуся вероучения, я обращаюсь к моему противнику, прис. пов. Шмакову. Господа присяжные заседатели, вы сами видели, насколько безусловно ученый человек мой товарищ по адвокатуре, прис. пов. Шмаков, и я отнюдь не собираюсь с ним состязаться. Я гораздо менее осведомлен в этих вопросах, и следовательно спорить с ним не буду...
{203} ...Я вскользь коснусь только некоторых ссылок прис. пов. Шмакова, с которыми, по-моему, нельзя считаться, ссылок на то, что у евреев Бог Израилев не есть Бог других народов, на то, что они ожидают пришествия Мессии... Ведь мы тоже ждем второго пришествия. Затем ссылка на какую-то казанскую брошюру неизвестного ученого Соколова о том, что обрезание является каким-то способом приносить какие-то жертвы. Прис. пов. Шмаков забыл о нашем... православном празднике 1 января Обрезании Господнем...
276
Грузенберг пользуется чисто агитационным приемом, возбуждая на православном юге России, с его воспоминаниями о польском владычестве, враждебное отношение к "ксендзу Пранайтису". Попутно защитник "забывает", что профессор Сикорский, давший уничтожающий отзыв о еврейских ритуальных убийствах, был православным русским ученым. А из православных духовных лиц на суде дали показания архимандрит Автоном (еврей по происхождению!) и архимандрит Амвросий. Последний описал характер еврейских ритуальных убийств, как он был ему известен по собственным занятиям этим вопросом и показаниям многочисленных опрошенных им свидетелей, в том числе и евреев. – И.Г.
Однако тот печальный факт, что на суде не было ни одного официального представителя Русской Православной Церкви как духовной власти в православном государстве, очень важен для оценки происходившего тогда "смотра сил", упомянутого в названии данной книги. – Ред.
277
С чисто правовой, "цивилизованной", точки зрения такая позиция суда правильна, ибо обвинение предъявлялось подозреваемому человеку, а не иудаизму. Но в том-то и дело, что еврейские ритуальные преступления коренятся в сатанинской сути еврейской талмудической религии, отвергшей Сына Божия и избравшей себе "отцом" диавола (Ин. 8:44). Тот факт, что российский суд, следуя установленным в XIX веке в России секулярным западным нормам судопроизводства, был вынужден ограничиться рассмотрением только правового уровня преступления, без учета духовной сути борьбы мiровых сатанинских сил против православного государства, – еще один проигрышный для России аспект тогдашнего "смотра сил". – Ред.
278
Еще раз напомним, что в средневековой Европе в то время пытка была узаконенным способом ведения следствия, но отнюдь не средством добывания вымученных признаний от невинных людей. По католическому праву, которым, в частности, руководствовалась инквизиция, осуждение не могло состояться без сознания преступника в своей вине, даже если вина уже была безспорно доказана уликами. В случаях запирательства, особо характерного для евреев, у суда не было иного выхода, как либо освободить уличенных преступников – что было бы насмешкой над правосудием – либо заставить их признаться в том, в чем они были уличены свидетельскими показаниями и иными доказательствами. Это полностью признает известный современный еврейский историк, профессор Оксфордского университета Сесиль Рот в своей "Истории марранов" (Cecil Roth. A History of the Marranos. Philadelphia, 1932. P. 116).
Так и в Дамасском процессе по делу об убийстве евреями капуцинского патера Томаса и его слуги, крещеного араба Ибрагима, заподозренный еврейский цирюльник действительно дал первые показания после того, как в тюрьме его выпороли, что турецкие власти делали с большинством арестованных. Однако эти показания не были самооговором, они подтвердились неопровержимыми доказательствами, включая останки убитых жертв, найденные по указанию евреев. Именно это отметил прис. пов. Замысловский (см. с. 373), говоря, что «несколько ударов кнута» иной раз способствуют выяснению правды. Добавим, что в России пытки были отменены при Императрице Елизавете. – И.Г.
279
Уж кто-кто, но Грец, с еврейской точки зрения, никакая не "погремушка", а авторитетнейший еврейский историк и апологет еврейства, о чем, кстати, на процессе неоднократно упоминали и прокурор, и адвокаты гражданских истцов, осведомленные о еврейской литературе гораздо лучше, чем Грузенберг. – И.Г.
280
Значит, в прошлые времена все-таки бывали? – И.Г.
281
Одно лишь предположение, что эксперт-гебраист, профессор древнееврейского языка при католической Духовной академии в С.-Петербурге мог быть не в состоянии перевести название одной из книг Талмуда, совершенно абсурдно. Напомним, что Пранайтис был автором труда "Христиане в еврейском Талмуде", в котором он привел все оскорбительные и унизительные для христиан места в главной религиозной книге евреев. Книга Пранайтиса воспроизводила на левой стороне каждой страницы древнееврейский текст соответственного места в Талмуде, на правой же стороне – его латинский перевод. Зарудный, по всей видимости, не был в состоянии прочесть ни того, ни другого. – И.Г.
- Предыдущая
- 117/170
- Следующая
